Фольклор - Японские народные сказки

Буэмон, конечно, обрадовался и сейчас же побежал в лес, нашёл дерево, залез в дупло и стал ждать чудищ.

Ровно в полночь сверху с горы послышался шум: громкий топот и голоса. К дереву с воем и рёвом бежали красные, синие, зелёные чудища. Как и накануне, они расселись на траве перед деревом и начали пировать. Сперва выпили рисовой водки, потом запели хором песню.

А старик, как только увидел чудищ, забился в дупло и зажмурил глаза. Со страху он даже забыл, зачем пришёл.

И вдруг он услышал, как главное чудище проревело:

– Ну что, нет ещё старика?

Маленькое чудище запищало в ответ:

– Где старик? Что же нет старика?

Тут Буэмон вспомнил про свою шишку и подумал: «Ну уж если пришёл, надо вылезать. Так и быть, спляшу им!»

И он кое-как выкарабкался из дупла.

Самое маленькое чудище увидело его и завизжало во весь голос:

– Пришёл! Пришёл! Вот он!

Главное чудище обрадовалось:

– А, пришёл? Ну, молодец, старик! Ступай-ка сюда, попляши.

Чудища захлопали в ладоши. А старик от страха чуть жив: поднял он правую ногу – левая подогнулась, чуть не упал. Поднял левую – правая подогнулась, опять чуть не свалился.

Главное чудище смотрело-смотрело и вдруг рассердилось:

– Что это за пляска! Ты сегодня так скверно пляшешь, что смотреть противно. Довольно! Убирайся! Эй, отдать ему залог!

Сейчас же самое маленькое чудище подбежало к старику.

– На, получай обратно!

И шлёп! – прилепило ему шишку на правую щёку.

Теперь у старика две шишки: справа шишка и слева шишка.

Зато хоть голова не свешивается ни направо, ни налево, а держится прямо.

Стоял тёплый весенний день. Хэйсаку пошёл в горы накосить себе сена.

Солнце ласково припекало, и ленивому Хэйсаку захотелось отдохнуть и погреть спину. Он уселся на пень, стал смотреть на высокое голубое небо и слушать чириканье воробьёв. Слушал-слушал и совсем забыл о работе. А когда ему надоело сидеть, он вынул из кармана игральные кости и принялся подбрасывать их. Кости падали на большой плоский камень, который лежал тут же около пня, а Хэйсаку приговаривал:

Вдруг сзади, с высокой сосны, послышался тоненький голосок:

– Хэйсаку, что это ты делаешь?

Хэйсаку испугался. Он оглянулся и увидел прямо перед собой, на ветке сосны, носатого чёрта – Тэнгу, настоящего Тэнгу, как его рисуют на картинках, – длинный нос торчит выше головы, а в руке веер.

Хэйсаку упал на колени, задрожал и заплакал:

– Пощади меня, Тэнгу, не тронь меня!

– Да ты не бойся! – ласково сказал Тэнгу. – Я вовсе и не собираюсь тебя убивать. Я только хочу знать, что это ты подбрасываешь и зачем бормочешь какие-то слова? Что у тебя в руках?

– Это? Это игральные кости. Вот видишь, так будет одно очко, а так два, может выпасть и три, и четыре, и даже шесть. В кости можно выиграть много денег.

Тэнгу ничего не понял, но всё-таки подумал, что игральные кости – забавная штука. И ему очень захотелось их получить.

– Хэйсаку, отдай-ка мне твои игральные кости.

Но Хэйсаку не согласился:

– Как же я отдам тебе кости? Это всё равно что отдать свою голову.

Носатому Тэнгу ещё больше захотелось получить кости.

– Я ведь не прошу их у тебя даром! Я дам тебе за них одну очень хорошую вещь, – сказал он как можно ласковее.

– Что ж ты мне дашь?

– А вот что.

И Тэнгу показал ему веер, который держал в руке.

– Только и всего? А на что мне такой потрёпанный веер?

– Как?! Ты не знаешь, что такое веер Тэнгу? Вот я тебе сейчас объясню. Если постучать по разрисованной стороне веера и три раза сказать: «Нос, расти! Нос, расти! Нос, расти!» – тогда кончик носа, твоего или чужого, это как тебе понадобится, станет расти кверху. Захочешь, чтобы нос вырос ещё повыше, постучи сильнее. Захочешь, чтобы он рос медленно, постучи тихонько. Если же ты пожелаешь, чтобы нос стал опять короче, и это можно сделать: только постучи по оборотной стороне веера и три раза скажи: «Нос, сожмись! Нос, сожмись! Нос, сожмись!» – и нос понемножку начнёт делаться меньше. Видишь, какая это замечательная вещь, веер Тэнгу. Ну, говори, веришь ли ты мне или не веришь? А не то я сейчас вытяну твой плоский нос выше головы.

Хэйсаку испугался и закрыл нос рукой:

– Верю, верю! Помилуй! Пощади! Как я буду жить с таким длинным носом!

– Ну так давай меняться. Вот тебе веер, а я возьму твои игральные кости.

– Хорошо, – ответил Хэйсаку. Он был очень рад, но притворился, что слушается Тэнгу только из страха.

Хэйсаку отдал Тэнгу старые, потрескавшиеся кости, получил за них волшебный веер и, довольный, пошёл домой.

…Ленивый Хэйсаку шёл по дороге и думал: «На ком бы попробовать волшебную силу веера?»

Вдруг он увидал торжественное шествие: четверо слуг несли на бамбуковых носилках под шёлковым балдахином красавицу, а спереди, сзади, справа и слева шла целая толпа слуг и служанок.

Эта красавица была дочерью самого богатого князя в округе.

«А ну-ка, попробую я вытянуть ей нос! Вот будет забавно!» – подумал Хэйсаку.

Он незаметно вмешался в толпу слуг, пробрался к самым носилкам, легонько стукнул в веер с разрисованной стороны и прошептал три раза:

– Нос, расти! Hoc, расти! Hoc, расти!

И вот у красавицы нос слегка загнулся, а потом стал понемножечку вытягиваться кверху – вырос на вершок, потом на два вершка, потом на три. А Хэйсаку так испугался, что поскорей убежал домой.

Через два-три дня повсюду разнёсся слух, что дочь князя заболела небывалой болезнью: у неё вырос кверху кончик носа и она стала похожа на Тэнгу. Ни лекарства врачей, ни молитвы монахов, ни заклинания знахарей – ничто ей не помогает. Бедная красавица заперлась у себя в замке, закрыла лицо широким рукавом и целый день плачет. А родители совсем потеряли голову от горя.