Екатерина Соболь - Короли будущего

На месте были все, кроме короля и Агаты. Генри ожидал, что придворные тут же начнут жаловаться Уилфреду на нерадивых слуг, темноту и вчерашнее отсутствие ужина, но те только вымученно заулыбались, жадно глядя на подносы с едой.

– Я в детстве мечтал, как однажды попаду к королю в столовую, – выдохнул ему на ухо Джетт. – А вот сейчас смотрю и думаю: зря.

Генри хотел сказать ему, что при свете дня все эти бледные бескровные люди в одежде трехсотлетней давности выглядят несколько веселее, но тут Уилфред подтолкнул их в спину, и Генри, опустив голову, засеменил к столу и начал расставлять миски. К счастью, на них с Джеттом никто и не глянул – местная привычка не замечать слуг пришлась очень кстати.

Каждый раз, когда они доходили до очередного подозреваемого, Генри наступал Джетту на ногу, чтобы тот присмотрелся. Впрочем, над принцем Джетт и без подсказок навис, как коршун. Даже в том, как тот взял миску с кашей и, глядя на нее отсутствующим взглядом, начал есть, Джетт пытался разглядеть доказательства того, что принц – главный злодей.

Генри едва узнал Розу в толпе других девушек – в подрагивающем свете факелов все они, с веерами и высокими прическами, казались близнецами. Но едва она подняла взгляд, Генри сразу узнал его: испуганный и решительный разом; взгляд человека, который велел себе держаться до последнего. Генри помнил, как Роза от него отшатнулась после того, как он сжег прилавки, но все равно при виде ее у него взмокли руки. И воспоминание о том, как он держал ее за ногу в их первую встречу, до сих пор было ярче, чем то, плохое.

Джетт, который мечтал посмотреть на девушек из дворца, впал при виде их в такое замешательство, что, сколько Генри его ни толкал, отдельно на Розу так и не взглянул. Все эти блестящие камни и платья без рукавов совершенно лишили его способности соображать, так что Генри просто взял его за рукав и потянул туда, где сидели Ингрид и Эмма. Обе дамы переговаривались с таким высокомерно-заговорщическим видом, что Генри подкрался к ним, как рысь: он был уверен, что сейчас услышит какой-нибудь секрет.

– Не принимайте близко к сердцу, моя дорогая леди Эмма, но после того, как Агата устроила за ужином свой причудливый немой спектакль, вряд ли ей стоит рассчитывать на то, чтобы выйти за его высочество, – холодно сказала Ингрид, не глядя на Генри, который поставил перед ней миску.

– У нее есть все шансы, любезная леди Ингрид, – пропела Эмма. – Ей этого я, конечно, не скажу, но в том, что ее год здесь не было, имеются свои плюсы. Для его высочества в ней теперь есть обаяние новизны, а ваша бледная дочурка ему уже примелькалась.

Генри покосился на принца. Тот сидел неподалеку и все это слышал, но сразу было видно: мысли его далеки от Розы с Агатой.

– К тому же не будем забывать, что вы больше не на хорошем счету у короля, – продолжила Эмма и положила в рот такую крошечную ложечку каши, что она и зайцу была бы на один зуб. – Это ведь вы пустили во дворец того ужасного типа. Будьте уверены, путь в невестки короля вашей дочери теперь закрыт.

Эмма самодовольно улыбнулась и промокнула рот салфеткой. Плечи Ингрид напряглись, и Генри сразу понял, что она собирается атаковать. Он помнил, как Ингрид бесстрашно заставила его снять перчатки в первый день их знакомства, и не сомневался, что в этой материнской битве поле боя останется за ней.

– Вы тоже кое о чем забываете, леди Эмма, – нежным голосом сказала Ингрид. – Ваш супруг был хранителем казны, и, как я недавно услышала, при нем ее ограбили. Он не уберег имущество короля. И вы думаете, король позволит принцу жениться на дочери такого человека?

Эмма издала возмущенный вопль, скомкала салфетку и швырнула Ингрид в лицо. Та ахнула и встала.

– Думаю, вам следует отдохнуть, леди Эмма, – стальным голосом сказала она. – Нервы у вас всегда были не в порядке, но сейчас они подвели вас окончательно.

Генри, который так и замер с подносом у них за спинами, попятился, потому что Эмма отодвинула стул и начала всем своим пышным телом напирать на Ингрид. Тут даже принц поднял голову и растерянно уставился на них.

– Ах ты, рыбина сушеная, – шипела Эмма. – Ты и твоя костлявая дочка у меня уже в печенках сидят. Агата с рождения принцу предназначалась, а ты вечно у меня поперек дороги стоишь!

– Интересно, что, говоря о нас, вы всегда подчеркиваете нашу с дочерью худобу, – мягко заметила Ингрид. – Возможно, она так беспокоит вас из-за вашего собственного лишнего веса? Не волнуйтесь так, а то платье треснет.

Это была последняя капля: с криком, похожим на клекот разгневанной птицы, Эмма бросилась на Ингрид, повалила ее на пол и вцепилась обеими руками ей в волосы.

– Дорогая! – ахнул Уилфред.

– Дамы! – сказал принц.

– Я не толстая! – взревела Эмма и стукнула Ингрид головой об пол.

Та попыталась столкнуть Эмму с себя, но Эмма с воплем поцарапала ей щеку. Генри думал, что все придворные сейчас бросятся их разнимать, но те только повернули стулья и с интересом следили за развитием событий.

– Сто лет этого ждал, – добродушно сказал пожилой мужчина в полосатом камзоле и достал записную книжку. – Принимаю ставки, господа.

– Если б у меня были деньги, поставил бы на мощную даму с бюстом, – сказал Джетт Генри на ухо. – Пробивная сила у нее, по-моему, как у тарана.

Уилфред хотел броситься спасать жену и даже сделал несколько шагов в ее сторону, но без сил опустился на стул, будто у него закружилась голова.

Эмма к этому времени уже растрепала Ингрид прическу и порвала платье. Та не дралась – то ли в стиле Джетта предпочитала переждать, то ли считала ниже своего достоинства выдирать волосы сопернице. Генри не вмешивался – еще обратят на него слишком много внимания, да и парик могут сбить. Он просто ждал, когда все закончится. Но Эмма и не думала униматься, и, заглянув ей в лицо, Генри понял: она, как и слуги вчера, уже не понимала, что делает.

Тут Генри услышал за спиной деревянный стук, повернулся и увидел, что Роза бросила веер на пол, с грохотом отодвинула стул и, неловко вышагивая на высоченных каблуках, подошла к дерущимся. Подумала – и сняла туфли.

– Она босая! Ужас! – пронеслось по залу.

Роза нагнулась, обхватила Эмму за пояс и попыталась оттащить от матери, но у нее, конечно, ничего не вышло, – Эмма была тяжелее раза в два. Роза попыталась еще раз. Куда там! Эмма ударила ее локтем в живот и с остановившимся взглядом опять повернулась к Ингрид. Роза потерла живот, отдышалась и, кряхтя, упрямо потянула Эмму на себя. Генри стоял совсем рядом, и Роза вдруг повернулась к нему.

– А ну помоги мне! – сердито приказала она.

И Генри тут же послушался, сам не зная почему. Он опустил поднос на стол, и вдвоем они оттянули молотящую руками по воздуху Эмму назад. Но Генри не предусмотрел, что ему придется вплотную подойти к Розе. Когда их руки вместе обхватили взмокшую от борьбы Эмму поперек туловища, Роза вдруг замерла, и еще до того, как она повернула к нему лицо, Генри понял: узнала.