Тоня Шипулина - Тайна ведьмы Урсулы

В Юсинь поместилась только одна рыба и три картофелины. Учитывая то, какой она сама себе казалось голодной, это не так уж много. Рыська смёл всё с тарелки, но добавки просить не стал. Он лишь протяжно мяукнул, очевидно в знак благодарности, и нагло улёгся Юсе на колени. Еды ещё оставалось много. Самое обидное, что она предназначалась Урсуле, которая не могла попробовать ни кусочка. Юсинь с кислым лицом ткнула в картошку вилкой– мимолётное ощущение радости улетучилось, будто никогда и не прилетало.

Юся совершенно не понимала, что ей делать дальше. Очевидно, Урсула была больна непростой болезнью. Здесь не помогут отпаивания чаем, накладывание горчичников и проглатывание парацетамола. Вряд ли в этом доме вообще найдётся аптечка с привычным для людей содержимым. Но, с другой стороны, Урсула человек, а не дух, и на неё раньше наверняка нападала хворь. Чем она лечилась– отварами редких трав, заклинаниями?

– Ч-чем о-она л-лечилась? – повторила Юсинь вслух. Она надеялась, Рыська подскажет ей, например запрыгнув на какой-нибудь сундук с магическими книгами, но кот спал.

Разморившись от еды и ласки, помощник Урсулы похрапывал на коленях Юси, словно ребёнок с заложенным от простуды носом. Юсинь неоткуда было ждать помощи. И хоть у неё недавно и получилось притянуть к себе собственную сумку, ей были чужды какие-либо магические обряды. Так далёк человек, отлепляющий улиток с мокрого асфальта, чтобы их не раздавили, от того, кто препарирует слизняков прутиком в желании узнать что там внутри. Юся усмехнулась– одноклассница Ленка Гришина, хваставшаяся не так давно тем, что добыла редкую книгу по магии, – была бы счастлива оказаться здесь.

Юсинь встала, бережно переложила Рыську на стул– кот приоткрыл один сонный глаз и снова захрапел. Ей надо исследовать каждый ящичек в буфете и кладовке, каждую коробочку и шкатулку. Вдруг она отыщет что-то, что наведёт на мысль о лекарстве для Урсулы? Вдруг ей попадётся на глаза флакон, склянка, банка с наклейкой и подписью «Поможет от всего»?

За последний час Юся бесцеремонно опустошила все доступные ящички Урсулиного жилища. Она обнаружила много любопытных вещей, которые сложно вязались с образом властной ведьмы. Юсинь нашла целый набор разноцветных шёлковых ниток и пяльцы с заправленной в них тканью. Кажется, Урсула почти закончила вышивать на ней ветку сирени– и, кстати, стежки выглядели фантастически аккуратными.

В ящиках обнаружилось также накрахмаленное постельное бельё, пуховые и кружевные льняные платки, шерстяные пледы и шарфы. Под ними Юсинь нашла россыпь золотых колец и браслетов, тюбики без опознавательных надписей с дурнопахнущими мазями, толстые и тоненькие свечи, жестяную коробку с коллекцией, судя по всему старинных, пуговиц, крупные булавки с нанизанными на них бусинами, серебряное зеркало на длинной ручке. Однако Юсинь не отыскала ничего– НИЧЕГО, – что помогло бы ей вылечить Урсулу.

Ни одной заклинательной книги, ни одного блокнота, ни одного листочка!

Юся вспомнила, что в каком-то из её снов о Стране Туманов, она переписывала названия ядовитых ягод из книги в синей бархатной обложке, а ещё Рыська рассказывал что-то о «Книге имён» и «Книге умерших». Но если они и существуют, то их, должно быть, не так просто найти. Юсинь не удивилась бы, если бы кто-нибудь сказал ей сейчас, что самое ценное Урсула прячет в воздухе.

Юся разложила всё, что нашла, по местам и снова поплелась на кухню.

Огонь в чуть более живой, чем ещё час назад, Печи горел спокойно, дружелюбно и уверенно. Юсинь кивнула Печи и огню. Пусть со стороны это покажется глупостью, но она чувствовала, что это правильно.

– С-спасибо з-за п-помощь в п-приготовлении, – произнесла Юся. И тут она вспомнила кое-что важное! Она вспомнила, как на её глазах Урсула проводила избавляющий от болезни ритуал. В воздухе, как кадр из фильма, возник образ хрупкого позеленевшего от недуга младенца, укутанного с головы до ног в тесто.

Вот Рыська вовсю хозяйничает: разбивает в миску куриные яйца, высыпает несколько стаканов муки, добавляет соль и подсолнечное масло. А рядом стоит Урсула, крепко сжимая крохотное тельце худенького и бледного ребёнка. Вот ведьма, засучив рукава белой кружевной рубашки, растирает ладони, словно на них какой-то крем, и принимается изо всех сил мять тесто. Оно выглядит таким податливым и мягким под её тонкими умелыми пальцами, что Юсинь хочется раскатать его и наделать рюмкой много маленьких кружочков, из которых получились бы чудесные пельмени.

Вот Урсула собирает тесто в колобок, укладывает в него мелкий стручок красного перца и начинает говорить скороговоркой заклинание. Затем ведьма заворачивает ребёнка в раскатанный кусок теста, как в одеяльце, и командует коту-помощнику: «В Печь!»

Юсинь припомнила, как вскрикнула от страха, когда Рыська, уложив несчастного малыша на огромную печную лопату, сунул его в пламя и закрыл чугунной заслонкой. Вспомнилось ей и чудесное исцеление больного, и слова заклинания Урсулы, которое она специально для Юсинь, вопреки своим обычаям, проговаривала вслух. Юся положила вилку на стол, выпрямилась– в её голове обрывки слов со скоростью света начинали соединяться между собой, скрепляться завитками, образовывать цепочки. Юсинь вспомнила также и то, что, вынув младенца из Печи, Рыська снял запеченное тесто-одеяло и отнёс его на съедение собакам. Когда от него не осталось даже крошки, – младенец полностью поправился.

– Урсулу, к-конечно, н-невозможно з-запечь– о-она не ребёнок, но ч-что, если п-попробовать по-другому… – тихо сказала Юся.

Она поспешила в уже знакомый ей погреб. Там, на самой нижней полке шкафчика, в окружении пустых банок и тех, что были полны диковинным, неприятным на вид содержимым, Юся углядела берестяную коробку с мукой. Ей требовалась лишь половина стакана, а ещё немного горячей воды, соли и красный толчёный перец.

Юсинь понятия не имела, есть ли в её плане хотя бы капля разумности, но сейчас он превратился для неё в единственный спасительный ключ. И она собиралась проверить, подойдёт ли он к нужному замку. Юсинь хотелось верить, что она угадала, – ведь разве зловещая Навья не утверждала, что в ней «есть сила ведьмы», и разве сама Юся не убедилась, что это вполне похоже на правду? К тому же Юсинь плохо верится в то, что Урсула выкрала её в помощницы за одно родство.

Отчего же ей не попытаться всего один раз воззвать к своей внутренней, потаённой силе, если такая имеется?

Юся высыпала муку на стол, добавила воду, соль, перец и принялась замешивать тесто, громко повторяя слова, произнесённые однажды Урсулой. Удивительно, но Юсинь помнила их так хорошо, словно услышала только что.