Кристиан Хайдикер - Страшные истории для маленьких лисят [litres]

– Сынок, – говорил он, – прошу тебя!

Юли нахмурился.

– Ты же никогда не хотел быть мне отцом.

Он подпрыгнул снова. Льдина накренилась, и мистер Шорк соскользнул в бурляющую реку. И уже не выплыл.

Юли скользнул на живот и обнюхал малыша.

– Как дела, кроха?

Лисёныш вцепился Юли в переднюю лапу и не отпускал.

– Да, – сказал Юли. – Я тебя понимаю.

– Ю-ю-ю-у-у-у-у-у-у-ули-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!

Зимний воздух пронзил далёкий вой. Он прилетел из соснового бора, много-много хвостов выше по течению.

– Ми-и-и-и-и-я-я-я-я-а-а-а-а-а! – завыл в ответ Юли.

Он не знал, как остановить вертлявую льдину. Он лишь мог отыскать вдали смутные рыжие очертания и смотреть, как они исчезают из виду. Вой Мии становился всё слабее и слабее и скоро утих совсем.

Мия смотрела на реку, пока Юли и Марли не превратились вдалеке в точки.

Тогда она скользнула под сосновый мост и свернулась клубком рядом с Бизи – накрыла своим хвостом хвост малышки, а мордой – её морду. Мия успокаивала её дрожь и вылизывала в боку рану. А потом грудь малышки опала и замерла. Крошечные голубые глазки, затрепетав, закрылись. Мия затаила дыхание, надеясь, что Бизи начнёт дышать снова. Но она умерла.

Мия похоронила её на берегу.

– Иногда, – заговорила она, – в полях бывает пожар. Многим лисам приходится дышать дымом. И некоторые из них уми… – Голос дрогнул, и пришлось немного переждать, чтобы вновь обрести дар речи. – Но из пепла вырастают деревья зеленее прежнего, лучше прежнего. И появляется много вкусного. И даже если пожар – это страшно, и даже если он уносит лисиц… другие лисицы будут помнить. Они будут помнить умерших лисиц. Они будут помнить запах дыма. И будут рассказывать о нём всем своим друзьям, и родным, и детям, чтобы такого никогда больше не повторилось. И все лисы будут жить с тех пор долго и счастливо. – Она принюхалась. – По крайней мере, настолько счастливо, насколько способны.

Мия положила лапу на маленький холмик в грязи.

– Я тебя люблю, Бизи.

Она подняла голову и увидела два липких глаза, которые смотрели на неё с другого берега.

– Прощай, Роа, – сказала Мия.

Взглянув последний раз на реку, она покинула сосновый бор и возвратилась в нору. Там её ждали трое других лисёнышей – Алфи, Юли-младший и Роа- младший. Все трое хныкали и требовали её тепла.

А к завтраку их дожидалась кучка мышей.

Мия коротала долгие зимние вечера, рассказывая истории. Она рассказывала лисёнышам про жёлтое зловоние и про шесть жестоких сестёр. Она рассказывала им о старой ведьме из леса и о Булькожажде из болота. Она рассказывала им, зачем стоит остерегаться лисиц с яркими, как луна, клыками и приятным запахом. А ещё она рассказывала им, что иные страхи вовсе не так страшны, как кажутся.

Когда лапа её зажила, она снова стала охотиться, но никогда не забредала слишком далеко от норы. А выходя из норы, всегда поглядывала на горизонт, надеясь увидеть трёхлапую фигуру – и с ней рядом другую, поменьше.

Вот, наконец, умерла с воем зима, и солнце возвратилось на своё законное место. Снег растаял, лёд треснул. Побежали ручьи, и зелёные побеги пробивались из-под земли. Деревья по краю долины растеряли свои зимние шубки. Их влажные ветки напоминали оленьи рога…

Когда пришла настоящая весна, Мия в первый раз вывела лисёнышей из норы. Она смотрела, как Алфи, Юли-младший и Роа-младший скачут по полю за кузнечиком. Лисёныши стукались головами, спотыкались и падали, ударяясь мордой, а вместо насекомого, гонялись за собственным хвостом.

Мия тряслась от хохота. Её так и подмывало отточить им нос, сказать, что они делают всё неправильно… но всё это было так мило!

– Мама! Мама! – закричал Роа-младший, виляя хвостом. Он молодцевато подошёл к Мии и торжественно плюхнул перед ней обломок коры. – Смотри, что я тебе поймал!

Она принюхалась.

– М-м! Как пахнет! Слюнки текут!

Он сморщил маленький носик.

– Ты не будешь есть?

– Я… – сказала Мия, – приберегу. Когда вы с братьями не будете видеть. Такой особенной добычей следует наслаждаться.

– Ладно! – сказал Роа-младший и весело помчался обратно к братьям. – Приятного аппетита!

Мия наскоро забросала кору землёй. Потом довольно вздохнула и принюхалась к своему новому дому. Открытое небо. Тёплые травы. От невидимого ручейка веет прохладой.

Конечно, это немного не то, что в Венцовом Лесу. Но ничего, сойдёт.

Осенняя луна скрылась за лесом Оленьего Рога. От восходящего солнца порозовело небо.

– Это уже… конец? – спросила самая младшая.

– Конец, – ответила рассказчица.

Самая младшая всё ждала, что кто-то появится из-за дерева. Мисс Лисс. Мистер Шорк. Мисс Поттер. Роа… Но теперь, когда рассвет просочился сквозь ветки и запели птицы, лапы больше не холодели при этой мысли.

– А что стало с Юли? – спросила она.

– Спроси у него сама.

Самая младшая обернулась, ожидая, что к ней сейчас подбежит лис на трёх лапах. Но в лесу было пусто.

Она резко повернулась к рассказчице:

– Зачем вы так шутите?

Рассказчица вздохнула.

– Я и не думала. Просто он должен был выпрыгнуть и напугать тебя. А он… опоздал.

Самая младшая сморщила от изумления нос.

– А-а!

– МИ-Я! – раздался голос с окраины леса, и самая младшая вздрогнула.

– И-И-ИДУ-У! – прокричала она и повернулась к рассказчице. – Мне, наверно, пора.

В пещере стояла тишина.

– Вы где? – окликнула самая младшая.

– Тебя зовут… Мия? – спросила рассказчица.

– Ага! – сказала самая младшая, теребя под лапами мох. – Я потому и осталась до самого конца, хоть и страшно. Лисичку звали, как и меня. Я хотела узнать, что с ней стало.

Рассказчица в пещере шмыгнула носом. Самая младшая не могла понять: она плачет… или принюхивается к её шубке?

– МИЯ! – снова завыла мама. – СЕЙЧАС ЖЕ ДОМОЙ!

– Уже иду! – закричала она. Потом повернулась к пещере. – Меня назвали в честь пятиюродной бабушки. Её украл человек, и она умерла. По крайней мере, моя пра-пра-пра-прабабушка думала , что она умерла.

– А кто у тебя пра-пра-пра-прабабушка? – спросила рассказчица.

Самая младшая сморщила нос.

– Я так и не узнала, как её звали. Но передняя лапа у неё была подвёрнута – вот так. – И она оторвала от земли одну лапу. – Можно было подумать, что так с ней будет легче справиться. Ничего подобного.

Рассказчица тихонечко рассмеялась:

– Может, просто не стоит связываться со старыми лисицами?

Самая младшая вздохнула:

– Наверно, не стоит.

– А как твоя пра-пра-пра-прабабушка сломала лапу?

– Она как-то раз попала в капкан. И умерла бы, но её спасла дочка. Лисёныша звали Мия, и с тех пор в каждом выводке всегда была Мия. Вот откуда и у меня это имя. – Самая младшая склонила голову набок. – Это же про неё история, правда?