Сергей Алмазов - Про Стёпу [СИ]

— А как этих патогенов заменить на сим… би… на полезных бактериев?

— Это произойдёт само собой. Небольшой запас симбиотиков в организме всегда есть. И когда у них появится еда, они начнут размножаться, и заменят собой патогены.

— А что значит «постепенно переходить»?

— Это значит постепенно увеличивать потребление свежих мух и комаров и снижать потребление варёных. А от жареных лучше сразу отказаться.

— А почему Соня сказала, что вы молоко не едите? Оно ведь живое…

— Ну, с молоком отдельная история. Молоко — это уникальный продукт. Оно предназначено природой исключительно для вскармливания младенцев. И годится в пищу только молоко своей матери. Конечно, взрослые особи могут употреблять молоко от чужой матери — от коровы, например… но вреда от этого будет гораздо больше, чем пользы.

— А почему?

— Видишь ли, братец, молоко — это не просто пища. Это ещё и… своего рода программа для формирования организма. В молоке много питательных веществ, которые необходимы младенцу для построения его тела, а у младенца — в свою очередь, есть необходимые ферменты для усвоения этих питательных веществ. Это как замок и ключик — всё очень индивидуально. Вот, например, в коровьем молоке есть очень сложный белок — казеин. Это питательное вещество. Оно служит, в том числе, для построения организмом телёнка рогов и копыт. У телёнка для расщепления казеина есть особый фермент. Без этого фермента казеин не переварится, а это очень клейкое вещество. Из него варят казеиновый клей… Ты уже знаешь, какой вред нашему пищеварительному тракту наносит клей. Так что молоко, да ещё и варёное — такое как сыр, это скорее строительный материал, а не пища.

— А дедушка так любит сыр…

— Вот поэтому ему и не хватает кальция. Многие считают, что в молоке и, особенно в твороге и сыре содержится много кальция. Да, это так. Но дело в том, что природой предусмотрено, что внутри у нас должна быть щелочная среда, а молоко и сыр очень сильно «закисляют» наш организм. И ему приходится тратить много кальция для «ощелачивания». Таким образом, весь кальций из молока, да ещё и наш собственный в придачу, уходит на то, чтобы нейтрализовать вред от этого самого молока. Поэтому твой дедушка и страдает от недостатка кальция, как это ни странно… Ему тоже необходимо менять свой рацион и заниматься чисткой организма.

— А что значит «чистка организма»?

— А чистка — это выведение из организма всех шлаков и токсинов. Для этого есть много способов, и я с радостью поделюсь ими с бабушкой и дедушкой…

Время уже было довольно позднее, и Стёпа стал собираться домой. Дядя Алик достал из ящика рамочку.

— Ну что ж, очень рад был с тобой познакомиться, заходи к нам почаще. Вот тебе рамочка с сотами для бабушки — при головных болях рамочку необходимо прикрепить на небольшом расстоянии над головой и просто посидеть под ней минут десять. Боль должна пройти. Дальнейшие действия будут зависеть от того, что выберет твоя бабушка — здоровье или привычный ей образ жизни. Поговори с ней…

— Да, я обязательно всё ей расскажу. Я очень хочу, чтобы она не болела.

— Я бы посоветовал вам всем не дожидаться болезни, и тоже переходить на живую еду. И бабушке будет легче — в компании всегда веселее.

— А я для себя уже точно решил. Буду есть только живую еду.

— Вот и молодец. Желаю тебе успехов. Сонечка, проводи нашего друга…

— Спасибо… я, наверное, сам найду дорогу…

— Ничего, пойдём. А то ещё заблудишься. — Соня взяла Стёпу за руку и повела к выходу.

Наверху Стёпа попрощался с Сониной мамой и вышел из дома. На улице уже вечерело. Солнце склонилось к закату и окрасило верхушки деревьев в дивный розово-малиновый цвет. Было свежо и Стёпа с Соней быстро зашагали в сторону Стёпиного дома.

Когда они проходили мимо ручейка, Стёпа увидел стайку комаров, которые резвились в лучах заходящего солнца.

— Ну-ка, погоди. Хочу попробовать… — Стёпа отдал рамочку Соне и стал медленно приближаться к стайке комаров. Откуда ни возьмись, в нём проснулся охотничий инстинкт. Движения его стали плавными, размеренными. В глазах появился хищный блеск…

— Хлоп, хлоп, хлоп, — Стёпа молниеносными движениями выбрасывал язык и ловил ничего не подозревающих комаров. Соня наблюдала за всем этим как заворожённая.

— Здорово, — сказала она, когда Стёпа прожевал свою добычу. — Ну, как тебе, вкусно?

— Да, вполне съедобно. Кисленькие немножко. Зато много не нужно. Пять штук хватило… На пирожки больше уходит.

— Ты такой… хищник, — Соня смотрела на Стёпу с восторгом. Никакая Собака Баскервилей сейчас бы её так не обрадовала. Стёпа слегка засмущался, но ему было приятно, что он стал Сониным героем.

— Я придумала! Завтра мы будем играть в «комнату страха».

— А что это такое?

— У вас в городе разве нет Луна-Парка?

— Нет, а что это за парк?

— Ну, это такой парк с разными качелями-каруселями. Но самое главное там — это Комната Страха… Садишься в специальный такой… вагончик и медленно едешь по рельсам… Запах там… электричеством и ещё чем-то… страшным… Едешь… значит… медленно… Заезжаешь в тёмную-тёмную такую… э-э-э… пещеру. Едешь, значит… и вдруг ж-ж-ж, — выезжает такой гроб на колёсиках. Бах — открывается крышка, а там скелет… Встаёт, такой, и руку к тебе тянет. Ты кричишь громко и едешь дальше… Темнота. Ничего не видно… И тут кто-то тебя трогает за плечо. Ты опять кричишь и едешь дальше. Потом — хлоп — включается луч света, а там… дохлая голова на палочке… Такая, типа чупа-чупса, только дохлая…

— Ой, не могу — дохлый чупа-чупс. Представляю себе, какой у него вкус…

— А я не представляю. Я чупа-чупсы не ем… И мне всё равно — живой он или дохлый.

— А почему ты их не ешь?

— Так там же химия одна. Папа говорит, что вся эта синтетика вообще не еда. Сахар — это уже вредная штука, а там ещё всякой гадости натолкано…

— А ты что, и газировку не пьёшь?

— А зачем? Лучше натуральное. Сок, например. Только польза, никакого вреда…

— Ну и что там дальше, в этой комнате страха?

— А… ну, короче… в общем, смотришь на этот дохлый чупик, опять кричишь, конечно. Потом… что потом? А, паук, большой и волосатый. Лапкой шевелит. Можно и тут покричать, хотя уже не очень страшно… Ну, и в конце… этот, как его?.. А, Змей Горыныч… такой — «ш-ш-ш» — шипит. Но он совсем не страшный — видно, что из тряпочек. Можно не кричать… Всё. Потом вагончик выезжает на свет, а ты весь такой перепуганный… глаза большие… В общем, здорово.

— А как мы будем в… это играть?

— Ну, придумаем. Приходи завтра ко мне. Я тебе покажу свою комнату. Там и придумаем. Запоминай дорогу — тут просто. Всё время прямо-прямо, а возле леса направо и немножко вперёд.