Народные сказки - Волга родная: Сказки народов Башкирии, Татарии и Чувашии

Ждали дома, ждали сноху с ключевой водой, да так и не дождались. Мать не утерпела, оделась и пошла искать сноху, а у ключа только ведра пустые стоят. Старуха кликала, кликала сноху, а она как в воду канула. Вернулась она домой одна. А дома внучонок плакал, заливался слезами. Думали-гадали старик со старухой и вместе с сыном пошли на поиски. У каждого встречного спрашивали:

— Не видали ли нашу сношеньку?

Так и не удалось разыскать невестку. Под конец совсем бросили искать.

Много ли, мало ли прошло времени, раз утречком прилетела к дому Ивана и села на крышу гусыня-лебедушка, а ребенок голодный в зыбке плакал.

Гусыня запела:

Старуха вышла и отогнала птицу:

— Кыш-кыш, негодная! Ребенку покоя не даешь! Гусыня отлетела в сторону и, как только старуха ушла в избу, снова запела:

Вышел старик и снова отогнал птицу:

— Кыш-кыш! Что за птица к нам повадилась?

Но только отворил старик дверь в избу, гусыня залетела с ним в сени, из сеней в избу и села на дужку зыбки.

Иван плел лапти. Как только гусыня залетела, он тут же захлопнул дверь. Старуха затопила печь, опалила гусыне крылья, и гусыня снова стала черноокой красавицей.

С тех пор, говорят, Иван с женой живут счастливо.

Засмотрелась как-то раз Мать Солнца на землю и задумалась.

— Сколько женщин я ни вижу на Земле, — молвила она, — каждая имеет по нескольку детей. Почему же я родила одно только Солнце? Нет, и мне нужно родить второе Солнце. Пусть первое Солнце светит на небе, второе — на Земле. Тогда там будет так же светло, как на небе.

Только подумала об этом Мать Солнца, как тут же понесла второго ребенка.

А хищное зверье и пресмыкающиеся гады, почуяв, что Мать Солнца беременна, сказали себе:

— Когда на Земле появится Солнце, нам житья не будет!

Задумала вся эта нечисть извести Мать Солнца. От смрадного дыхания гадов поднимались к небу черные тучи и заслоняли лик Матери Солнца. Мать Солнца стала прихварывать и сильно потемнела. Всё же Мать Солнца разрешилась сыном. Она ещё не успела взять сына в руки, как он упал на землю.

Однако не разбился, а тут же вскочил на ноги. Мать Солнца наклонилась с неба, увидела сына и обрадовалась.

— Ну, сынок, — сказала она, — раз ты упал с неба и не разбился и Земля, перевернувшись, не раздавила тебя, то примешь ты облик человека и назовешься Алмасом. Сердце твое будет твердо, как алмаз. В жизни придется тебе бороться со всякой нечистью, с разным зверьем и гадами, но тебя никто не одолеет, никакого зла ты не устрашишься и выйдешь победителем.

Алмаса приютила и согрела Мать Земли. Она вскормила и вспоила Алмаса своими сочными плодами. Алмас рос не по дням, а по часам. Слава о его силе и уме пошла по всему миру, и все стали величать его Алмас-батором.

Возмужав, Алмас вспомнил слова матери.

«С какой же нечистью, с каким злом мне придется бороться?» — подумал он и решил отправиться по белу свету, походить, посмотреть, как живут люди и звери.

Вышел Алмас в путь-дорогу. Где бы он ни появлялся, народ всюду встречал его радушно, с любовью. Даже звери с почтением уступали ему дорогу. Алмас с ними очень дружил: медведей он заставлял плясать на своей могучей ладони, тигров ласково гладил по шерсти, со львами боролся, пробуя свою силу. Всех он побарывал, а на прощанье угощал лакомым блюдом.

Странствуя по свету, Алмас услышал однажды радостную весть: будто какие-то народы, живущие за семьюдесятью семью морями, за семьюдесятью семью горами, близ Ледовитого океана, в направлении Полярной звезды, восстали против своего ненавистного Царя и воюют с ним не на жизнь, а на смерть.

«Не борьбу ли с этим злодеем предсказала мне моя мать? подумал Алмас. — Отправлюсь-ка я туда!»

Вскоре проведал об Алмасе Змеиный царь.

— Если этот проклятый Алмас проберется за семьдесят семь морей и погубит того злополучного царя, — воскликнул он, обращаясь к своим слугам, — нам тоже несдобровать? Нужно заранее погубить его самого!

Выслал Змеиный царь против Алмас-батора своего слугу трехглавого змея. Змей встретил Алмаса и зашипел:

— Ага, вкусная закуска сама идет ко мне!

— Идет-то она идет, да от этой закуски несдобровать тебе, — ответил Алмас-батор, — Или станет она тебе поперек горла, или нутро спалит!

— Что ж, — осердился змей, — придется, отложив завтрак, побороться с тобой. Ударь разок!

— Богатырь не бьет первым, — возразил Алмас. Тогда змей развернулся и ударил Алмаса хвостом. Но Алмас даже с места не сдвинулся. А как сам Алмас ударил змея — все три головы его отлетели за три версты. Туловище змея Алмас разрубил на части, втоптал в землю и двинулся дальше.

Шел он, шел и приблизился к лесу. Из леса вышла к нему навстречу старушка горбунья с черясом [86] Черяс — деревянная посуда для ягод и овощей. спелых ягод.

— Куда держишь путь, Алмас-батор? — спросила старушка.

— Да вот иду за семьдесят семь морей, семьдесят семь гор, к Ледовитому океану, в направлении Полярной звезды, — ответил Алмас. — Слышал я, что народы этой страны восстали против ненавистного царя и сражаются с ним. Я хочу побывать там по завету моей матери.

— Ой, долог будет твой путь, сынок! — пожалела Алмаса старуха. — Как доберешься туда, тебе, поди, и самому придется ввязаться в их дела. Видишь, и я нажила себе горб, работая рабыней у этого зверя. На тебе кружечку ягод. Как покушаешь их, силы в тебе прибудет.

Старуха накормила Алмаса ягодами и вдобавок дала ему порошок какого-то лекарства.

— Это тебе для лечения ран, — сказала она ему на прощанье.

Алмас поблагодарил старушку и зашагал дальше. Змеиный царь уже выслал против Алмаса своего второго слугу — шестиглавого змея; Змей встретил Алмаса и зашипел:

— Ага, вкусная закуска повстречалась мне!

— Закуска-то, может, и вкусная, — сказал Алмас, — да тебе она станет поперек горла либо нутро спалит!

— Что ж, тогда поборемся! — рассердился змей. — Ударь разок!

— Богатырь не замахивается первым, — возразил Алмас.

Тогда змей развернулся, ударил хвостом Алмаса и поранил его левую ногу. Всё же Алмас устоял на ногах. А потом сам как развернется да ударит змея — все его шесть голов отлетели за шесть вёрст.

Туловище же змея Алмас разодрал в клочья и втоптал в землю. Ногу свою посыпал порошком старушки, и рана тут же зажила.

Алмас зашагал дальше. Вот приблизился он к другому лесу. Из лесу выехал ему навстречу седой старичок на самоходной коляске, доверху наполненной цветами.