Народные сказки - Волга родная: Сказки народов Башкирии, Татарии и Чувашии

Радости солдат не было предела. Кто-то разделся и полез в воду. Тянет быка за рога, тянет, а тот ни с места. Выбился солдат из сил и машет остальным:

— Чего глазеете? Давайте вместе попробуем вытянуть. Упёрся и не думает двигаться. Прихватите с собой и прутьев.

Разделись семнадцать солдат и тоже полезли в воду.

А Тимер выбрался из укрытия, собрал всю одежду и был таков.

Солдаты как ни в чём не бывало продолжали охаживать быка прутьями. А тот уставил глаза в одну точку и хоть бы хны.

Ухватились все восемнадцать за рога, тянут. Наконец колья не выдержали и бычья шкура сползла в воду. Посоветовались служивые:

«Теперь от падишаха будут одни неприятности,» — решили утопить шкуру и сели отдыхать. И каждый хвастался: «Это я тянул так сильно, что снял с быка шкуру!»

Пора и одеваться, а одежды след простыл. Всё вокруг обыскали, ноне нашли.

Голышом вернулись к падишаху. увидав их, падишах потерял дар речи. Потом, придя в себя, стал расспрашивать, как выло дело. Но солдаты, хоть и знали, как обманул их Тимер, не признались в своем растяпстве и заявили в голос:

— Клянемся аллахом, одежда исчезла с нас сама!..

Гневу падишаха не было предела. Он вызвал к себе Тимера и сказал:

— Я устрою тебе последнее испытание. Справишься с ним — половина моего богатства твоя!

— Я к вашим услугам, говорите! — как обычно, ответил Тимер.

Помолчал падишах, сделав вид, что обдумывает, и продолжил:

— Завтра утром укради у меня жену!

— Будет сделано! — сказал Тимер и ушел.

Как и прежде, до полуночи он отсыпался, потом взял ведро бычьей крови и отравился в сад падишаха. Прошёл он туда незаметно, спокойно дождался зари. Взошло солнце, запели птицы. Появилась, как заведено, стража. А за ней на тарантасе показался и сам падишах с женой.

Тимер разделся и вымазал себя бычьей кровью. Затем повис на пути у тарантаса вниз головой на кривом дубе.

Падишах, подъехав к нему, удивился и с издевкой произнес:

— Жена, взгляни, не Тимер ли это?

— Да, дорогой, это он, — ответила жена.

Вспомнил падишах о богатстве своем.

— Слава аллаху, и кроме нас нашлось кому убить Тимера. А ведь мог бы половину моего добра забрать… Надо сказать визирям, пусть заберут труп нечестивца, будем принародно хоронить с позором. Глядишь, и уважать начнут.

И отправились они дальше.

А Тимер спрыгнул с дерева, пробежал по саду и опять на их пути повис на дереве.

У царя глаза на лоб полезли, когда снова увидел его.

— Жена, а жена, не Тимер ли это? Тот ведь на кривом дубе висел. Ты побудь здесь, а я вернусь взгляну на того. — С этими словами он слез с тарантаса и пошел обратно.

Тут Тимер спрыгнул с дерева, подсел к жене падишаха и погнал лошадь с тарантасом к себе на квартиру. Там он быстренько отмылся и повез пленницу в другое, более надежное место. А хозяйке, если будут спрашивать его, наказал отвечать так:

— Ушел с женой падишаха в баню.

Спустя некоторое время явились визири:

— Где Тимер?

Старушка отвечает, как условлено:

— Он только что ушел с женой падишаха в баню, просил его не тревожить и дожидаться здесь.

Вернулись визири к падишаху и всё передали. Тимер той порой, зная, что падишах сам придет теперь за женой, собрал у дома народ. Вскоре в сопровождении полусотни вооруженных солдат явился и падишах.

— Разогнать немедленно этих …голодранцев, схватить Тимера и освободить мою жену! — закричал он срывающимся, от злости голосом. Но Тимер заранее подготовил бедноту, и люди не дрогнули. Падишах ещё пуще разъярился:

— Взять Тимера под стражу!

И Тимера заковали в кандалы. Перевернули в квартире всё вверх дном, но жену падишаха не нашли.

— Куда ты дел мою жену?

— А я и не думал её забирать себе, — отвечал Тимер. — Отдай мне обещанную долю богатства и получишь жену.

А что касается издевательств, сочтёмся позже.

Тогда падишах решил припугнуть упрямца:

— Не скажет, где жена, — повесьте его!

— Повесить-то повесишь, а жену вовсе не найдешь! Заплати лучше долг!

Подмигнул Тимер собравшимся: «Если не заплатит нам падишах то, что причитается, убейте его жену!»

А те кивали и хором соглашались: «Ладно, ладно».

Тут падишах перепугался не на шутку. Очень уж красивой была его жена. Не отдаст Тимеру богатство убьют её, а отдать — богатство жалко. Думал он, думал, потом подозвал одного из визирей и распорядился:

— Поди принеси ему денег.

Не удалось падишаху сжить со свету Тимера. А Тимер получил половину его богатства и всё до копейки раздал бедноте.

Как-то один бай отправился в соседнюю деревню искать себе работника. Видит, стоит, прислонившись к воротам, парень.

— Скажи, не найдется ли в вашей деревне работника для меня? — спрашивает у него бай.

Конечно, найдется, — говорит парень. — К примеру, нас трое братьев. Если хорошо заплатишь, я пойду.

— Что ж, оплата будет такая, — отвечает бай. — У меня за домом растет черемуха. Когда запоет на ней соловей, получишь двести рублей. Только чтобы никаких обид и жалоб не было, иначе сам заплатишь мне эти двести рублей.

Договорились они и пошли. Прошла ночь, наутро принялись горох молотить. С ними и байская жена работает. Парень про себя думает: «Жаловаться пока не на что. Всё идет хорошо». Потом жена бая ушла готовить обед и вскоре позвала их к столу.

Зашли в дом, а на столе чего только нет. Глаза разбегаются. «О, — думает парень, — да я тут как сыр в масле буду кататься!..»

Тут за стеной заплакал ребенок.

— Ты, парень, наверно, не успел ещё руки помыть, — говорит бай, — своди дитя на горшок.

Надолго это затянулось. А когда вернуло» работник к столу, он был уже пустой. Расстроился парень, ведь голод не тётка.

— Чего помрачнел? Или обиделся на меня? — спрашивает бай.

— Как же не обижаться! Разве не работал я с вами вместе! — отвечает парень.

— Тогда давай двести рублей и иди домой, — заявляет ему бай. И работнику пришлось уйти

Дома братья стали расспрашивать его: мол, чего так скоро вернулся?

— Попробуйте сами! — ответил он.

Средний брат пошел наниматься к баю, и с ним произошла та же история.

Решил и младший брат Шомбай попытать счастья. Поставил бай ему те же условия:

— Деньги получишь, когда запоет на черемухе соловей. Если везучий ты, может и через день это случиться, а невезучий — месяц придется ждать.

— Двести рублей в месяц — это ведь много, — говорит Шомбай, — я согласен.

До полудня молотили они горох. Жена к тому времени приготовила обед и позвала их к столу. Стол ломился от яств. «Эх, братья, в таком-то благе не смогли пожить…» — вздохнул про себя Шомбай.

Только хотел он помыть руки, как за стеной заплакал ребенок.

Бай говорит ему: