Барбара Слэй - Карбонель

— Но мы хотим только взять ее на время, понимаете?

— А теперь слушайте меня… — начал молодой человек решительно, но Молли перебила его:

— Нет, Билл, предоставь это мне. Завтра утром мы уезжаем на время. Мы с Биллом и еще несколько человек играем спектакли: объезжаем деревенские клубы и школы, нам нужно взять эту шляпу с собой. Достать другую или сделать похожую — не остается времени. Понимаете?

Розмари и Джон кивнули.

— Теперь предположим, что вы достанете котел и узнаете Молчаливое Заклинание, тогда мы одолжим вам шляпу на само колдовство. Как вам такое решение?

— Спасибо вам огромное, — сказала Розмари с благодарностью. — Вы такая добрая! Мы этого никогда не забудем, правда, Джон? Только берегите шляпу, хорошо?

— Мы будем ее очень беречь. Я обещаю. Может, вы придете посмотреть спектакль? Билл дай им входной билет. Там написано, где мы будем выступать.

— Значит, мы будем знать, где вас найти, когда нам понадобится шляпа, — обрадовалась Розмари.

— Да, если она вам вообще понадобится, — пробурчал молодой человек.

— Огромное спасибо. Но думаю, нам пора идти.

Они попрощались. Молли и молодой человек проводили их до машины, где их ждал немного встревоженный Джеффрис. Они отсутствовали намного дольше получаса.

Джон и Розмари приехали в Туссок к чаю. Миссис Пэндэлбери Паркер не было дома, и они попросили подать им чай на подносах, чтобы можно было отнести их куда вздумается, например, в сад.

— Давай пить чай на каменной скамейке, — предложила Розмари.

В этот жаркий солнечный день скамейка была теплой. Под ногами сквозь щели в камнях, которыми была выложена дорожка, пробивался мох и небольшие растения. Розы роняли свои лепестки на поднос с чаем.

— Я чувствую себя как принцесса, — сказала Розмари.

— Не очень-то ты на нее похожа, ты потеряла ленту из косы.

— Зануда, — обиделась Розмари. — Между прочим, я думаю, что этот день мы провели весьма плодотворно. Я имею в виду Квартиросъемщика. И Молли мне очень понравилась. Они обещали беречь шляпу, а по входному билету мы будем знать точно, где они находятся, и останется только написать им и попросить шляпу, когда мы достанем все остальное. Ты можешь съесть мои бутерброды с огурцами. Я люблю, как огурцы хрустят, когда их откусываешь, но вкус их мне не нравится.

— Я надеюсь, что со шляпой все будет нормально, — неуверенно сказал Джон. — Беда в том, что со взрослыми нельзя по-человечески разговаривать. Они всегда отвечают: «Только не сегодня, может быть, в другой раз, дорогой», — хотя все прекрасно знают, что это всего лишь вежливая форма отказа: «Нет, ты и без этого обойдешься!»

— Ой-ой-ой, я об этом не подумала, — огорчилась Розмари. — Все равно, лучше было согласиться на предложение Молли. В смысле, найти сначала котел и разгадать Молчаливое Заклинание, а потом снова попробовать достать шляпу.

Джон кивнул. Он не мог говорить с полным ртом. Несколько секунд спустя он ответил:

— А я говорю, у нас еще очень много дел. Будет трудно найти колдунью и заставить ее сказать нам слова заклинания.

Вспомнив странную старушку, Розмари вздрогнула:

— Будем ждать, когда ее встретим.

— Я думал об этом. Мы мало чего добьемся, пока не сможем сами распоряжаться своим временем. Знаешь, что я сделаю? Сегодня мама будет звонить тете Амабель, думаю, она и со мной захочет поговорить. Я расскажу ей о тебе…

— Только не о чудесах, — перебила его Розмари. — Думаю, не стоит об этом говорить, пока мы сами все не узнаем. Квартиросъемщик стал вести себя как-то странно, когда понял, что мы имеем в виду — я говорю о колдовстве. А до этого он был очень мил. Ты заметил?

Джон кивнул:

— Я не буду ничего говорить о колдовстве, только о тебе. Нам разрешат делать все, что мы хотим, если нас будет двое. Я скажу, что мы хотим изучить старую часть города, сходить в Фэрфакский музей, в собор, и все в таком роде, а мама обсудит это с тетей Амабель. Тетя считает тебя «милой маленькой леди». Я слышал, как она так тебя называла. Конечно, — продолжал он, пытаясь опровергнуть сказанное, — я знаю, что ты не такая. Но она считает это комплиментом, так что, я думаю, все получится.

Небо заволокли тучи, начали падать крупные капли дождя. Дети схватили подносы и побежали в дом…

— Джон очень мило поблагодарил меня за обед, — сказала миссис Браун в автобусе по дороге домой, — это скрасило мою работу.

— Бедная мамочка! Наверное, страшно скучно подшивать занавески. Несправедливо, что я так весело провожу время, когда ты работаешь.

Мама рассмеялась:

— Да я вовсе не против. Рада, что ты получаешь удовольствие от каникул. Я так боялась, что ты плохо проведешь лето. Миссис Пэндэлбери Паркер хочет, чтобы вы с Джоном каждый день играли вместе. Как это тебе нравится?

— Это просто замечательно, — сказала Розмари.

У нее не было возможности поговорить с Карбонелем до тех пор, пока она не отправилась спать.

— Я думаю, что вы кое-чему научились, — проворчал кот, когда Розмари рассказала ему о приключениях того дня, — хотя бы тому, что со взрослыми нужно держать язык за зубами. Но чтоб уж совсем все было хорошо, ты должна преодолеть малейшее искушение произносить Вызывающие Слова, — добавил он уже благодушно.

Карбонель начал вылизывать грудь, сев рядом с Розмари, и прервался на минутку, чтобы сказать:

— В принципе, ты вполне справляешься, — он переключил внимание на правую заднюю лапу и говорил в паузах между делом. — Я провел несколько часов в компании миссис Уолкер. Должен сказать, мне нравятся ее каминные коврики — они весьма уютны. И я узнал еще кое-что о Бродячих Котах. Возмутительно, сколько они причиняют вреда. Даже люди это замечают. Полосатому коту из соседнего подъезда порвали ухо, а серого из табачной лавки даже пришлось везти к ветеринару. Теперь, если вы с Джоном сможете распоряжаться своим временем, мы с метлой будем ездить с вами и тогда мы обязательно все выясним.

Розмари не обратила внимания на его поучительный тон.

— Наверное, тебе очень неприятно служить метле и мне.

— В каком-то смысле это тяжелее, чем быть ЕЕ рабом. Теперь я ближе к свободе, чем тогда, да что из того? Но я убеждаю себя, что тогда было хуже. Ты добрая и довольно умненькая для человека, и так замечательно меня гладишь. Уж не обижайся, если я иногда ворчу.

Вместо ответа Розмари взяла его на колени. Она сидела на кровати, скрестив ноги, и кот оказался в подоле ее ночной сорочки. Его желтые глаза были похожи на золотые монетки. Некоторое время она сидела в сумерках, прислушиваясь к слабеющему урчанию, а затем сказала нежно:

— Милый Карбонель, мы обязательно освободим тебя, как только сможем.

Ответа не последовало. Урчание стихло. Карбонель спал.