Барбара Слэй - Карбонель

— Может, дадим ему молока, малыш? Но что делать с ним дальше, просто не представляю, хотя бы потому, что уже пора уходить.

У Розмари так сжалось горло, что она не могла ничего сказать. Она налила молока в блюдце и прислушивалась к ритмичному «лэп-лэп-лэп», как вдруг послышался стук в дверь. И прежде чем мама успела сказать: «войдите», в комнату влетела миссис Уолкер.

— Ох, миссис Браун! — запричитала она с порога. — Это наказание мне за то, что я не разрешила вам держать кота. Я не могла такого предвидеть.

— Боже мой, что случилось? Вы так расстроены. Садитесь, пожалуйста, и разрешите угостить вас чашечкой чая. Он еще не остыл.

— Кухня! — миссис Уолкер буквально задыхалась. — Там полно мышей… Их там сотни… Вы себе такого даже представить не можете. Я считала мышей паразитами, а паразиты бывают только там, где грязь. И ни одной мыши за все пятнадцать лет, что я живу в этом доме. Нет, разве можно в это поверить? Я открыла дверь кухни, чтобы приготовить моему старику парочку селедок на завтрак — он обожает селедку, мой Альфред, — и просто опешила. Я же их терпеть не могу!

Розмари сразу же догадалась, что миссис Уолкер терпеть не может мышей, а не селедку, и посмотрела на Карбонеля. Он тактично не попадался на глаза миссис Уолкер и сидел рядом с диваном, но молоко допить он успел и выглядел таким довольным, как будто вылакал целую бутылку сливок. Он открыл свои огромные глаза и посмотрел на Розмари… Возможно ли это? Она не была абсолютно уверена, но ей показалось, что кот ей легонько подмигнул.

— Я больше не смогу зайти в кухню, — сказала миссис Уолкер.

— Все будет хорошо, — дипломатично начала Розмари. — Видите ли, мы не успели вчера вечером избавиться от кота.

— Мы рассчитывали найти ему хозяина сегодня, — поспешно перебила ее миссис Браун.

Розмари сгребла Карбонеля в охапку обеими руками.

— Но ведь правда здорово, что мы его никому не отдали! Уверена, что он в мгновение ока избавит вас от мышей.

— Я думаю, что одно присутствие в доме кота заставит мышей держаться подальше, — добавила миссис Браун.

— Да, он красавчик, это точно, — сказала миссис Уолкер. — Пожалуйста, оставляйте его, я буду только рада, но он должен избавить меня от мышей.

— Рози, милая, отнеси его вниз, в кухню, и оставь там.

— Да, душенька, сделай милость! А я помогу твоей мамочке управиться с грязной посудой, она, видимо, очень торопится на работу. Я не войду в кухню до тех пор, пока… — миссис Уолкер осеклась и вздрогнула.

Карбонель уже вырвался из рук Розмари и нетерпеливо ждал перед дверью. Как заметила мама, он будто понимал каждое слово. Розмари открыла дверь, и кот сбежал по лестнице так быстро, что не было времени сходить за метлой. Так что разговор по дороге вышел односторонний. Объяснения отложили на потом.

— Я не знаю, как это тебе удалось, но получилось ужасно ловко! И теперь ты сможешь остаться с нами навсегда! По крайней мере, до того момента, пока тебе не надо будет уходить. Как здорово!

Они дошли до нижнего этажа, где жила миссис Уолкер с мужем. Карбонель нетерпеливо скребся в дверь кухни. Розмари повернула ручку и заглянула внутрь. Стоял оглушительный писк. Кухня была усеяна мышами. Они ползали по линолеуму и бегали вниз и вверх по атласным шторам, которые скрывали унылый вид заднего двора, заставленного пыльными мешками. Они играли в прятки на тряпичном половичке перед камином и грызли лежавший на столе батон. Одна мышь даже выглядывала из кубка, который занимал почетное место на каминной полке. Все это Розмари увидела за одну секунду и одновременно вспомнила одну вещь, про которую забыла от волнения. Она вспомнила, каким образом коты расправляются с мышами. Неужели Карбонель собирается их есть? Она поспешно захлопнула дверь и встала на нижнюю ступеньку лестницы, зажмурив глаза и заткнув пальцами уши. Конечно, глупо было ждать, что кот будет вести себя не по-кошачьи, даже если в нем течет королевская кровь.

«Все равно, — подумала Розмари, — их же там сотни! Это ужасно, он должен как: то умудриться выгнать их. А мышь, сидевшая в кубке, выглядела очень мило!»

Прошло несколько минут, пока она собиралась с духом, чтобы открыть глаза и уши, но Розмари они показались часами. Стояла мертвая тишина: писка слышно не было. Затем из-за двери донеслось слабое мяукание. Она спустилась со ступеньки и медленно приблизилась к двери. Когда-то у них был кот. Изредка он ловил мышей и съедал их целиком, оставляя только хвостики, которые торжественно вручал маме, как большой подарок. Неужели там… Розмари представила себе эту картину, и ей стало еще хуже. Она вздохнула и распахнула дверь. Не было заметно никакого движения, не было видно ни одной мышки, но там, где лежал батон хлеба осталось только несколько крошек. Карбонель медленно, с чувством собственного достоинства прошествовал мимо нее. Он облизал усы и начал тяжело взбираться по ступенькам, будто это стоило ему огромных усилий.

Миссис Уолкер уже поджидала их.

— Быстро вы, душенька! Ну как, все в порядке?

Розмари кивнула.

— Огромное спасибо. Меня поражает, как это могло случиться. Ни одной мыши за пятнадцать лет и вдруг сотни!

— Я слышала, что мыши приходят из опустевших домов, — сказала миссис Браун.

— Видимо, в этом все дело! — согласилась миссис Уолкер. — Но почему они выбрали именно мой дом, право, я не могу этого понять.

— Действительно, очень странно.

— Ох, ну, я рада, что здесь будет жить кот, Рози, я буду его кормить в ваше отсутствие. Я слышала, ты сегодня уходишь вместе с мамой. Так, нужно поторапливаться с селедкой для моего старика, — и, радостно, улыбаясь, миссис Уолкер спустилась вниз.

— Все это очень странно, — сказала миссис Браун, когда хозяйка ушла. — Но лучшего времени для подобных чудес не придумаешь. Ты только посмотри на кота!

Карбонель растянулся на коврике у камина. Он казался жутко толстым, неудивительно, что он не свернулся клубочком, как делал обыкновенно. Розмари подумала, что он не смог бы сейчас свернуться клубочком, даже, если бы хотел. Он лежал на боку и громко урчал.

— Иди, собирайся, — сказала миссис Браун. — Надень свои лучшие сандалии те, которые только что починили, и не забудь чистый носовой платок.

Когда Розмари держала в руках метлу и могла слышать Карбонеля, она немного побаивалась его, но сейчас он был молчаливым и сонным, как любой другой кот, лежащий на коврике у камина. Она взяла его на руки без всяких церемоний, он был слишком ленивым, чтобы сопротивляться, и положила на кровать. Затем сбегала за метлой.