Рут Томпсон - Капитан Несалага из страны Оз

Но мальчик, которого гиппопотамша называла Тенди, не выразил в ответ ни радости, ни благодарности. Он молча стоял и глядел на пришельцев через прутья клетки.

— А почему я должен идти с вами? — наконец произнёс он устало. — Вы мне кажетесь дикими и опасными, намного хуже, чем люди-леопарды. Здесь, по крайней мере, обо мне заботится Кобо, а кто знает, каким опасностям и несчастьям я могу подвергнуться в море?

— Хо-хо! И как вам это нравится, ребята? — Роджер запрыгал на плече капитана. — Малыш правильно говорит. Посмотрели бы вы сейчас на себя! Видок действительно разбойничий!

И Ахт, и Несалага успели забыть своё несчастное купание в реке. Волосы и одежда у них были в грязи и тине, и действительно, они были похожи на разбойников с большой дороги.

— Ну и что? — сердито заревел великий моряк. — Ты, значит, нам не доверяешь, вот как? Ладно, оставайся в клетке, расти тут, как мартышка. Ты и так уже похож на маленького дикаря.

— Перестаньте! — Никобо вся тряслась от негодования. — Не смейте называть Тенди дикарём!

— Не обращай на них внимания. — Мальчик со спокойным достоинством завернулся в леопардовую шкуру. — Меня это не волнует. Я пережил вещи похуже. Я могу вынести всё, что угодно. Я король, сын и внук королей. Скажи им, чтобы ушли, Кобо.

— Ну ладно, ладно, достаточно глупостей! — Ахт громко хлопнул в ладоши. — Не суди по виду, птенчик. Даже если у нас не особенно презентабельный вид, ты находишься в хорошем обществе. Мой товарищ — капитан Несалага, командир «Полумесяца», королевский исследователь Страны Оз. Он имеет рыцарское звание. Что касается меня, то, хотя в данное время я занимаю должность корабельного повара, я король Восьмиугольного Острова. Ну а Роджер — самая царственная из всех грамотных птиц, что когда-либо ерошили клювом перья. Если ты называешь себя королём — что же, мы поверим тебе, хотя этому поверить трудно. — Ахт продолжал глядеть круглыми глазами на грязного нечёсаного маленького узника. — Мы готовы поверить тебе на слово, но тогда уж и ты изволь нам верить и не задирать нос.

— Послушай, мальчик, он правду говорит. — Никобо прижала свой большой нос к стене клетки. — Даже я чувствую царственность этого толстого доброго человека, которого сегодня утром спасла от гибели. Тебе надо идти с ними, Тенди, они отвезут тебя в твоё королевство.

— Но говорю же тебе, я предпочитаю остаться здесь, с тобой! — Мальчик забыл о королевском достоинстве и почти плакал.

— Роджер, принеси с корабля топор! — Несалага проговорил это так сурово и повелительно, что Никобо в испуге замолчала, а Тенди поспешно забился в самый дальний угол клетки.

— Никогда не спорь со старым морским волком, — прошептал Ахт, дружелюбно подмигивая.

Роджер послушно полетел на корабль. Решив дело по-своему, Нед повернулся спиной к Тенди и с неподдельным интересом принялся рассматривать грибы, выросшие на старом корявом дереве.

— Так ты на самом деле король? — Прислонившись к могучему боку Никобо, Ахт уютно сложил руки на животе и серьёзно посмотрел на мальчика в леопардовой шкуре. — Из какой же ты страны и как тебя называли дома?

— Я Тазандер Таза из Озамастана, Страны Ползающих Птиц и Летающих Змей, — гордо заявил мальчик. — Озамастан на длинном материке Тарара — мой родной дом.

— Озамастан! — воскликнул Нед Несалага, немедленно повернувшись вокруг своей оси, как детский волчок. — Так эта страна действительно существует! Я всегда это утверждал, Ахт, а никто мне не верил! Она лежит к востоку отсюда, верно, сынок? И в два раза больше любой другой страны по берегам Небывалого?

То, что Несалага кое-что знает о его родине, произвело впечатление на мальчика, и он кивнул.

— А как ты думаешь, нам удастся поймать хоть по одной ползающей птице и летающей змее, когда мы доберемся до Озамастана? — Ухватившись за прутья клетки, Несалага беспокойно всматривался в лицо юного короля.

— А вы думаете, что сумеете добраться туда? — вздохнул Тазандер, встречая пытливый взгляд Неда с мрачным равнодушием. — Вам известно, что ни один корабль ещё не причаливал к нашим берегам?

— Значит, «Полумесяц» будет первым! — радостно воскликнул Нед, щёлкая пальцами. — Да ведь это будет самое замечательное и выдающееся открытие за тысячу лет! Но как же ты-то оказался так далеко от дома? — тут же спросил капитан. — Как ты сюда явился, морем или по воздуху?

— Я и сам не знаю. — Тазандер поднялся и сел на бревно, после чего заговорил дальше: — Однажды ночью я крепко уснул в своей башне в Белом Городе, а проснулся здесь, в джунглях. Дикие и свирепые люди-леопарды кормили меня, если не забывали, сырой рыбой и горьким чёрствым хлебом, который они выпекали из корней дерева брима. Я не понимал их языка, как и они моего, и целый месяц, пока Кобо меня не нашла, мне совершенно не с кем было поговорить. Но она стала приходить каждый день и говорить со мной и пыталась освободить меня, а с тех пор, как люди-леопарды утонули, она меня и кормила. Вот видите, через это оконце.

Тазандер открыл небольшое оконце в стене клетки и просунул руки наружу.

— Но как же тебе удалось выучить язык? — спросил Ахт, с удивлением глядя на толстую Никобо.

— Сама не знаю, — ответила бегемотиха, взволнованно сглотнув. — Я хотела сказать ему: «Привет!» — и вдруг, вместо того чтобы сказать это по-гиппопотамьи, заговорила на неизвестном языке, который я почему-то понимала так же, как свой родной. А Тенди ответил мне на этом языке, к моей радости и восторгу.

— Странно, очень странно! — Ахт озадаченно покачал головой. — Во всяком случае, мальчонке повезло, что ты оказалась рядом, а у нас на корабле он быстро позабудет свои невзгоды и злоключения.

— Я никогда не забуду Кобо, — возразил юный король, сурово уклонившись от протянутых рук Ахта.

— А Кобо никогда не забудет тебя, — ответила растроганная гиппопотамиха. — Беда в том, что язык речного народа кажется мне скучным и глупым, с тех пор как я стала разговаривать с Тенди. Никому в стаде я не нужна по-настоящему, и не знаю, что я буду делать, когда, когда, а-а-а… — Раскачиваясь из стороны в сторону, бегемотиха разрыдалась так горестно, словно у неё разрывалось сердце. Она рыдала так громко, что Несалаге пришлось зажать уши, а растроганный король Ахт попытался её обнять, да не смог — уж очень она была толстая.

— Ну не плачь, не плачь, — уговаривал он бедную бегемотиху, поглаживая её по спине.

Открыв коробку с печеньем, которую Роджер притащил с корабля, Ахт протянул несколько штук Тенди, а остальное принялся запихивать, так быстро, как только мог, в широкую глотку горюющей бегемотихи. После каждого проглоченного печенья она разражалась новыми всхлипываниями, но в целом угощение её немного утешило, и, когда Роджер прилетел наконец с топором, она почти весело смотрела, как Несалага точными ударами разрушил клетку. Когда последняя стена упала под ударами топора, Нед, не давая Тенди время на возражения, решительно взял мальчика на руки и посадил на спину гиппопотамши. Затем, сделав знак Ахту идти сзади, капитан возглавил шествие. Роджер, размахивая флагом, летел впереди, строго покрикивая на мартышек и попугаев, которыми изобиловал остров.