Галина Александрова - Как Кузька с Нафаней Дрёму победили

Дерево прогибалось под их тяжестью, но не могло тритонов с себя сбросить. И как они только не падали? Сидят себе спокойненько, раскачиваются.

— Смотри, какие мерзкие, — сказал Кузька — бедное дерево замучили совсем. Надо их прогнать.

Маленький домовенок махнул рукой и стал скидывать тритонов в болотную жижу.

— Ты чего делаешь? — стали возмущаться они.

— А чего вам на кочках не сидится? Смотрите, дерево сломается скоро. Я вот сейчас особой жидкостью его ветки смажу, и вы больше не сможете на нем сидеть.

Достал Кузька оставшийся пирог с повидлом и этим повидлом все веточки натер, чтобы они скользкие были. Потом, довольный, посмотрел на свою работу и собрался прыгать дальше, но тут дерево заговорило с ним:

— Какой ты, малыш, заботливый.

— Я не малыш, просто росточка небольшого. Мне уже несколько веков. Я домовой Кузька.

— Спасибо, Кузька. За доброту твою я тебе подарок сделаю. Возьми мою веточку с собой. И если что случится, она тебя от беды спасет.

Кузька поднял веточку, что скинуло ему дерево, положил ее в свою котомку и дальше прыгать стал. Но крик Нафани заставил его оглянуться. Тот, видимо, наступил на коричневую кочку, и она стала затягивать домового в болото.

Кузька пробрался поближе, протянул другу веточку от дерева. Тот ухватился за нее, и она сама Нафаню вытащила. Вылез домовой весь грязный. Одежда жижей пропиталась, за шиворот пиявки залезли, шебуршатся там. Нафаня рубашку скинул, пиявок повытаскивал. Сидит-бурчит, ругается:

— Да как же меня угораздило: провалился, чуть воды не нахлебался?

— Смотреть под ноги надо, — рассудительно сказал Кузька.

Оделся Нафаня, как ни противно ему было, и пошли друзья дальше. Идут, от комаров отмахиваются. А комары просто огромные, как жуки. И кусаются так больно.

— У нас на пасеке даже пчелы так не жалят, — жаловался Кузька, в очередной раз стукая себя по щеке, чтобы прогнать севшего комара. — Злобные какие!

Тут еще и мошки налетели и всё в глаза норовят попасть. Летает их видимо-невидимо. Мелкие, но кучами.

— Это, видно, нас болото на прочность проверяет, — додумался маленький домовенок, и ему сразу стало легче.

Понял он — это просто очередное испытание, которое надо выдержать, чтобы до цели добраться. И как только Кузька сказал об этом — все комары и мошки сразу куда-то пропали, снова стало хорошо. Но теперь из болота стали газы выходить. Фонтанчиками вырываются наружу и разум мутят.

— Ой, не выдержу, — заныл Нафаня. — Кузька, спаси меня от этого.

— Перестань. Скоро всё закончится, домой вернемся, день рождения отметим, встретишься с остальными домовыми, поговоришь, времена давние вспомнишь.

Нафаня подумал о том, что друг ему сказал, и у него на душе теплее стало. О своем доме еще вспомнил. Силы снова появились.

Через какое-то время друзья увидели ту, которую так долго искали. Сидит на кочке огромной бабка старая, голову свесила, волосы к самой жиже болотной свисают. Нос крючком, сидит, посапывает.

— Вот она, Дрема дремотная. Вот расселась, — сказал Кузька, — сидит и в ус не дует. Но мы сейчас покажем ей, где раки зимуют. Надо приготовить росу. Нафаня, помнишь заклинание?

— Да, — домовой раскрыл рот, загляделся на Дрему спящую.

— Пошли, — позвал маленький домовенок, — только не шуми. Не надо ее будить.

Друзья стали приближаться к Дреме. Но тут Нафаня в паутину залез. Она ему нос щекотать стала, и домовой громко чихнул.

Дрема встрепенулась, голову подняла, на незнакомцев посмотрела.

— Будь здоров, — сказала она, улыбаясь от удовольствия, которое ей сон нагнал. — Что — пришли? Не спится вам? Хотите, чтобы я вас усыпила сном своим — вечным-бесконечным?

— Успеется еще поспать, — смело ответил Кузька, — не затем по кочкам прыгаем. К тебе дело имеем.

— Дело? — усмехнулась бабка болотная. — Что такое?

— А вот что!

Кузька пихнул друга в бок, и они в один голос стали говорить заклинание:

Маленький домовенок росу достал и, как слова до волшебной маковой росы дошли, плеснул прямо Дреме в лицо. Та дернулась, как от ожога. Стала извиваться, изгибаться, громким криком кричать. Закружилась она волчком, от нее ветер поднялся.

Стала она из себя облако выпускать. Оно в небо поднялось и поплыло прочь с болота.

— Наверное, это сила летит, возвращается к тем, у кого Дрема ее отняла, — сказал Кузька.

— Погубили! — кричала бабка болотная. — Но я вам еще покажу!

С этими словами закрыла Дрема глаза и под жижу болотную ушла. Сомкнулось болото у нее над головой и тихонько плюхнуло.

— Ну вот, кажется, и всё, — пробурчал Нафаня, — теперь и домой можно идти.

— Так что же мы ждем?! Побежали! — радостно закричал Кузька.

Как домовые преодолели все эти кочки болотные, они и не помнили. Очнулись, когда снова на тропинке очутились, по которой от Старичка-лесовичка пришли.

Посмотрели друг на друга и хохотать стали.

— Что-то раньше я не замечал, что у тебя лицо припухло, — сказал Кузька, — комары, что ли, накусали?

— На себя посмотри, — ответил Нафаня.

Но некогда было друг друга рассматривать, и друзья побежали дальше. Светлячков встретили. За помощь поблагодарили, похвастались, как Дрему победили. Светлячки Кузьке огонек подарили, так как прослышали про его день рождения. Поболтали они еще немного, а потом домовые дальше отправились. Прямиком по тропинке до доброго Старичка-лесовичка добрались. Встали у гриба, дыхание перевели и звать Старичка стали.

— Лесовичок-старичок! — кричал Нафаня.

— Не так, — смеялся Кузька от переполнявшего его счастья. — Старичок-лесовичок!

Появился тот, кого домовые звали, посмотрел на друзей и понял, что всё хорошо, Дрему они победили и теперь домой вернуться хотят.

— Смелые вы, домовые. Молодцы!

— Помогите нам вернуться поскорее, а то ко мне скоро гости соберутся, а надо еще подготовиться, — сказал Кузька.

— Я тебе тоже подарок хочу подарить, — хитро улыбнулся Старичок-лесовичок. — Азбука у меня есть. Красивая, с картинками, буквы светятся и переливаются. Если стараться будешь, то быстро читать научишься.

Лесовичок достал из неоткуда азбуку и подал ее маленькому домовенку.

— Спасибо. У меня никогда не было таких прекрасных подарков. Или были? — смутился Кузька.