Ева Ибботсон - Великий поход привидений

— Это моя мама, — гордо прошептал Хамфри. — Мама, это Рик.

— Приятно познакомиться, — вежливо сказал Рик. Тем не менее, он не мог не обрадоваться, что не встретил маму Хамфри первой .

Окончательно проснувшись, Ведьма взлетела к потолку и разбудила мужа. Скользящий Килт заснул на рогах огромного набитого чучела гну. Выглядел он довольно эксцентрично, когда начал появляться. Его килт зацепился за один из рогов, а меч, который он не удосужился вытащить, так как был слишком уставшим, свисал из груди.

— А где его ноги? — шепотом спросил Рик Хамфри.

— У него их нет, — гордо ответил Хамфри и рассказал про битву при Оттеберне.

Будить Джорджа было проблематично. Они боялись, что он начнет кричать и разбудит других мальчишек в общежитии. Поэтому они одолжили у Рика подушку, нашли Джорджа, свернувшегося под кроватью мальчика по имени Теренс Тинн, и тут же положили подушку на него. Уинифред, будучи благоразумной девочкой, проснулась сама и спустилась вниз, скользя между кроватями, не издав ни единого вопля, хотя ей не терпелось умыться, а ее миска вела себя просто отвратительно.

Почти всем привидениям удалось сгрудиться на кровати Рика. Только верному Шаку пришлось остаться на полу вместе с головой тети Гортензии, потому что Ведьма не разрешала собакам залазить на одеяла. Хотя Рику уже нравились привидения, Голова произвела на него неприятное впечатление. Она вообще до завтрака никогда хорошо не выглядела, и сегодня, со своим засоренным глазом и парой тараканов, играющих в прятки в ее левом ухе, она выглядела абсолютно не аппетитно.

— А где остальная тетушкина часть? — недовольно спросила Ведьма. — У нас тут милый мальчик, который собирается помочь…

И в этот момент большие желтые ноги Гортензии воспарили в воздухе над ними. Она провела ночь в гигантском платяном шкафу со своей призрачной каретой и спустилась вниз, ворча о том, что ее шею мучают колики.

— Хорошо. Это все? — спросил Рик. Привидения кивнули.

— Хамфри рассказал мне, что вас выселили из дома, — продолжил Рик.

— Да, верно.

Они забыли, что надо шептаться. Неожиданно Морис Кроулер поднял голову и издал вопль ужаса.

— Твари ! — бессвязно забормотал он. — Таращащиеся призрачные твари !

Рик выпрыгнул из кровати и подбежал к нему.

— Тише, Морис. Ты разбудишь остальных.

— Толстые Культяшки, — дико бормотал Морис. — Противные Головы. Черные Летучие мыши…

— Сам ты летучие мыши, — твердо сказал Рик. — Тебе приснился кошмар. Теперь успокойся. Закрой глаза и засыпай.

— Довольно грубый мальчишка, — произнесла голова тети Гортензии, когда Морис снова захрапел.

— Мы надеялись, что сможем остаться здесь, — сказал Скользящий Килт, — но вижу, что не получится. От такого большого количества детей у меня несварение желудка. Но не от тебя, разумеется, — вежливо добавил он Рику.

— В общем, я тут подумал, — сказал Рик. — Не только ведь вас выгнали из своих домов.

И он рассказал о китах и каннибалах, и обо все остальном, что было в его голове.

— Я считаю, вам нужно найти место, где все привидения смогут жить в безопасности.

— Где темно, — мечтательно произнесла Ведьма.

— Где сыро, — сказала тетя Гортензия, счесывая кусочек засохшей кожи со своей шеи.

— Где есть совы, крысы и летучие мыши, — сказала Уинифред, которая любила животных.

— Где много гроз, — произнес Джордж.

— Где другие привидения будут играть со мной, — сказал Хамфри.

— Вам нужно убежище для призраков, — заявил Рик.

— А что такое убежище? — спросил Хамфри.

— Это место, где люди могут быть в безопасности, и никто их не потревожит. В старые времена, когда кого-то преследовали солдаты или еще кто-нибудь, он прибегал в церковь — и это место было убежищем. Никто не мог там до него добраться.

— Мне бы не понравилась церковь, — нервно сказала Уинифред. — Ты практически никогда не встретишь привидений в церкви.

— Нет, я знаю. Я просто объясняю. Я имею в виду, что есть птичьи заповедники для тупиков и бакланов, где они могут вить гнезда и высиживать птенцов. И никто не имеет права застрелить их или украсть их яйца. А еще в Америке существуют такие места для коренных американцев.

— Но коренные американцы не откладывают яиц, — отметил Хамфри.

Рик вздохнул.

— Я имею в виду, что у них есть убежища. Только они называются резервациями, где индейцы могут продолжать вести тот образ жизни, к которому они привыкли, и никто им не мешает. И это как раз то, что вам нужно. Убежище для привидений.

— Убежище для привидений, — повторили все и кивнули. Слова Рика имели смысл. Это была чудесная идея. Более того, им нравилось думать, что они ищут место, где все привидения, а не только они, могут быть счастливы.

— Жаль, что оно не может быть здесь, — сказал Хамфри. Ему совсем не хотелось уезжать от Рика.

Внезапно на соседней кровати кто-то вскрикнул. Это был новичок, Питер. Он проснулся и обнаружил себя смотрящим прямо в огромный глаз Шака.

— Засыпай, — сказал Рик. — Это просто ночной кошмар.

Однако он понимал, что будет не так-то легко убедить всех парней в общежитии, что они видят один и тот же кошмар. Кроме того, вскоре уже окончательно рассветет, и Экономка, которая была похожа на верблюда, пыхтя, зайдет сюда, и возникнет неловкая ситуация. Конечно, он мог попросить призраков исчезнуть. Но сказать призракам исчезнуть — это как попросить друга потеряться. В общем, это не та вещь, которую хотелось бы делать.

— Слушайте, — сказал он, — сегодня воскресенье. Я отведу вас в спортзал: он сегодня не занят. А сам пойду наведаю одного своего друга, очень умного, и мы с ним разработаем план, хорошо?

— Хорошо, милый мальчик, — сказал Скользящий Килт. — Эмм, а в вашем спортзале есть параллельные брусья? А гимнастический конь?

— Да, все это там есть.

— Хорошо, — произнес Скользящий Килт, спускаясь за Риком вниз в общежитие. Он не любил хвастать, но при жизни он был очень хорош в спорте.

Бросание бревна, метание ядра и все остальные умные шотландские примочки были пустяком для Скользящего Килта.

Другом, к которому Рик шел рассказать о призраках, была дочерью школьной поварихи. Ее звали Барбара, и она была пухленькой девочкой с длинными густыми каштановыми волосами, мечтательными карими глазами, какие встречаются у откормленных молочных коровок и гладкой розовато-коричневой кожей с множеством ямочек. Она все делала очень медленно и никогда не волновалась, а если ей было неинтересно то, о чем говорили люди, она попросту тихо засыпала.

Хотя школа Нортон Кастл являлась школой для мальчиков, Кроулеры позволили Барбаре заниматься со школьниками. Не потому, что Кроулеры были хорошими — они были исключительно противными. Просто мама Барбары была очень хорошим поваром, и они боялись потерять ее. Не было похоже, чтобы Барбара делала какую-либо работу или обращала внимание на то, что говорят учителя. Но когда бы ее ни спрашивали о чем-то, она знала вопрос вдоль и поперек, а на тестах была не просто одной из первых, а далеко впереди всех. И это было почти так же чудно, как сдать экзамен по математике на полчаса раньше и получить самый высший балл.