Любовь Талимонова - Предсказатели прошлого

— Вот здорово! Такое красивое короткое имя, что оно значит?

— Человек.

— Ну вот, мы опять вернулись к теме летающих людей.

— Почему?

— Потому что я хотел спросить тебя, Нахи: ты летаешь?

— Летаю.

— Далеко?

— И туда тоже.

— А еще куда?

— Недалеко тоже умею.

— «Недалеко» — это куда, например?

— Ну… в Алатарис. Для меня это совсем рядом.

— Так вот откуда ты знаешь о нашем городе больше, чем мы с Улсвеей. Твои мысли и чувства видели сверху лучше и больше всего, чем наши глаза на земле.

— Наверное, так.

— Ты в этом уверен, Нахи?

— Знаешь, Хатарис, во всем этом видении есть нечто необъяснимое. Это нечто выше всех самых высоких чувств и мудрее всех самых мудрых мыслей. Человеческих слов не хватает, чтобы описать и объяснить это явление. Нет еще на земле языка, с помощью которого можно было бы рассказать всем о великолепии этого высшего нечто. Но иногда я думаю, что это и к лучшему…

— Так как же все-таки увидеть, понять, объяснить это великое нечто?

— Его можно только почувствовать.

— И только так?

— Некоторые могут понять это явление, да и то не умом.

— А чем?

— Сердцем, Хати, сердцем. У нас в народе есть очень древняя поговорка, очень мудрая. Вот послушай, Хатарис: «Усыпи свой ум, пробуди свое сердце, и тогда тебе откроется истина, и душа твоя возрадуется».

— Хорошо сказано, и очень верно.

— Тогда запомни и еще одно правило: все, что верно или истинно — это мудро, а что мудро, то вечно; и вечно то, что истинно и мудро.

— Где ты всему этому научился, Нахи?

— Все это еще мой дедушка говорил. Истина, мой дорогой, стара, как мир. Вообще, в основу всей жизни заложены три правила или закона. Это законы Истины, Добра и Красоты. Если люди в будущем откажутся от одного из этих законов, то в мире станет что-то не так. Откажутся от двух — их жизнь станет ужасной. Если люди позабудут обо всех трех законах сразу, они будут жалко существовать, но не жить. Так-то, Хатарис.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, Борнах. Сам видел существование без Истины, Добра и Красоты. Добро в Алатарисе заменили детскими колониями, Красоту — яркими, быстросгорающими фейерверками.

— А как насчет Истины?

— О, Нахи, и ей в Алатарисе нашли замену. Сядь поудобнее на камне, сейчас я расскажу тебе одну историю.

— Так-так. Я весь — внимание.

— Мы говорили с тобой, что человек летает только тогда, когда летают его мысли и чувства.

— Да, только так можно увидеть всю землю и другие миры.

— Если бы ты сказал это жителям Алатариса, Борнахи, они бы подняли тебя на смех. «Нет, — сказали бы они, — летать можно только на воздушном шаре!» Да-да, в Алатарисе изобрели воздушный шар. Он был выставлен на площади для всеобщего обозрения. Богатые граждане за определённую плату могли подняться на шаре и немного полетать над городом. Шар летал чуть выше дворцовых крыш, люди видели внизу Алатарис и часть острова. Когда они спускались вниз, то объявляли народу, что видели всю землю и весь мир. Вот тебе и Истина.

— Хорошо, что я поудобнее уселся на камне. История об Истине просто бесподобна, особенно в твоем исполнении, Хатарис. Знаешь, расскажи ее всем жителям селения. Для них полезны подобные истории.

— Если ты так считаешь…

— Да, считаю. Но если ты хочешь завтра рассказать свою историю об Истине жителям Торнана, не заснув при этом на полуслове, тебе надо сейчас же спать.

— Но…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, поэтому лучше ничего не говори, а закутайся в одеяло и молча слушай тишину, наблюдай за небом…

— Вон еще одна звезда падает, я вижу.

— Не падает, а капает.

— Капает?

— Да, так поется в старой песне.

— Я ее не знаю. Спой, Нахи.

— Ладно, я буду тихонько петь, а ты спи.

— Я попробую.

— Ты уже проснулся? Доброе утро!

— Привет, Нахи!

— Надеюсь, тебе приснился розовый сон?

— О, мне приснилось столько всего, но сейчас я так хочу есть, что даже забыл о своих снах.

— Так в чем дело, Хати? Скорее пойдем в селение. Эя, наверное, уже что-нибудь нам приготовила.

— Я уже бегу, а по дороге хочу выяснить одну вещь. В селении мне рассказали, что украшения общества не занимаются домашним хозяйством, а ты только что сказал, что Эя приготовила нам завтрак.

— О, Эя — такая замечательная. Она прекрасно понимает, что если бы я все время стоял у плиты, то ничего бы не предсказывал. Надо сказать, Хатарис, что предсказывание — совсем не простая работа, а главное, она требует сосредоточенности, иногда одиночества и много свободного времени. Все кажущееся свободное время — это главные рабочие часы у предсказателя. Знаешь, когда я больше всего работаю?

— Нет. Когда?

— Когда все люди спят. Эя все это понимает, если бы она в чем-то не понимала меня, то не вышла бы за меня замуж. Она старается во всем помогать мне, даже завтрак готовит, если я занят. К тому же все жители селения очень помогают нам. Часто они приносят нам уже готовый обед или ужин и говорят: «Нахи! Зачем тебе готовить? Ты занимайся своим делом — предсказывай, как нам лучше жить. И твоя Эя пусть не беспокоится о хозяйстве. Мы все за нее сделаем. Ее задача — так воспитать Фати, чтобы он был похож на тебя». Так что если Эя не приготовит, то кто-нибудь обязательно тебя накормит, Хати.

— Вот это жизнь! Смотри, Борнах, возле твоего дома много людей собралось. Что они там делают?

— А ты сам у них спроси.

— Хорошо. Люди, доброе утро! Почему вы все здесь?

— Ну вот, наш бедненький Хатарис вернулся. Уважаемый предсказатель, ты его не заморозил ночью на тумулусе?

— Нет, он меня не заморозил. Не пойму только, почему вы называете меня бедненьким?

— Как же? Ты же сирота.

— Что? Вы меня вчера не так поняли. У меня были родители, а в колонию я ходил потому, что все дети в нее ходили.

— Хатарис, не спорь. Мы вчера все поняли и подумали, что быть сиротой при живых родителях еще хуже, чем быть просто сиротой.

— Ну, если подумать…

— Хати, тебе не надо сейчас ни о чем думать. Мы так любим вас с Улсвеей. Все жители селения согласны вас опекать. Специально для тебя, Хатарис, мы будем печь вкусные пирожки, а то, на наш взгляд, ты очень уж худой. Но после колонии это немудрено.