Элин Пелин - Сказки

Тут змей не на шутку испугался, как бы цыган не причинил ему зла, и сказал:

— Давай побратаемся.

— Что ж, давай, — согласился цыган.

Побратались змей и цыган. А всё же страх у змея не проходит, и вот, чтобы избавиться от цыгана, он задумал его убить.

— Пойдём-ка, побратим, ко мне в гости, — предложил змей.

— Ладно, пойдём. Сегодня я к тебе, завтра ты ко мне, — ответил цыган.

Пошли. Видят, у реки высокий орех растёт.

— Давай нарвём орехов, — сказал змей.

— Давай, побратим, — согласился цыган.

Змей подпрыгнул, ухватил дерево за макушку, пригнул к земле, и принялись они орехи рвать.

— Ты держи эту ветку, а я за другую примусь, — сказал змей и выпустил ветку. Она выпрямилась, подбросила цыгана, и тот через дерево полетел в реку.

— Эй, побратим, чего ты в воду прыгнул? — спросил змей.

А цыган, очутившись в реке, случайно наткнулся на большую рыбину и схватил ее.

— Да вот, побратим, приметил я эту рыбку и думаю: покуда дерево обойду, она уплывет, ну и прыгнул напрямик. Сам видишь — поймал.

Тут змей совсем перепугался: не сравниться ему, с цыганом в силе и ловкости.

Пришли они к змею. Жена его встретила их честь-честью. Накормила, напоила и спать уложила — змея в одном углу, цыгана в другом.

Цыган догадался о замысле змея и до поздней ночи глаз не смыкал от страха. Дождавшись, когда змей наконец уснул и захрапел, он потихоньку поднялся, взял в углу деревянное корыто и положил к себе под одеяло, а сам забрался на чердак и стал ждать, что будет дальше.

Среди ночи змей проснулся, тихонько встал, взял топор и, приблизившись к постели цыгана, изо всех сил трижды ударил по ней топором. Изрубив корыто и думая, что избавился от своего опасного гостя, змей спокойно улегся спать.

А цыган спустился с чердака, бросил изрубленное корыто в огонь и как ни в чем не бывало вернулся на свою постель.

На заре змей проснулся. Проснулся и цыган.

Увидев гостя живым и здоровым, змей позеленел от страха и злости, а цыган говорит:

— Ну, и злющие же у тебя блохи, побратим. Ночью одна из них три раза меня укусила — просто не блоха, а собака!

«Ай-ай, ему удар топором, что блошиный укус!» — подумал змей, и такая тоска его взяла, что хоть из дому беги.

А цыган ему:

— Теперь пойдём ко мне в гости, побратим.

Змей согласился — и со страху и от любопытства. Пошли. Цыганка встретила их честь-честью, вкусных яств наготовила, накормила, напоила. Наевшись до отвала, уселись они у очага: с одного боку цыган и цыганка, с другого — змей. Хозяева гостя разговором занимают, а у него одно на уме — как бы живым ноги унести.

И вот в глубоком раздумье змей так сильно вздохнул, что всю золу из очага, а вместе с нею и цыгана, как ветром выдуло и занесло на чердак.

— Ах, побратим, — всполошился змей, — зачем ты на чердак забрался и весь огонь из очага с собою утащил?

— Сейчас поймёшь, зачем, — сердито крикнул цыган. — Дай только дубинку найду да спрошу тебя, до каких пор ты думаешь ко мне в гости ходить, мое масло и молоко уплетать! Где моя дубинка, жена?

Змей со страху подскочил, как ошпаренный, и давай бог ноги — только его и видели.

На другое утро цыган пошёл к чабану и рассказал ему, что прогнал змея.

И чабан отвалил ему крынку молока, миску творога и ложечку маслица.

Был у одного человека сын. Когда он подрос, стал отец раздумывать, как бы его женить на хорошей девушке, чтобы жили они счастливо и дружно.

Думал он, думал и наконец придумал.

Нагрузил телегу сливами и отправился по селам продавать.

— Кому слив за мусор! Кому слив за мусор!

Невесты, старухи, молодицы — все кинулись полы подметать, чтобы побольше мусора собрать и слив побольше получить.

А мусора в избах собралось невпроворот. Одна целый мешок несёт, другая ведро, третья полный передник. Несут и хвастаются:

— Гляди, соседка, сколько мусора я собрала. Хорошо, что такой дурень подвернулся — всё ему отдам.

— Я вон сколько собрала, да ещё столько же соберу.

— А мне и года не хватит, чтобы весь мусор собрать. Накопилось столько, что хоть даром отдавай. Это я на скорую руку смела, не терпится слив отведать.

Забирает продавец мусор, сливы отвешивает. Все довольны, и он весел, знай себе посмеивается.

Наконец подошла к нему одна пригожая девушка. Всего мусору у неё, что в платочке. А хочется слив купить.

— Что же ты, красавица, так мало собрала? За эту горсточку и получать тебе нечего!

— Я бы больше принесла, дяденька, да нету у нас, ни соринки нету. А это мне соседи дали, за то что помогла им избу подмести.

Выслушал её человек и обрадовался. Из такой чистой и работящей девушки, которая пылинки в доме не терпит, отличная хозяйка получится. Такая сноха ему и нужна!

Женил он на ней своего сына и не ошибся.

Однажды Правда и Кривда зашли в корчму. Ели, пили там досыта, а когда собрались уходить, корчмарь спросил их:

— Ладно, вот вы пили и ели, а кто платить будет?

Кривда сердито обернулась к корчмарю и ответила строгим голосом:

— Я ведь расплатилась с тобой!.. Уж не хочешь ли ты получить с нас вдвое!

Корчмарь оторопел от такого ответа и сказал:

— Подумай хорошенько, не ошибаешься ли ты. Вы мне никаких денег не давали.

— Нет! Я тебе уплатила! — крикнула Кривда.

— Да нет же!

— Уплатила!..

— Ничего я от тебя не получал! Зачем ты говоришь неправду?

— А вот и уплатила, разиня, уплатила! — ещё громче закричала Кривда.

Корчмарь, поняв, куда она гнёт, обернулся к Правде, которая смирнёхонько стояла в сторонке, и промолвил:

— Эх, Правда, Правда, почему же ты молчишь?

— А что мне делать, коли и я вместе с Кривдой пила и ела! — ответила Правда.

Подружились волк и лиса. Волка звали Сивко, лису — Желтушей.

Отправились Сивко и Желтуша по горам, по долам, по дремучим лесам добычу искать, весело пировать.

Увидели курицу.

— Сивко, Сивко, — обрадовалась лиса, — гляди — курица!

— Тоже охотница нашлась! Ищи, что побольше, Желтуша, не то оборву тебе уши.

Идут дальше Сивко и Желтуша по горам, по долам, по дремучим лесам добычу искать, весело пировать.

Увидали коня.

— Сивко, Сивко, гляди — конь!

— Вот это добыча, такого коня хватит нам на полдня, — сказал Сивко и тут же спросил свою напарницу:

— Скажи, кума, налились кровью мои глаза?

— Налились, куманёк.

— Стало быть, отведаем мясца, кумушка.

Кинулся Сивко, одолел коня, и они съели его.

«Ничего мудрёного тут нету, — подумала Желтуша. — С какой стати волку верховодить мною? Подыщу-ка я себе в пару лису, будем с ней на охоту ходить, я верховодить буду!»