Елена Соловьева - Цветник бабушки Корицы

— Так-так, — сказала она недобро, направляясь в спальню Корицы.

На тумбочке рядом с кроватью лежал раскрытый фотоальбом. Раньше девочка точно не видела его. С одной стороны разворота в ажурные прорези был вставлен черно-белый снимок, где улыбающийся и очень молодой Че, еще с волосами до плеч, обнимал за талию Корицу, которая держала на руках Георгия. На Че красовались смешные брюки раструбами в пол.

С другой стороны разворота в старомодный овал была заключена большая фотография самой Корицы. «Вот это красавица! — восхищенно подумала девочка, рассматривая высокий валик прически, длинные ресницы, глаза, подведенные „стрелочками“, и изгиб шеи. — Но откуда Че достал фото? Даже я не знаю, где бабушка хранила такие штуки».

Тут в ней снова всколыхнулась обида. И Маргарита от нечего делать принялась старательно раздувать ее угольки.

— За меня они, понимаете ли, боятся, всё что-то прячут, скрывают, недоговаривают, — ворчала она. — А сами-то что делали?

Девочка припомнила, с каким восторгом рассказывал Че о бесшабашной смелости Корицы, которую та проявила уже в первые дни их знакомства. Хотя, конечно, Камрад многое недоговаривал. Ясно было только то, что бабушка, а тогда совсем молоденькая девушка, пекинес и Че познакомились в какой-то веселой южной стране, где жили в маленькой горной деревне, поблизости от старинного замка.

— Мы, как бы это выразиться, помогали жителям справиться с одним… с одной проблемой, в общем, — улыбался воспоминаниям герр Чертополох. — И тогда я понял, что отвага Корицы едва ли уступает моей собственной.

— Ты от скромности не умрешь, — остановил его тогда Георгий и ловко увел разговор в сторону.

«А ведь фотка, пожалуй, из той деревни, — подумала Маргарита, разглядывая проступающий позади друзей домик с черепичной крышей. — Взрослые всегда так. Вечно у них какие-то тайны. Интересно, а что еще есть в бабушкином шкафу? Может, тот наряд или ремешки с камешками?»

И девочка открыла большой шифоньер, который всегда казался ей набитым жутко интересными вещами. Начала перетряхивать плечики с одеждой, но бархатного плаща, сбруи и шляпы не нашла. «Значит, Корица успела забрать их на работу, она же хотела привести вещи в порядок», — решила внучка. Тут в кармане бабушкиного жакета, который висел на одной из вешалок, что-то звякнуло. «Ого! — Маргарита достала находку. — А ведь это ключ от костюмерной. Отнесу-ка я его Че с Георгием, может, пригодится. А может, и сама в экспедицию отправлюсь. Буду воспитывать смелость, как бабушка. Тем более сидеть одной дома так не хочется». И, прежде чем выйти из дому, она положила к себе в сумку «экспедиционный набор»: электрический фонарик, перочинный нож, моток бечевки и маленький театральный бинокль Корицы.

По городу между тем с воем носились скорые. А в витрине магазина со скучным названием «Оргтехника» одновременно работали тридцать три телевизора. Раньше Маргарита часто останавливалась здесь, чтобы посмотреть мультики или передачи про животных. Забавно же, когда одновременно раскрывают пасти тридцать три льва! Или маршируют тридцать три Винни-Пуха! Теперь по всем экранам показывали ролик с афелиумом. И только по одному телику, в самом нижнем углу, передавали новости. Явно взволнованная дикторша сообщала о том, что в городе лютует вспышка неустановленной аллергии и что сегодня днем в больницу с острым приступом поступила ее коллега Вероника Виноградова.

— Конечно, — прошептала про себя девочка, — посиди в студии с этими…

Кстати, торговки семечками на привычном месте она не обнаружила. Да и двери «А-фелии Blum» оказались на замке. Тут только Марго сообразила, что позвонить Че она не может — не знает номера, как-то не записала. К тому же девочка не могла припомнить: видела ли вообще в руках у Че мобильный телефон. Вот разные странные вещи — да, видела, а телефон? В растерянности она побрела назад. У центрального входа в театр, где опять клубилась очередь желающих попасть на кастинг, остановилась. Еще до конца не понимая, зачем ей это нужно, пристроилась в хвост. Приступ бесшабашной смелости вдруг овладел Маргаритой. «Экспедиция так экспедиция, — решила девочка, еще раз вспомнив, каким восторгом горели глаза Че, когда он говорил о смелости Корицы. — Осмотрю потихоньку бабушкину костюмерную, может, те одежки странные найду, может, что-нибудь еще. Уж если нас в кабинете Франкенштейн не застукали, то тут-то и подавно».

Закоулки театра Маргарита знала очень хорошо. Смешавшись с толпой в фойе, она украдкой отступила к едва приметной двери, которая вела в коридоры к служебным помещениям. На первый взгляд там, как всегда, было пустынно. Но едва девочка повернула ключ в замке бабушкиной костюмерной, как услышала нарастающий гул. «Опять эти светлячки», — сообразила она, еле успев захлопнуть за собой дверь с той стороны.

Сразу было ясно, что сюда давно никто не заглядывал. То же запустение, что и в кабинете директрисы. Маргарита огляделась: все как и раньше. А хозяйство у Корицы было внушительное. В центре комнаты — большой стол, заваленный лоскутками, выкройками, лекалами и отрезами материи. Несколько швейных машин, одна совсем допотопная, с чугунным колесом и металлическим корпусом, на котором золотыми буквами среди узоров выведено «Zinger». Гладильная доска с коричневым следом утюга. Вдоль стен ряды стеллажей с костюмами из разных постановок. Кое-где — в два ряда.

Маргарита выбрала самый дальний угол. Там висели костюмы к спектаклям из «старых времен». Даже фрак и смешной шапокляк {27}. Маргарита принялась ворошить пыльные кружева. Несколько раз чихнула. Нужный ей плащ и шляпа с пером, однако, не обнаружились. Ряд за рядом она просмотрела все наряды и, в конце концов, заприметила за старыми декорациями совсем уж невзрачный шкаф, стоящий вплотную к стене. Раньше девочка не обращала на него внимания. «Должно быть, ровесник нашей разговорчивой двери», — подумала она теперь, рассматривая резной узор на его облупившихся дверцах.

И тут в коридоре поднялся страшный вой. Гораздо более громкий, чем тот, что преследовал ее в С-3. И вой приближался. Долго не раздумывая, Марго открыла дверцу шкафа. И даже не успела удивиться тому, что никакой одежды там не было. Не было и задней стенки — только неоштукатуренный камень и другая дверь, совсем небольшая, окованная железом. А в костюмерной уже слышался голос Блондинки.

— Опять ложная тревога, — выговаривала она кому-то. — Когда уже вы научитесь отличать крыс от людей? Не все, что движется, — люди. Кому тут могло что-то понадобиться? Хотя кто эту Корицу знает. На всякий случай оставьте здесь пост. И если кого сцапаете — тащите ко мне. Уж я-то заставлю его рассказать, что ему нужно во владениях Афелии Блюм.