Ванда Мараховска - Сказки далеких островов и стран

«Как же я узнаю ее, если вокруг будет темная ночь, — с отчаянием подумал Шерунгал, — да девушка к тому же еще будет под покрывалом?».

Уже смеркалось, приближалось время его последнего испытания. Весь дрожа, поднялся Шерунгал по ступеням террасы.

— Что так опечалило тебя? — вдруг услышал он тоненький голосок, который донесся до него, как слабое бренчание.

Это прилетел ночной светлячок.

— О, это ты, мой дорогой светлячок! — отозвался Шерунгал. — Я в отчаянии. Через минуту решается моя судьба. Ждет меня счастье или смерть. Если из семи дочерей раджи мне не удастся узнать под покрывалом самую младшую, ту, что должна стать моей женой, я погибну.

— Ах, Шерунгал! — тоненько забренчал светлячок. — Пусть вернется улыбка на твои уста. Увидишь, что все уладится. Созову я всех своих братьев и сестер, мы начнем водить хороводы над головой самой младшей дочери раджи, и ты сразу же поймешь, какую из семи тебе выбрать.

Так и случилось. Множество светлячков начало водить хороводы над головой младшей дочери раджи, и она вся как бы засияла от их голубого блеска.

Шерунгал смело подошел к ней и сказал:

— Ты та, которую я выбираю. — Ты — моя суженая.

А вскоре была сыграна и свадьба — свадьба бедняка Шерунгала и самой младшей дочери раджи.

Жил-был старый нищий. Однажды он заболел и почти полумертвый свалился на чьем-то крыльце. Там и нашел его молодой охотник, отнес в свою хижину и так хорошо ухаживал за ним, что старик выздоровел.

А когда нищий собрался в далекую дорогу, он сказал охотнику:

— Сын мой! Ты спас мне жизнь. Хотелось бы мне отблагодарить тебя за твою доброту. На берегу моря под огромной скалой лежат закопанные в землю четыре колокола. Дала их мне когда-то мать великих Дэвов. Один лишь раз мог ударить в них, — иначе на всю деревню накликал бы я несчастье. Потом я закопал их под скалой, и до сих пор они там лежат. А теперь я открою тебе эту тайну, мой сын. Но помни одно: ты тоже можешь только раз ударить в каждый колокол. А ударишь два раза — горько пожалеешь.

Так сказав, двинулся старик-нищий в свой дальний путь.

А охотник пошел на берег моря, нашел там высокую скалу и выкопал из земли четыре колокола. Один колокол был из железа, другой — из меди, третий — из серебра, а четвертый — из золота.

Ударил охотник в железный колокол. На звон его разверзлась земля и открыла перед охотником все свои богатства.

Потом он ударил в медный колокол. Выросла перед ним медная гора.

Ударил он в серебряный колокол. Пополам раскололась скала, и серебро засверкало на солнце.

— А на что мне железо и медь? — подумал охотник. — Добывать их нелегко, придется из руды выплавлять. К чему напрасный труд? Серебро еще пожалуй — стоящее дело, но ведь у меня еще и золотой колокол есть. Он-то уж наверняка откроет передо мной целые залежи золота!

Ударил он в золотой колокол, и все прибрежные скалы и камни в золото превратились.

— Вот это колокол! И на что мне теперь те три остальные? Еще только разок ударю в золотой — и сразу сделаюсь богаче всех на свете.

Отбросил он подальше железный колокол, а за ним — и медный, и серебряный колокола полетели. А потом во второй раз ударил в золотой колокол.

Но что это? Исчезло вмиг все железо, медь, серебро и золото. Исчезли и сами волшебные колокола, а охотник стоит у обычной скалы, смотрит вокруг, пораженный, прислушивается, не долетит ли до него звон колоколов издали, да всюду царит тишина и покой. Только море внизу, как всегда, шумит.

С этих пор охотник целыми днями на морском берегу просиживает, все прислушивается — не зазвонят ли подземные колокола, но — увы! — никогда ему больше услыхать их не доведется…

Кабэш-ага был наместником города Багдада. Обладал он такими сокровищами, что считался самым богатым человеком на всем востоке. Был у него сын по имени Джаугаз, до того сильный, что в поединке на мечах никто не мог его одолеть.

Жил также в Багдаде другой юноша по имени Гамен. Он также был силен, как лев, а в кулачном бою непобедим.

Джаугаз и Гамен были друзьями. Однажды прослышали они, что на другом конце света княжна Челкалия томится в плену у сорока великанов, и решили пуститься в путь, чтобы ее освободить. Вскочили они на коней и помчались.

Ехали они долго-долго, днем и ночью, пока не подъехали к стенам какого-то большого города. В это время там происходил рыцарский турнир. Наместник города повелел глашатаям объявить, что победитель турнира получит в награду руку его дочери — прекрасной Мирры.

Джаугаз сразу же вступил в борьбу и победил всех рыцарей, выбивая с одного удара у них из рук мечи и раскалывая их щиты.

— Ты мне нравишься, рыцарь. Из какого ты рода? — спросил наместник.

— Я сын Кабэш-аги, владыки Багдада, — ответил Джаугаз.

— Я отдам за тебя свою дочь, — говорит наместник.

— Государь! Это великая честь и счастье стать супругом прекрасной Мирры, но мое сердце, мои мысли устремлены к несчастной княжне Челкалии, которая томится в плену у сорока великанов. Освободить ее или погибнуть — такова моя судьба, — ответил Джаугаз.

Снова вскочили на своих коней Джаугаз и Гамен и снова пустились в долгий путь.

Долго путешествовали они по пустыне, пока не увидели впереди высокие дикие горы.

Поехали осторожно по крутым и обрывистым тропинкам. На каждом шагу, преграждая им путь, вставали глыбы и кучи камней.

Наконец, юноши подъехали к высокой отвесной скале. В ней была пробита глубокая пещера, а посреди пещеры — в круглом бассейне плескалась вода.

Напоив своих рысаков и напившись сами, друзья расположились в холодке на отдых после тяжелого горного перехода, как вдруг до них донесся тихий стон.

Вскочили они на ноги и внимательно прислушались. Минуту спустя стон повторился — шел он как-будто снизу, из-под земли.

— Должно быть там, внизу, кто-то сидит взаперти, — сказал Джаугаз. — Голос, мне кажется, доносится из этого бассейна.

Заглянув вглубь пещеры, они увидели там выбитые в камне ступеньки.

— Сойдем-ка мы туда, Гамен; там, наверное, скрыта еще одна пещера.

Они привязали к краю бассейна крепкую веревку и по скользким ступенькам начали осторожно спускаться вниз. Чуть повыше поверхности воды был просверлен проход. Стоны снизу с каждой минутой доносились все громче и громче.

— Люди, люди, спасите меня! — вдруг уже совсем отчетливо услышали они.

— Это тут, в проходе, пробитом в скале, — шепнул Гамен, — голос доносится оттуда.