Александр Жарков - Ключ разумения

И была коронация. И Алекс-Гистрион стал королём Алексом Первым, и ему был вручён старинный меч самого первого короля Деваки, его пра-пра… – дедушки, большой портрет которого, помните, стоял во дворце. А кто вручал? А что удивительно: никто. Просто замок, который закрывал большой серебряный ларец с небьющейся прозрачной стеной, за которой все видели меч, скипетр и державу – мог открыть только истинный наследник по крови. Что интересно: даже дядя Алекса, король Ангор Первый Живодёр не смог открыть ларец. Как сказал вечный Насквозьвед, это потому, что надо быть не просто наследником по крови, а иметь самое главное – что? не догадываетесь? – чистое сердце. А ключик всегда был в замочке. Но Живодёр даже из замка его не смог вытащить – и ни слесарь, ни колдун не помогли. И стекло в ларце не разбили. «Из Кевалимского драгоценного камушка стёклушко, – постучав по нему костяшками пальцев и хитро усмехнувшись, сказал кевалимский король Метьер Первый. – А это значит, что? Что и в самые старинные времена наши страны дружили.». – И он крепко и горячо обнял и поздравил своего королевского собрата.

Да! Коронация. А потом уж была свадьба. А кто была невеста? О, это была довольно симпатичная девушка. Молодая. Лет на тридцать моложе Алекса.

– На дочке женится, – шамкали какие-то выползшие из подземелья старухи. А шафером со стороны жениха был король Метьер Первый, а подружкой со стороны невесты его супруга королева Рыжик, её младшая сестра. Вы, конечно, уже можете назвать имя невесты. Да, да, её звали Кэт. И это была именно та самая, наша Кэт! Это она стояла с Метьером под часовней. И было ей сейчас двадцать лет. Тогда младшей, Рыжику, у которой уже было семеро детей, пятнадцать, что ли? Ох, совсем я вас запутал. А кто это сидит на углу длинного стола и усмехается добродушной улыбкой в небывалую разноцветную бороду, закрученную вокруг шеи наподобие шарфа? И ничего-то он не ест и не пьёт, как его ни упрашивают.

– Мне без надобности. И так хорошо, – повторяет он в двадцатый раз. – А вы кушайте, не стесняйтесь.

Да, да, это он, Виа Чеа, Великий Книгочей, который через какое-то время, сказав соседям по столу странные слова: «Пойду-ка лучше дочитаю, чем у вас тут закончится», у всех на глазах исчез.

Конечно же, это он воскресил Кэт. Это он вернул ей молодость.

А чуть раньше, после коронации и прямо перед свадьбой, состоялся разговор. Книгочей предупредил короля Алекса, что его королева теперь вечно молода, и мало того – бессмертна.

– Ну что же, – рассмеялся король, – я буду любить её и такую. «А вот будет ли она меня любить, старого урода?» – подумал он про себя и почесал обезображенную шрамом губу.

– А почему Вы помогаете нам? – спросил он.

– Потому что Кэт – нашего рода, – сказала женщина в белом, появившись буквально из воздуха.

– Бабушка! – закричала Кэт и бросилась к ней в объятия.

– Король Алекс, – сказал Книгочей, словно прочитав его мысли, – мы не можем вернуть молодость вам, но мы можем сохранить вас вот таким пятидесятилетним на долгие-долгие годы. Двести-триста лет вас устроит?

Король посмотрел на Кэт.

– Хотя я могу ответить и сейчас, но всё же хочу посоветоваться с королевой.

Пятидесятилетний смертный жених и двадцатилетняя бессмертная невеста отошли в сторону и вернулись ровно через несколько коротких мгновений.

– Я человек, – сказал Алекс. – Таким создал меня Господь. Значит, таким я и должен оставаться. Буду стареть. А молодая жена мне кстати – нужен наследник. Но только… она тоже хочет вам кое-что сказать.

– Бабушка, дядюшка, – сказала Кэт, обратившись к Фее и Виа Чеа. – Я смотрю на свою сестру, на Рыжика, которую я помню в колыбельке. А её муж – хорошо что они не слышат – при ней как вечный мальчик, ведь он получил и молодость, и бессмертие. Смотрю, когда они вместе, и мне становится не по себе. Да, хорошо что я сейчас – мы хотим детей, – и… и вы меня воскресили, я не могу быть вам неблагодарна. Но потом, родив детей, я хотела бы стареть, как и муж, и умереть вместе, и попасть с ним туда, куда попадают после смерти любящие друг друга люди. А любовь наша проверена тридцатилетними скитаниями.

– Ну что же, – сказал Книгочей, – что касается короля Алекса, пусть будет по его желанию. Но у тебя, Кэт, мы не можем забрать то, что принадлежит тебе, как внучке бессмертной бабки.

– Каждому своё, – сказала Фея, – но знайте, что любовь выше всех предопределений. И ваш путь может быть изменён, и МЫ не сможем вмешаться в это, потому что наша семья Я не самая сильная во Вселенной, и есть Тот, о ком вы знаете и скоро узнаете больше, и Кто способен изменить всё и всех…

– Скажи, ба, а почему Чалтык так добивался моей любви? Он всё время говорил о каком-то ключе к мирозданию…

– Он хотел жениться на тебе, чтобы познакомиться со мной. Он думал, что Ключ от тайны мироустроения у меня. Его у меня нет. Но я знаю, в чём тайна жизни. Она в любви. Если б я тогда, когда он нас подслушивал, сказала б это, он тебя бы просто убил. Он не способен любить, и от этого вся его злоба и жестокость. Ах, если б только один он был такой!

… И была свадьба. А через девять месяцев Кэт родила сына Сержа.

А вот что происходило на Cочинённом острове. Туман рассеялся, и вышел на поляну Виа Чеа, Великий Книгочей, и хлопнул в ладошки один раз. И вышел к нему Виа Зверль, Великий Зверолюб. И хлопнули они в ладошки два раза. И вышел к ним Виа Трр, Великий Трус, он же Ухва древа (Ухватившийся за дерево), он же Ружа Водь (Погружённый в воду). И хлопнули трое в ладони три раза. И появился Зака Крёв (Заглянувший за край), он же Великий Путешественник. И хлопнули четыре брата четыре раза, и даже кто-то присвистнул – и заклубилась пыль, и на белом коне с шашкой наголо, в бурке и лихо заломленной на сторону папахе, во главе гикающей конницы прискакал Великий Мститель – Чёрный Гортан. И строго глянул на него Книгочей, если только возможно глянуть строго такими добрыми глазами, и тут же пропали и войско, и белый конь, один Гортан остался и присоединился к братьям. И появилась Великая Фея, сестра их, с цветком в руке.

– Так ты мне сестра? – с удивлением, огорчением, и даже разочарованием сказал Гортан. – А зачем же…

– Надо же было тебя от дурных дел оттащить, – ответил за неё старший брат Книгочей.

– Но нас шесть, а кто же седьмой? – спросил кто-то. – Ведь мы же семь Я.

– Да, кто седьмой? Мы его никогда не видели.

– Кое-кто видел, и даже общался, – сказал, посмотрев на Гортана, Виа Чеа.

И треснула земля и выплюнула труп Ангора Антаки. Из поднебесья, где живут бесы, спустился ангел с чёрными крыльями и выпустил из когтей его душу. Душа вошла в труп, и поднялся на ноги Виа Жидр, Великий Живодёр, седьмой брат семьи Я.