Сборник - Китайские сказки

Развернули тут свои кольца цари змеиные, выпучили свои глаза, разинули свои пасти и кинулись навстречу юноше. Ползут – земля под ними дрожит, деревья валятся. А Лю Юн-цзюнь и не вздрогнул, навстречу им на коне летит.

Не стали змеи ждать, пока юноша выстрелит, выпустили облако яда. Но налетел ветер, сорвал листья с берёзы, закружил их и в глаза змеиные бросил, а ядовитое облако прочь унёс.

Забеспокоились змеи, стали прислушиваться с какой стороны юноша приблизиться, чтобы снова яд выпустить в него. Но тут налетели вороны со всех сторон чёрной тучей и стали кричать во всё горло: Кар-кар-кар! Кар-кар-кар!

Ничего удавы не слышат из-за вороньего крика. Разозлились они и решили своими хвостами Лю Юн-цзюня насмерть прихлопнуть. Но не заметили, что хвосты их лоза давным-давно уже крепко к земле привязала. Подскочил тут Лю Юн-цзюнь на коне, натянул тетиву и выпустил разом две стрелы змеям в головы. Запели стрелы и вонзились прямо в головы царю и царице одновременно. Стали змеи извиваться от боли, биться об осыпь каменную так, что повалили все деревья в округе. А потом свалились с осыпи и издохли.

Не успел Лю Юн-цзюнь дух перевести, как появился мальчишка с осликом, тот, которого юноша во сне видел. Подбежал он к мальчику, красной ниткой связал его и ослика, и обернулись они двумя корнями целебными: жэньшэнь – человеческий корень, а шоушэнь – звериный корень. А затем подошёл юноша к мёртвым удавам и вырвал у них глаза и сказал:

– Отомстил я вам, змеи проклятые, за отца своего и деда! Не ваша теперь гора Чанбайшань, и никогда больше змеиной не будет!

И наступил мир и покой в тех местах. Все радуются: деревья и травы, птицы и звери, даже камни и речки рады тому, что нет больше царей змеиных. Поздравляют все юношу с победой, благодарят. А юноша в ответ всех за помощь благодарит, ведь без них бы он не справился.

Сел он на коня и матушке отправился.

Увидела мать сына живого и здорового, обрадовалась, а как узнала, что он обоих змеев одолел, прижала сына к груди и говорит:

– Сделал ты, сынок, то, что твоим отцу и деду не удалось!

Потянулись люди со всех сторон к горе Чанбайшань. Кто охотиться стал, кто целебный корень ищет. Благодарны люди храброму Лю Юн-цзюню, который царей-удавов истребил, прославляют его на все лады. А когда через много лет люди в те места добрались, где юноша с удавами дрался, той осыпи уже не было. Только камни красные остались, и назвали люди это место Красным ущельем. А удавы двумя длинными белыми хребтами стали и назвали люди эти хребты Манванлин, то есть хребты Царей-Удавов.

Давным-давно жили в одном краю два брата. Старший брат был женатым, а младший был холостым. Трудолюбивым да скромным был младший брат. Проснётся на рассвете, рисового отвара отхлебнёт и в поле трудиться отправляется, работает там до позднего вечера. А старший брат дома со своей женой сидит да разными кушаньями наслаждается.

И вот как-то пашет младший брат на поле, а старый вол у него и спрашивает:

– Ню-лан, полдень уже, не пора ли тебе домой пообедать?

А юноша ему и отвечает:

– Да боюсь, я, что опять меня ругать станут, что рано вернулся.

А вол на это и говорит:

– Иди! И не бойся никого.

– Да что я им скажу?

– Вон, посмотри, камень лежит, допашем до него и сломаем плуг.

Допахали они до большого камня, разбежался вол, а потом резко назад сдал, а юноша ему помогает. Затрещал плуг и сломался. Отряхнулся Ню-лан и домой пошёл.

Брат как раз с женой обедать собрался. Увидела невестка младшего брата и говорит ему ласково:

– Проходи, братец, садись за стол, я вот пельменей настряпала, хотела тебя позвать!

А старший брат посмотрел недовольно и спрашивает:

– Что это ты так рано вернулся?

– Сломался наш плуг, на камень налетел.

Нахмурился старший брат, но промолчал. А младший за еду принялся.

На другой день юноша Ню-лан опять в поле пахать отправился. Пашет он, пашет, снова время обеда подошло, вол ему и говорит:

– Ню-лан, не пора ли тебе пообедать?

– Нет, не пойду я домой!

– Иди! И не бойся никого.

– Да что я им скажу?

– Вон, посмотри, камень лежит, допашем до него и соху разобьём.

Допахали они до большого камня, разбежался вол, а потом резко назад сдал, а юноша ему помогает. Затрещала тут соха и разлетелась на мелкие щепочки. Отряхнулся Ню-лан и домой пошёл.

Увидала его невестка и начала ругаться:

– Что ты, лодырь, опять так рано домой обедать явился!

И старший ей брат вторит:

– Что ты, лодырь, опять так рано домой обедать явился!

– Соха у меня сломалась, на камень налетела.

Посмотрел старший брат со злобой и говорит:

Видно не хочешь ты в поле работать, то плуг сломал, то соху! Завтра же отделю тебя от себя!

Поставила невестка пампушки на стол. Сел Ню-лан на своё место за столом и молча, есть начал.

На третий день юноша опять в поле пахать отправился. Пашет он, пашет, снова время обеда подошло, вол ему и говорит:

– Ню-лан, не пора ли тебе пообедать?

– Нет, не пойду я домой! Пригрозил мне брат, что отделит меня сегодня от себя!

А вол и говорит:

– Да что теперь боятся! Рано ли ты вернёшься или поздно, всё равно отделит.

– Да что я им скажу?

– А ты скажи, что у тебя ручка от сохи отлетела, мы её сейчас мигом сломаем!

Допахали они до большого камня, разбежался вол, а потом резко назад сдал, а юноша ему помогает. Затрещала тут соха и разломилась ручка надвое.

А потом вол Ню-лану и говорит:

– Накоси мне охапку травы гэрмань, а как вернёмся домой, ты мне её в ясли кинь. Я эту траву есть не стану, а ты иди обедать. Пообедаешь, подойди ко мне и скажи:

Когда начнёт твой старший брат выделять тебе долю, не бери ничего, что он тебе будет предлагать, проси только старого вола, старую телегу и верёвку с узелками.

Увидала невестка, что Ню-лан опять рано вернулся, и кричит с порога:

– Что ты, лодырь, опять так рано домой обедать явился! Неужели ты как-то про пирожки пронюхал?

А старший брат как увидал поломанную ручку от сохи, так от злости, и сказать ничего не может. Пыхтит только.

Поставила невестка на стол румяные пирожки, а сама со злостью на деверя поглядывает. Сел Ню-лан на своё место за столом и молча, есть начал. А как наелся, пошёл во двор к волу, встал рядом с ним и говорит:

Услышала это невестка, разозлилась и кричит:

– Ах ты, трутень неблагодарный! Языком молоть ты мастер, зато как работать, всё у тебя ломается, да рассыпается.