Михаэль Энде - Момо

Ей казалось, что она заперта в пещере сокровищ, наполненной богатствами, которые все увеличивались и увеличивались, грозя задушить ее. И не было никакого выхода! Никто не мог проникнуть к ней, и она никому не могла сообщить о себе — настолько глубоко она провалилась в гору из времени.

В иные часы она даже думала, что лучше бы ей никогда не слышать той музыки и не видеть тех красок. И все-таки, окажись Момо перед выбором, она бы ни за что на свете не отдала свои воспоминания. Даже если бы ей пришлось умереть за них. Ибо она только сейчас поняла: есть такие богатства, которые приведут к гибели, если не поделиться ими с кем-то.

Каждую пару дней Момо бегала к вилле Гиги и подолгу ждала около ворот. Она надеялась снова его увидеть. Теперь она была согласна на все. Она хотела быть с ним, слушать его и рассказывать ему что-то, и безразлично как — по-прежнему или нет. Но ворота ни разу больше не открывались.

Всего несколько месяцев пролетели вот так — и все же они были самым длинным временем в жизни Момо. Ибо настоящее время нельзя измерить часами и календарем. Невозможно правдиво передать словами, что значит подобное одиночество. Наверное, достаточно добавить еще одно: если бы Момо могла найти дорогу к Мастеру Хора — а она искала ее снова и снова, она попросила бы его не давать ей больше времени или разрешить остаться навсегда в Доме-Нигде.

Но без Кассиопеи она не могла найти эту дорогу. Черепаха исчезла и больше не появлялась. Наверное, она уже давно вернулась к Мастеру Хора. Или где-то заблудилась. Во всяком случае, она не приходила к Момо. Зато случилось нечто другое.

Однажды Момо встретила в городе детей, которые раньше навещали ее. Это были Паоло, Франко и Мария, приводившая с собой сестренку Деде. Все трое сильно изменились. Они носили какую-то серую униформу, и лица их казались странно безжизненными и тусклыми. Даже когда Момо в восторге бросилась к ним, они только слабо улыбнулись.

— Я вас так ждала! — задыхаясь от радости, воскликнула Момо. — Вы сегодня опять придете ко мне?

Они переглянулись и отрицательно потрясли головами.

— А если завтра? — спрашивала Момо. — Или послезавтра?

Но они снова покачали головой.

— Ну, пожалуйста, приходите! — просила Момо. — Ведь раньше вы всегда ко мне бегали!

— То раньше, — вздохнул Паоло, — а теперь все по-другому. Мы больше не имеем права бесполезно растрачивать время.

— Но мы же его и не растрачивали, — растерялась Момо.

— Да, было хорошо, — сказала Мария, — но дело не в этом.

И вся троица поспешила дальше. Момо побежала за ними.

— Куда же вы теперь идете? — поинтересовалась она.

— На занятия, — ответил Франко, — там мы учимся играть.

— Во что играть? — не поняла Момо.

— Сегодня мы играем в перфокарты, — пояснил Паоло, — это очень полезно, но требует предельного внимания.

— А как в них играют?

— Каждый из нас изображает перфокарту. Любая перфокарта содержит массу различных характеристик: размер, возраст, вес и так далее. Но, естественно, к нам эти параметры не имеют отношения, иначе все было бы слишком просто. Иногда мы — только длинные цифры, например, MUX/763/Y. Потом нас смешивают и делают картотеку. И кто-нибудь один ищет определенную карту. Он должен задавать вопросы, причем так, чтобы отсортировать всех лишних и под конец осталась только нужная карта. Кто быстрее ее найдет, тот победит.

— И это интересно? — растерянно спросила Момо.

— Дело не в том, — сказала Мария, — так нельзя говорить.

— А в чем же? — поинтересовалась Момо.

— Просто это пригодится нам в будущем, — ответил Паоло.

Между тем они подошли к огромному серому зданию.

«Детское депо», — гласила табличка на воротах.

— Я вам так много хотела рассказать, — вздохнула Момо.

— Возможно, мы еще когда-нибудь увидимся, — печально ответила Мария.

Множество детей входили и входили в ворота. И все они были словно на одно лицо.

— У тебя было намного интереснее, — неожиданно сказал Франко, — там мы сами что-то выдумывали. Но нам говорят, что так ничему полезному не научишься.

— Разве вы не можете просто сбежать? — спросила Момо.

Все трое вздрогнули и оглянулись — не слышит ли кто.

— Я уже несколько раз пытался, еще вначале, — прошептал Франко, — но все бесполезно. Они обязательно находят нас!

— Так нельзя говорить, — вмешалась Мария, — в конце концов, это делается для нашей пользы, они о нас заботятся.

Все замолчали, глядя куда-то в пространство. Наконец Момо осмелилась и произнесла:

— Вы не могли бы взять и меня? Я теперь все время одна!

И тогда случилось нечто необычное: прежде чем дети успели что-то сказать, их, как гигантским магнитом, засосало в проем серых ворот. И они с грохотом захлопнулись за ними.

Момо испугалась, но все же через какое-то время подошла к воротам, чтобы позвонить или постучать. Она хотела еще раз попросить, чтобы ей разрешили играть со всеми, неважно во что. Но едва она шагнула к ним, как застыла от ужаса. Прямо перед ней возник серый господин.

— Бесполезно! — сказал он и языком передвинул во рту сигару. — Не пытайся даже! Не в наших интересах пускать тебя туда.

— Почему? — спросила Момо. Она опять ощутила тот пронизывающий, леденящий холод.

— Потому что у нас относительно тебя другие намерения, — объяснил серый господин и выпустил кольцо дыма, которое обвилось вокруг шеи Момо и даже не собиралось исчезать.

Мимо проходили люди, но все они очень спешили.

Момо показывала пальцем на серого господина, пытаясь позвать на помощь, но не могла выдавить ни звука.

— Перестань! — Господин засмеялся невеселым пепельно-серым смехом. — Ты по-прежнему плохо нас знаешь! Ты еще не поняла, как мы могущественны? Мы забрали у тебя всех твоих друзей. Никто тебе больше не поможет. И с тобой мы можем сделать все, что захотим. Но мы пока жалеем тебя, как видишь.

— Почему? — опять обессиленно выдавила Момо.

— Мы хотим, чтобы ты оказала нам небольшую услугу, — ответил серый господин, — если ты будешь послушной, то сможешь многое получить для себя — и, прежде всего, для своих друзей. Ты хочешь этого?

— Да, — прошептала Момо.

Серый господин тускло улыбнулся.

— Тогда встретимся сегодня в полночь и поговорим.

Момо кивнула. Но господин уже исчез. Только дым от его сигары еще висел в воздухе. Где им встретиться, он не сказал.

Момо боялась возвращаться в старый амфитеатр. Конечно же серый господин, который предложил ей встретиться в полночь, придет туда.

И при мысли, что она будет там совсем одна, ее колотил озноб.