Тамара Крюкова - Потапов, к доске!

— Не-е, сейчас темнеет поздно, — степенно возразил Лёха.

— Знаешь что, тебе не угодишь. Мне, что ли, каждый день задачки решать? Для него же стараюсь, из кожи вон лезу, а он ещё назло перебивает, — распалился Женька.

Лёха виновато вздохнул:

— Ладно, не сердись. Я же как лучше хочу.

— Будто я хочу как хуже, — съязвил Женька и примирительно добавил: — Так и быть, последний раз предупреждаю. Или ты меня слушаешь, или не перебивай. Находим собаку…

— А без собаки никак нельзя? — робко вставил Лёха.

— Без собаки нельзя, — отрезал Женька.

Лёха понял, что это вопрос решённый.

Между тем Женька заговорщически зашептал:

— Я, Лёха, такое придумал! Математичка тебя не то что от летних занятий освободит, она тебе до конца учебного года пятёрочки будет ставить, да ещё и благодарить при этом.

Начало Женькиной идеи звучало заманчиво. Лёха обратился в слух, а Женька продолжал:

— Выходит математичка вечером из дома, а на неё — чудовище. По загривку огонь. Из пасти пламя. Клычищи — во! Она в крик. И тут… — Женька выдержал подобающую паузу и торжественно произнёс: —…Появляешься ты!

— Кто?! Я?! — спросил Лёха с неподдельным изумлением.

— Ну да, как будто ты случайно во дворе прогуливаешься.

— Не хочу я нигде случайно прогуливаться, и вообще, почему я?

— Потому что она тебе летние каникулы портит, а не мне, — заявил Женька.

— Да ладно, я её уже простил, — великодушно сказал Лёха.

Женька оценивающе посмотрел на друга и произнёс:

— Ты, Лёха, благородный.

Лёха не стал возражать, а Женька продолжал:

— Математичка ещё прощения просить будет, что к тебе с задачками приставала, когда ты её от собаки спасёшь.

Стоило Лёхе представить, как он спасает Светлану Викторовну от собаки Баскервилей, как прилив благородства сменился у него приступом скромности.

— Никакой я не благородный, — смиренно сказал он.

— Молодец! По-настоящему благородный человек сам себя хвалить не станет, — похлопал его по плечу Женька.

Быть благородным Лёхе было бы намного легче, если бы не собака, и он ухватился за последнюю соломинку.

— А где мы баскервиля возьмём? Это, небось, порода редкая.

— Порода тут ни при чём. Собаку мы возьмём самую обыкновенную, намажем её светящимся составом, и готово!

При этих словах Лёха воспрянул духом:

— Так бы сразу и сказал, что обыкновенную, а то я уж испугался… что породу такую не найдём. А так Муха подойдёт.

Муха была любимица двора. Она так приветливо вертела хвостом-бубликом, что её даже Лёха не боялся. С такой собакой одно удовольствие совершать благородные поступки, но оказалось, Лёха радовался преждевременно.

— Ты что?! — воскликнул Женька. — Думаешь, Светлана дурнее тебя и Муху не узнает?

— Но ведь мы её светящимся составом намажем. Другой-то у нас всё равно нету, — развёл руками Лёха.

— Это у тебя нету, а у меня есть, — заявил Женька.

— Собака?

— Идея. Собаку мы попросим у тёти Вали с четвёртого этажа.

Лёха с ужасом вспомнил огромного поджарого дога по прозвищу Граф и с надеждой в голосе сказал:

— Она его, наверное, не даст.

— Не беспокойся. Я всё устрою. Она ещё рада будет, если мы его выгуливать возьмёмся.

— А вдруг он не разберётся, что к чему, и бросится на меня? — забеспокоился Лёха.

— Мы его к тебе приручим, — успокоил друга Женька.

Через два дня Женька с видом победителя вышел из дома, ведя на поводке Графа. Оказалось, что приручить Графа к Лёхе гораздо легче, чем приручить Лёху к собаке. Вблизи Граф казался ещё страшнее, чем издалека. Но мало-помалу Лёха освоился:

— А где мы светящуюся смесь возьмём? — осведомился он.

— Вот, — победоносно сказал Женька, доставая из-за пазухи пакет.

— Чёй-то? Рыба? — Лёха недоумённо уставился на обезглавленного минтая.

— Сам ты — рыба. Это продукт, где больше всего фосфора, соображаешь? Проведём научный опыт. Дадим рыбу Графу и посмотрим, будет у него пасть светиться или нет.

Лёха скептически усмехнулся:

— Я и без твоей науки знаю, что не будет. Я часто рыбу ем и ещё ни разу не светился.

— Мало ли что ты не светился! Ты что, сырую рыбу ешь, сырую, да? — вскипел Женька.

— Ну жареную.

— То-то и оно, что жареную. А где ты слышал, чтобы жареная рыба светилась?

Такого Лёха не слышал, и эксперимент начался. Женька протянул Графу рыбу, тот понюхал, фыркнул и отвернулся.

— Наверное, неголодный, — предположил Лёха.

— Давай проверим. У вас колбаса есть?

— Есть.

— Тащи, — приказал Женька.

Лёха принёс кусок колбасы. Оказалось, что Граф не такой уж сытый. Он мгновенно слизнул колбасу, однако от рыбы наотрез отказался. Женька и приказывал, и угрожал, и уговаривал — всё без толку.

— А может, попробовать его колбасой заманить, а потом незаметно рыбу подсунуть? — предложил Женька.

Лёха ещё пару раз сбегал за колбасой, после чего Женька решительно заявил:

— Так дело не пойдёт. Пока ты бегаешь туда-сюда, мы только время зря теряем. Лучше сразу всю колбасу неси, мы её тут порежем.

— А что я маме скажу?

— Не бойся, не съест же он её целиком. Что останется, домой унесёшь. Мама даже не заметит.

Как только Лёха перестал делать пробежки домой и стал кромсать колбасу прямо на месте, дело пошло быстрее. Колбаса, в отличие от рыбы, убывала с потрясающей быстротой. Как раз, когда Женька готов был сунуть рыбу в пасть Графу, случилось непредвиденное: колбаса кончилась.

— Эх, жалко, — с досадой сказал Женька.

— Ещё как! — мрачно подтвердил Лёха, думая о том, как он будет оправдываться перед мамой.

— А чего у вас ещё вкусного есть? — спросил Женька.

— Пастила, — сказал Лёха и поспешно добавил: — Но собаки пастилу не едят.

— Ты что! Пастилу едят все, — заверил его Женька и оказался прав, пастилу действительно ели все, и поэтому она кончилась гораздо быстрее колбасы.

Покончив с пастилой, ребята увидели, что рыба исчезла, зато неподалёку сидел здоровенный рыжий котище, который оказался не таким привередой, как Граф, и с удовольствием поедал продукт эксперимента.

— Ах ты, ворюга! — крикнул Женька.

Догадавшись, что обращаются к нему, и не желая вступать в конфликт, кот схватил рыбу и отбежал подальше.

— Ну сейчас я тебе покажу! — пригрозил Женька. — Граф, взять его!

Граф лениво посмотрел на кота, потом на Женьку, как бы спрашивая: «А на что он мне нужен?» — и, отойдя к столбу, поднял лапу.

— Граф, фас! Ещё собака называется! — взывал Женька к собачьей гордости, но безрезультатно. Тогда Женька скомандовал: — Лёха, окружай его!

Лёха потрусил окружать кота. Граф, видимо, подумал, что это игра, и тоже бросился к коту. Кот выгнул спину, громко зашипел и, бросив рыбу, стрелой взметнулся на дерево.

Женька поднял обглоданный рыбий хвост. Эксперимент был под угрозой срыва, но вдруг Женька просиял: