Валерий Гусев - Засада под облаками

– А я что? - удивился дядя Федор. - Я знать ничего не знаю. Тайна следствия. Катался по городу, как «Дорожный патруль». Завтра-то поедем? - спросил с надеждой.

– Обязательно, - сказал Алешка. - Только мы сами еще не знаем - куда…

Последнее звено

Дома мы быстренько, пока не пришли родители, просмотрели всю съемку.

Фильм начался с киножурнала - Алешка, оказывается, успел заснять, как Чучундра пишет на стене про «казла». А дальше все получилось, как в оперативной съемке.

– Компромат! - с удовлетворением сказал Алешка.

– Неопровержимые доказательства! - уточнил я.

Мы вытащили кассету из камеры и положили ее в мой стол, где «солдат с ружьем потеряется» и где уже лежала кассета с нашим спектаклем.

Потом почитали мамину записку с указаниями и стали спорить, что будем делать сейчас, что - потом, а что вообще делать не будем. Наш спор прервал сердитый телефонный звонок из жэка. Строгая тетенька напомнила, что у них «вовсе не склад забытых вещей и что расчетная книжка полагается квартиросъемщикам не для того, чтобы она лежала в бухгалтерии в столе и что»… Тут я очень вежливо перебил ее, культурно извинился и сказал, что у нас была очень уважительная причина - мы всей семьей уезжали на гастроли со спектаклем «Дурацкое счастье».

Тетенька почему-то обиделась и сказала: «Если сегодня не заберете книжку, я сдам ее начальнику».

Не успел я положить трубку, как телефон снова зазвонил, на этот раз вежливо. Бонифаций деликатно намекнул, что время проката камеры истекло и не худо бы об этом напомнить уважаемому доктору.

Я сказал, что камера уже у нас и мы сейчас ее принесем.

– Вот и славно, - сказал Бонифаций с облегчением в голосе. А потом осторожно спросил: - Дима, а что он снимал? Какой-нибудь ушной симпозиум?

Я не ожидал этого вопроса и потому брякнул первое, что пришло в голову:

– У него кошка научилась воду из бачка спускать. Он этот процесс для «Сам себе режиссер» заснял.

– Это интересно, - обрадовался Бонифаций. - Дадите посмотреть?

– По телевизору покажут, - пообещал я. - Так мы сейчас придем, Игорь Зиновьевич.

– Приходите. Афишу заодно посмотрите. Вам понравится.

Я положил трубку, задумался. Идти в жэк, где нас могут опознать бравые «сыщики», очень не хотелось.

– Ленке позвони, - подсказал Алешка.

Это выход.

Ленка охотно согласилась нам помочь, и мы договорились, что встретимся в школе.

Я забрал из стола кассету, взял сумку с камерой, и мы пошли в школу.

Наши художники постарались. Афиша получилась классная. Так и хотелось ее сорвать. По сравнению с ней дразнилка «Димка - дурак» была совсем невинной шуткой.

Лешка, разинув рот и распахнув глаза, остолбенело глядел то на меня, то на мое изображение на афише. Потом как-то странно вздохнул и тихо, со значением произнес:

– Так вот ты какой - цветочек аленький!

– Выражайся яснее! - разозлился я.

– Не буду, - опасливо отказался Лешка. - Я ж не дурак.

Ясно выразился. Оставалось только радоваться, что в школе в эту пору почти никого нет.

Тут подошел сзади неутомимый братец Бонифаций и дружески обнял нас за плечи:

– Любуетесь? Здорово схвачено, да? Талантливо. Мы эту афишу в Париж повезем.

Не хватало еще на всю Европу такой глупой рожей прославиться!

Я сбросил его руку с плеча и спросил:

– Чья работа? - потому что подписи художника на этом «шедевре» не было, только в нижнем уголке как бы вместо нее угадывался слабый карандашный набросок кленового листа.

– А что? - насторожился Бонифаций. - Не нравится? Это же шарж, Дима. И даже не на тебя, а на сценический образ.

– Это не образ, - проворчал я, - а образина.

– Ты пристрастен, друг мой, - и он быстренько сменил тему разговора: - Камеру принесли?

Я достал из сумки камеру и отдал ему.

– А кассета с генеральной репетицией?

– Она в камере, - сказал я.

– А другая?

– Мы попозже вернем. Он перепишет ее на большую кассету, и мы принесем.

– Здорово получилось?

Я не стал врать, и так уж заврались совсем:

– Мы еще не видели. По телику посмотрим.

– Ну-ну, - Бонифаций взъерошил свои лохматые кудри. - А где ваш сценарий? - он, видно, хотел поскорей от нас отделаться.

– Он еще не совсем готов.

В это время в дверях раздался радостный лай, и в вестибюль ворвался Норд. И помчался прямо к нам, взбрыкивая от счастья всеми лапами и сшибая хвостом стулья и банкетки.

Бонифаций оценивающе, с режиссерским прищуром посмотрел на него, на Алешку и сказал:

– Вот кто бы мог сыграть козленка. Ишь, скачет. - И добавил с сожалением: - Однако великоват.

Да, Норду лошадь впору играть. Он так налетел на меня, что чуть не сбил с ног. Но вдруг увидел афишу и замер. Подумал немного и зарычал на нее, оскалив зубы.

А тут еще и Ленка вошла. Этого мне только не хватало!

Но она совершенно не обратила внимания на афишу (так - скользнула по ней безразличным взглядом, будто уже ее видела) и сделала нам знак глазами, что у нее есть очень важные новости. Точнее - криминальные вести.

Мы быстренько распрощались с Бонифацием, пообещали ему, что не станем до премьеры срывать со стены этот гнусный пасквиль, и выскочили на улицу.

В дальнем углу школьного двора мы сели на мокрую скамейку под березой, с которой надоедливо скапывал недавний дождь.

– Книжку забрала? - спросил я.

– Ой, Дим! Забыла! Но зато я вам сейчас кое-что расскажу…

Лена подошла к жэку, а из дверей вышел ей навстречу молодой человек в черном пальто и белом шарфе.

Он был радостно возбужден и что-то говорил своему спутнику, похожему на водителя солидной фирмы.

Лена уже было прошла мимо, но услышанная фраза заставила ее обернуться.

– Представляешь, Шурик, - весело говорило «черное пальто с белым шарфом», - не успел я этому «Сыщику» подать заявление об угоне, как поступило к ним сообщение о том, что его сотрудники уже напали на след нашей тачки. Приходите, говорят, завтра - получите ее в лучшем виде!

Его спутник не был настроен так радужно.

Лена уже было прошла мимо, но услышанная фраза заставила ее обернуться.

– А бабки? - спросил он. - Сколько они с вас слупят?

– Ерунду! Всего десять процентов от стоимости машины!

– Это семь штук баксов, - мрачно сказал водитель.

– Фирма платит! - засмеялось «пальто» и подняло руку, останавливая такси.

Ну что ж, все идет по плану. По накатанной колее. Но очень скоро эта колея кончится. Наверное, завтра.

– Спасибо, Лен, - сказал я, а она продолжила:

– Это еще не все. Я вот что вспомнила. Мне кажется, это для вас важно. Вчера я ходила в нашу районную ГИБДД, дедушку там выбрали в какой-то общественный совет, относила его фотографии…

– А дед-то при чем? - спросил Алешка.

– Дед как раз и ни при чем.