Автор неизвестен - Сказ про невероятных лесных жителей и Клеща-Вруна

Эх, смахнуть бы светлолесам этого клеща назад в траву, и пусть бы себе жил у забора, и травил бы там свой стенд-ап, стоя на старых дровах! Эх, доверчивые жители, зачем же вы призвали себе на работу такого проходимца? Почему не заставили его убегать после первого же обмана? Много бед принёс светлолесам их опрометчивый выбор, и много раз они после о своей ошибке пожалели.

Когда ты вырастешь, мой юный друг, и тебе случится выбирать управителя для какого-нибудь хозяйства, выбирай же не того, кто громче всех кричит, а того, кто дело говорит.

б.Как Ёжик пришёл к жабе, и что из этого вышло.

Воодушевлённый началом долгожданного дела - постройкой дворца - Ёжик одним ранним утром пришёл к местной жабе, посаднику Клеща-Вруна. Жители лесов не могут без позволения других обитателей строить что и где вздумается. Будь иначе, новые норки могли бы мешать жить остальным, и между соседями не было бы лада. Для этого и нужны были слуги в каждом райончике Светлолесья, у которых была большая карта, и там отмечались места, разрешённые для строительства норок, высоток и дворцов.

Вот и Ёжик пришёл за разрешением строить дом для своей семьи, и показал лесному слуге выбранное ими с Лучиком место на карте. Это место очень нравилось Лучику, оно было разрешённым, не занятым, и дворец там никому ни капельки не мешал бы.

Но всякая мокрица хочет летать, как птица, и Жаба, выпучив глазки на Ёжика, принялась важно надувать щёки. Её слизкий лоб сморщился в гармошку, и она монотонно заквакала про некие инструкции, выпущенные Клещом-Вруном, и запрещающие строительство дома Ёжиком.

- Да что за глупости?! - улыбнулся Ёжик, - Вот же на вашем плане это место разрешено для строительства.

- Ну и что? - скучно зевнула жаба, - Укваааааз!

- Что ещё за указ? Покажите, пожалуйста! - опешил Ёжик.

Жаба нехотя оторвала взгляд от зумы на экране из бука, спрыгнула с кресла на перепончатые лапки, вальяжно прошлёпала к шкафам, что были до потолка, и долго рылась в загромождённых папками полках. Она недовольно пофыркивала в сторону Ёжика, но наконец, довольно квакнула сама себе, и потянула из высокой стопки на заднем ряду толстенный фолиант в красном переплёте.

- Нате! - протянула она его, еле удерживая - Страница шесссотшейсятшесть.

Сказать по правде, то, что было напечатано в протянутой бумаженции, было изложено таким витиеватым языком, что разобраться было решительно невозможно. А многие слова так и вовсе противоречили одно другому. И если читалось про то, что «разрешается только», так тут же стояло «не разрешается никак». А в конце страницы Ёжик упёрся в огромную жирную фразу: «Не разрешается ничего и никогда, если это не понравится жабе, предъявившей сию бумажку». и на надписи этой стояло столько грозных печатей, что даже сама Жаба их немного побаивалась.

Ёжик был ошеломлён.

- Ничего не понимаю, вы можете мне разъяснить? Я же ничего особенного не прошу! - сказал он сдержанно.

Щёки жабы надулись ещё важнее, и сама она от распираемой важности стала ещё толще.

- Да что же тут непонятного? Вот же, общелесным языком написано: « Если какая-либо возможность не продиктована первейшей надобностью тех условий, в которых невозможно осуществление никаких возможностей, следует считать такую возможность невозможной» - гордо проквакала жаба, - Вам, надеюсь, всё понятно?

И тут жаба посмотрела на Ёжика из-подо лба таким пренебрежительным тоном (в этом месте твой учитель языка сразу сказал бы, что у взгляда не бывает тона), что Ёжик почувствовал себя ничтожным и глупым котёнком, только что нашкодившим в углу. Жаба уселась на место победоносно и в то же время буднично, с видом, будто она только что выиграла очередное сражение между великими армиями, и делала это каждый рабочий день, ещё до полдника.

Всё, что понял Ёжик из этого сумасшествия - это то, что полководец жаба и есть единственная причина отказа. Видимо, он ей не понравился с порога, потому что стоял перед ней нагло и целенаправленно, да ещё и смел чего-то требовать, словно от слуги.

«Стоп! Так ведь это же и есть место слуги!» - промелькнуло в голове Ёжика, и он вытер вспотевший лоб платочком, как все культурные ёжики.

« Но может быть, я себе это только надумал, а вся причина в другом? - размышлял в эту минуту Ёжик, - Например, в том, что жаба на ночь объелась мошками, и внутри у неё теперь всё урчало и ворчало, она злилась на это, и потому выплеснула недовольство животиком на первого встречного?»

Но выглядели эти мысли диковато, потому что объевшийся животик ещё не повод кого-то обижать. Особенно, если ты на службе, и твоё решение может поломать чью-то судьбу.

Однако чем дольше Ёжик наблюдал за неторопливой жабой, тем яснее ему становилось, что та далеко не впервые небрежно квакает «Квваааа-низззяяааааа!», и ей это попросту нравится. А наказывать её, видимо, некому.

В её кваканье слышались сплошные нелепицы, и Ёжик раздражено заметил: «Это же надо придумать такие дурные указы, в которых чтобы разобраться, сам чёрт голову сломит. А каждое слово может перевернуть с ног на голову любой проходимец! Я буду на Вас жаловаться!»

- Кваааа!...Да хоть тыыыысячу раз! - протянула Жаба, и лениво расплылась на своём маленьком троне.

«А теперь выйдете вон, и не мешайте работать!» - сухо закончила она, потянувшись в дорогую, сшитую из крыльев майских жуков, сумочку. Оттуда она достала зелёное зеркальце, и полюбовалась на то, как воинственно прекрасно выглядит.

- Ра... Рабооооотать? - полезли у Ёжика глаза на лоб от удивления

- Выйдите, или я вызову охрану, - как отрезала квакушка.

- А!..О!..Охрану?!! На меня?!! Вы совсем припухли?! - Ёжику от возмущения чуть не перебило дыхание. - А кого же здесь охранять, позвольте спросить?! И от кого?! Вы, кажется, забываетесь! Я буду жаловаться, имейте ввиду!

И Ёжик выскочил, хлопнув дверью.

«Нет, ну какая наглость! Видите ли, нельзя и всё тут! Ещё и охраной пугала!» - он был вне себя от ярости.

Чего он пока не понимал, так это то, что Клещ-Врун приучил своих наместников тому же, что усвоил сам: чувствовать себя нужно не лесным слугой, а повелителем лесных жителей. И каждый, даже самый мелкий наместник самого захолустного райончика, теперь требовал от местных обитателей отношения к себе такого же, как у холопа к вельможе. Он видел себя вершителем судеб, наделённым правом карать или миловать, и распоряжаться вверенным хозяйством как ему взбредёт в голову. И если бы Ёжик с Лучиком выбрали другое место для фундамента дома, нерадивый слуга нарыл бы в своих папках ещё пятьсот причин для нового отказа.

Вот так противная Жаба запретила Ёжику с Лучиком построить дворец своей мечты.

Друг мой, поймёшь ли ты, что творилось в эти минуты в душе Ёжика? Жизнь похожа на широкий песчаный берег вдоль бескрайнего океана. Представь, как ты играешь на этом милом и тёплом пляже со своими друзьями. И вот однажды с самыми близкими из них тебе захотелось построить красивый и большой песочный замок. Этот замок когда-нибудь смоют волны, но пока этого не случилось, в нём будет очень весело и уютно, и вы сможете там вместе проводить время. Но вдруг какая-то девочка, а может быть, мальчик, скучая в сторонке, и сами ничего не строя, примутся трясти перед тобой кулачком и приговаривать: «Ква-ква, низзя!». А на свой вопрос «почему это?» ты услышишь: «А потому, что тебе это говорю - Я! И вообще, сейчас старшего братика, у которого есть большая дубина, позову!». Наверное, тебя это удивило бы, огорчило, и даже, пожалуй, рассердило бы. Да что же это такое! Как же запрещать строить песочный замок, если он никому не мешает? И что бы ты делал?