Наталья Иртенина - Пожарский – спаситель Отечества

Велика была русская жертва – тысячи павших в битве. Но велика и радость победы. Значит, милостив ещё к нам Бог! Благодарственные молебны и колокольный звон оглашали в ту ночь и на следующий день весь русский лагерь.

Через два месяца после той битвы Москва наконец вздохнула свободно.

Штурмовать могучие стены Китай-города и Кремля для ополченцев было непростой задачей. Каменные кольца московской крепости строили против врага посильнее, чем невеликое воинство Пожарского, ослабленное схваткой с Ходкевичем! Бомбардировка из пушек ничего не давала.

Но вскоре на помощь русским пришёл голод, который измучил польско-литовских захватчиков. Во вражеском гарнизоне началось людоедство. Неприятель настолько ослабел, что уже не мог обороняться. После небольшого боя казаки ворвались внутрь крепости Китай-города. Теперь в руках у поляков оставался лишь сам Кремль, сердце Москвы. Князь Пожарский предложил им сдаться, чтобы не лить напрасно кровь.

– Ваши головы будут сохранены вам. Даю вам слово!

Дмитрий Михайлович знал, что выполнить это обещание ему будет трудно. Столько горя, боли и разора причинили захватчики его стране, всему народу, русской столице! А разграбленный Кремль, расхищенная царская сокровищница! А замученный в темнице патриарх Гермоген, растоптанные и осквернённые православные святыни кремлёвских соборов!

Однако Пожарский всё же сдержал своё слово. Трижды он являл большое милосердие. В первый раз – когда поляки выпустили из Кремля русских женщин, жён тех бояр и дворян, которые покорились польской власти.

– Пощупаем-ка боярынек! – зашумели казаки, увидев их. – Много ли их мужья выслужили добра у польского короля да под шубами у жён спрятали?!

По приказу Пожарского его ратники встали на защиту женщин, не дали казакам ограбить несчастных.

На другой день поляки выгнали из Кремля всех остававшихся там русских. Жалок оказался вид изголодавшихся вельмож, среди которых было немало и предателей, польских пособников. Но вместе с ними из Кремля вышли и ни в чём не повинные знатные люди, дворяне, купцы, жители столицы, невольно оказавшиеся в осаде. Казаки Трубецкого вновь закричали, обнажая оружие:

– Смерть всем собакам-изменникам! Имущество их поделим поровну!

И опять по слову Пожарского не дали им совершить расправу. Едва до боя между своими не дошло! Потом истинных изменников всё же арестовали, их ждало заслуженное наказание. Ну а тех, кто не замарал себя предательством, приняли с заботой и жалостью – накормили, приютили.

Наконец, из Кремля стали выходить польские и литовские командиры, их измождённые отряды. Они бросали наземь оружие, с презрением и страхом смотрели на русских. Все они стали пленниками, но судьба их была различна. Те, кто попал в стан князя Пожарского, спасли свои жизни. Дмитрий Михайлович твёрдой рукой удерживал ополченцев от напрасных убийств. Но казаки со своей частью пленных не церемонились: многих из них перебили…

Земское ополчение праздновало освобождение Москвы. Два крестных хода – воинства Пожарского и Трубецкого с молитвенным пением сошлись на Красной площади. В Кремль торжественно внесли Казанскую икону Богоматери, прославляя Царицу Небесную за великую помощь ополчению. Тот день поздней осени, когда был взят Китай-город, с тех пор стал и днём особенного почитания этого чудотворного образа. Сейчас мы отмечаем этот праздник 4 ноября как День народного единства.

Ну а затем настало время всем миром избрать для Русского государства нового царя. Ведь окончательно одолеть Смуту можно не иначе, как вернуть стране и державе потерянную голову – царя, единого правителя, хозяина русской земли.

В феврале 1613 года Земский собор выбирал для России государя. Люди всей земли, всех сословий съехались в Москву для такого великого дела. Около тысячи человек спорили и решали, кому отныне быть русским самодержцем.

В первую десятку кандидатов записали и князя Дмитрия Пожарского. Заслуженная честь для вождя ополчения, спасшего Москву! Но… слишком великая честь для человека из не очень-то знатного рода. Впереди него в списке стояли имена намного более высокородных аристократов.

Что стало бы, если б Пожарский надел на свою голову царский венец? Кто-то был бы этому рад, особенно дворяне-ополченцы. Но вся московская знать не приняла бы такого государя. Чересчур мелок для них! Начались бы заново раздоры, пошла бы вновь набирать силу Смута.

– Не приведи Бог! – сказал бы на это сам Пожарский.

Он первым не желал такого хода событий.

И Дмитрий Михайлович смирился. Хотя был он, как и всякий аристократ, человек честолюбивый. Своей чести никому не уступит. Но и лишней, опасной чести, которая ввергнет страну в новую грязь и кровь, ему не нужно!

Земский собор избрал царём 16-летнего отрока – Михаила Романова.

Князь Пожарский ещё тридцать лет служил новому государю и Отечеству верой и правдой. Ещё не один год он воевал с польско-литовскими интервентами, которые никак не хотели убираться из обескровленной России. Противостоял он с войском и самому королевичу Владиславу, который пошёл на Москву в надежде опять завладеть ею. Дмитрий Михайлович, страдая от прежних ран и болезней, ещё отбивал польский штурм на стенах московской крепости.

А когда война с Польшей закончилась, Пожарский показал себя и в мирном труде. Как чиновник высшего ранга он управлял делами государства, восстанавливал страну после страшного разора. Россия в те годы очень нуждалась в таких честных, трудолюбивых служаках.

Царь Михаил Фёдорович высоко ценил князя. Ведь без Пожарского не было бы и новой царской династии Романовых! Государь пожаловал Дмитрию Михайловичу звание боярина, щедро одаривал землями. Назначал его воеводой, когда некого было поставить во главе полков. Великий почёт и богатство обрёл князь Пожарский своей верностью, стойкостью, подвигами. Когда он окончил свои дни на земле, царь шёл за его гробом. Михаил Фёдорович провожал в последний путь своего боярина со слезами на глазах…

Главное дело жизни Пожарского совершилось в 1612 году. Россия в то время могла попросту исчезнуть. Вконец погибло бы Русское государство, распалась бы страна, и земли её назывались бы иначе, и веру приняли бы чужую, не православную… Но Отечество наше восстало из праха. А героев того великого сражения за Россию мы можем видеть сегодня вокруг стен Кремля. Отлитые из металла, они навсегда заняли там свои посты. Вот Минин на Красной площади зовёт Пожарского, уже взявшего меч и щит:

– Вставай, князь, надо нам спасать Русь, ведь больше некому!

А вот памятник патриарху Гермогену у другой стены Кремля, в Александровском саду. Святитель высоко держит крест, взывая: