Журнал «Пионер» - Пионер, 1954 № 11

Висит особый знак, -

И сразу опытной рукой

Переключил рычаг.

Теперь казалось, будто он

Совсем к рулю прирос,

И грузовик свои пять тонн

На цыпочках понёс…

Трамвай на стыках грохотал

И стёклами гремел,

Но вот, попав на наш квартал,

Он тоже присмирел.

Сдержать колёс упрямый бег

Из всех стараясь сил,

Он только искру в талый снег

Случайно обронил.

Стоит такая тишина

На улице у нас,

Что даже оттепель слышна

Бывает здесь подчас.

Чтоб шумом нам не помешать,

Чтоб легче было мне

Задачи трудные решать

В привычной тишине,

Водитель тут не даст гудок,

Мотор не заревёт;

Висит над улицей значок:

«Здесь школа! Тихий ход!»

Вы на лыжах бывали в лесу?

В снежной чаще встречали лису?

Ну, а в поле бывали?

Чей там след увидали?

Вы ходили в далёкий поход,

Вы слыхали, как ветер поёт,

Как трещат от мороза

Молодые берёзы?

Вы в снегу разжигали костёр?

Вы спускаться умеете с гор?

Вы на речку ходили?

Вы на озере были?

Если нет, собирайтесь скорей

Всем звеном,

Всем отрядом,

Дружиною всей!

Мы в походах бывали,

Мы такое видали,

Что нам жалко теперь тех ребят,

Которые дома сидят.

Мирослав Жулавский

Рисунки А. Кокорина.

«Атлантическую повесть» написал известный польский писатель, лауреат Государственной премии Мирослав Жулавский.

В годы оккупации Польши гитлеровскими войсками М. Жулавский активно участвовал в движении сопротивления. За это он был награждён высшими польскими орденами. После освобождения страны от фашистских захватчиков. М. Жулавский работал в польских посольствах в Париже и Праге. В эти годы он написал романы «Последняя Европа» и «Красная река».

Пасхальные каникулы выпали на начало апреля. В эту пору океан ещё бурлит, но Ланды 1уже дышат весной. [ 1Ланды - низменная, равнинная местность на Атлантическом побережье Франции.]

Леса, растянувшиеся вдоль всего Западного побережья Франции, как бы потягиваясь после зимнего сна, греются в лучах солнца. По утрам порывистый океанский ветер вздымает в небо жёлтое облако легчайших пылинок. Они оседают затем на деревьях, лесных дорогах и дюнах, на крышах немногочисленных селений. Золотистая пыль носится в воздухе, меняет цвет весеннего неба, заслоняет солнце, окрашивает вершины деревьев, словно их облили мёдом.

Цветут миллионы сосен. На лесных полянах распускаются кусты густой сирени, а в палисадниках лесорубов покрываются цветами магнолии. На пнях пробковых дубов лопается кора. Горячая смола каплями стекает в маленькие глиняные мисочки, подвязанные к надрезанным соснам. А когда вечерняя прохлада сменяет дневную жару, летучие пески больших дюн чуть слышно поют…

Примерно на половине пути между Бордо и Биаррицем, в самом сердце Ланд, среди озёр и песчаных холмов побережья, лежит маленький лесной посёлок Мимизан - несколько десятков домов, построенных на песчаной поляне. В Мимизане нет никаких достопримечательностей, кроме старой, разрушенной церкви и памятника воинам, павшим в двух мировых войнах. Ближе к берегу высится небольшая фабрика по переработке смолы. На ней работает почти всё взрослое население Мимизана, в котором всего-то не более пяти сотен жителей.

А дальше, в шести километрах к западу, на самых дюнах, у открытого океана, приютилось крохотное дачное местечко Мимизан-Пляж. Летом оно полно приезжих, но ранней весной в нём пусто и ветрено; высокие волны океана заливают тогда пляж до самых песчаных холмов - естественной границы больших приливов. В это время года на всём пляже безраздельно господствуют солнце, ветер и бурные волны Атлантического океана.

Бернар Оливье приехал в Мимизан-Пляж с родителями на пасхальные каникулы. Ему уже исполнилось тринадцать лет, и он учился в Бордоском лицее. Отец Бернара, известный в городе врач, имел в Мимизан-Пляже небольшую дачу. Вопреки традиции бордоских богачей, отдыхающих только в Аркашоне, доктор Оливье любил Мимизан-Пляж и обычно проводил там субботу и воскресенье. Больше всего доктор Оливье любил открытый океан с крутыми волнами и прямую линию побережья. На всём Серебряном берегу - как называют ещё Западное побережье Франции - трудно было найти океан более открытый, волны более крутые и линию побережья более прямую, чем в Мимизан-Пляже. Сидя на дюнах, доктор Оливье часами созерцал океан, слушая гул отливов и приливов. Мать Бернара, госпожа Оливье, не любила океана: оттуда дули ветры, вызывавшие у неё мигрень. Однако она настолько привыкла жить сообразно склонностям мужа, что ей и в голову не приходило предложить поездку на Средиземное море, где весной не бывает ветров и где у неё не болела бы голова.

Бернар не представлял себе места более чудесного, чем Мимизан-Пляж. Он проводил здесь с родителями все свои каникулы. Весной Мимизан-Пляж безлюден, чистенькие домики среди сосен наглухо заколочены. Немногочисленные постоянные жители дачного посёлка уезжают на пасху в города, к родным или друзьям. Перед отъездом они старательно опускают на окнах жалюзи, чтобы уберечь домашнюю уварь от солнечных лучей. Поэтому пасхальные праздники семейство Оливье обычно проводило тихо, в тесном семейном кругу. Бернар гулял с родителями вдоль пустынного пляжа, где ещё не было тех разноцветных полотняных ширм, которые в разгар летнего сезона укрывают дачников от ветра. Бернар немного скучал, потому что ещё нельзя было ни купаться в море, ни охотиться на скатов с ружьём для подводной стрельбы. Он скорее предпочитал гулять в лесу, где можно было, по крайней мере, воображать себя индейцем и стрелять из лука в сосновые пни.