Михаил Гершензон - Головоломки профессора Головоломки. Сборник загадок, фокусов и занимательных задач

– «Пре-ди-сло-ви-е. Товарищи читатели! Кто из вас был в Африке? Никто?.. А я был! Мы путешествовали вокруг всего света. Наша экспедиция отправилась в Африку, чтобы изучить жизнь африканских зверей. Мы изучили восемнадцать новых, никому не известных звериных языков: черепаший, страусовый, антилопий, носорожий, мушиный, блошиный и еще двенадцать других. Благодаря этому мне удалось записать много очень интересных разговоров и рассказов. Прочтите их, товарищи читатели, и проверьте, достаточно ли у вас крепка голова, чтобы понимать звериные рассказы».

Всезнайка очень вежливо нам поклонился, как артист в театре, и начал считать.

«Мы летели над Африкой на дирижабле. Вдруг из него начал выходить газ. Нам пришлось сделать вынужденную посадку в десяти километрах от нашего лагеря. Я вызвался отправиться в лагерь за помощью. Иду, иду и вдруг попал на полянку. На этой полянке шло совещание разных диких зверей. Посреди полянки лежал большой камень. На него влезла черепаха и сказала зверям:

– Меня всегда дразнят, говорят, что я ползу, как черепаха. А я заявляю: сколько тут есть зверей, все равно никто меня не догонит.

Звери начали смеяться. Тогда черепаха сказала:

– Кто из вас самый быстрый?

Страус сказал:

– Я! Я пробегаю 100 метров в одну минуту.

– Ладно, – сказала черепаха. – Я делаю только 10 метров в минуту. Ты стань позади меня на 100 метров. Пока ты пробежишь эти 100 метров, я сделаю 10 метров и буду впереди тебя. Пока ты сделаешь 10, я сделаю 1 и опять буду впереди тебя. Пока ты пробежишь 1 метр, я проползу 1/10 метра и буду впереди тебя. Пока ты сделаешь 1/10 метра, я сделаю 1/100 и буду опять впереди. Ты – 1/100, а я – 1/1000, – все равно, пусть на самое маленькое расстояние, а я всегда буду впереди тебя. Ты меня никогда не догонишь.

– Давай попробуем, – сказал страус. – А то я плохой математик.

Он встал на 100 метров позади черепахи, крокодил ударил хвостом – раз, два, три, – и они побежали.

Я, конечно, очень удивился, что звери знают метры, километры и дроби. Потом я решил – кто победит в гонках, на том я и поеду. Не тащиться же мне 10 километров пешком, а? На ком мне пришлось ехать, этого я не скажу. Пусть читатели сами отгадают».

«Прежде чем рассказывать, как я приехал в лагерь, я хочу, чтобы читатели посмеялись со мною вместе. Я расскажу, какой смешной случай был на собрании зверей.

Как только страус и черепаха пустились вперегонки, звери все давай хохотать. Тут на камень вскочила блоха, самая обыкновенная африканская блоха. Она закричала:

– А я прыгаю выше всех! А я прыгаю выше всех!

Звери еще больше стали смеяться.

– Ну что же, – сказал кенгуру. – Давайте и мы состязаться».

Тут я перебил Всезнайку:

– Постой, погоди, Всезнайка! В Африке нет кенгуру, они водятся только в Австралии!

– Ну, пустяки! – махнул рукой Всезнайка. – Стоит ли с этим считаться? Я потому взял кенгуру, что он прыгает очень здорово. Он себе хвостом помогает.

– Кто еще хочет прыгать? – спросил кенгуру.

– Я, – сказала антилопа.

Они стали рядышком, крокодил опять ударил хвостом – раз, два, три, и все прыгнули вверх так высоко, как могли: и блоха, и кенгуру, и антилопа. Кенгуру прыгнул на 2 метра, антилопа – на 3 метра, а блоха – только на полметра.

– Превосходно! – протрубил слон. – Лучше всех прыгает…

Но это вы сами догадайтесь, что сказал слон. Я и слушать не стал, потому что вдали показались страус и черепаха. Я оседлал своего скакуна и помчался в лагерь».

«Через две недели дирижабль наш был починен. Мы запаковали свои коллекции и записные книжки и полетели домой. Очень интересно было лететь над океаном: мы для этого даже сделали большой крюк. Волны были большущие. Летим, летим, летим, и все – вода.

– Подумать только, сколько здесь всякой рыбы живет! – сказал мне наш бортмеханик. – И небось у каждой есть дети.

А я как раз про этих детей и думал. Взять селедку, например…»

– Не селедка, а сельдь. Селедка – это в столовой она так называется, – поправил я.

Шурка Смирнов и Маша сразу окрысились на меня:

– Да замолчи ты, пускай читает!..

Всезнайка стал читать дальше:

– «Кто кушал селедку, знает, как у нее много икры: два длинных кусочка, и в каждом, наверное, десять тысяч зерен. «Предположим, – думал я, – что ни одно зернышко не пропадет даром, никто из детей не погибнет. Тогда к концу года будет, например, вместо одной пары селедок двадцать тысяч. А на другой год…»

– Послушай, – говорю я нашему бортмеханику, – ежели выловить всех детей и внуков, которые разведутся за два года от одной пары сельдей, сколько будет весить весь улов?

– А сколько, – спрашивает наш бортмеханик, – весит одна селедка?

– Скажем, одно кило. А икринок, скажем, у каждой пары – двадцать тысяч.

– Ладно, – говорит, – сейчас. А вот и тебе задача. Плавает в море пара китов. Кит весит побольше селедки – сто тонн. Если поймать всех детей, которые разведутся от этой пары китов за один только год, а? Сколько будет весить улов?

– Давай вперегонки считать, – предложил я.

– Давай, – обрадовался бортмеханик (он очень славный у нас парень был). – Давай, только я тебя быстро перещелкаю.

Я, конечно, выиграл спор, потому что кое-что знал про китов, а ему невдомек.

Ну, и похохотали мы потом, когда он показал свой лист, весь исписанный нулями, а я свой, на котором было только три цифрочки.

Так, с хохотом и смехом, мы летели над бурным океаном, и вскоре под нашими ногами была уже Сибирь».

«В Сибири мы видели очень много интересного, хотя держались все время подальше от новых городов и поближе к лесам, потому что наша экспедиция изучала диких зверей в их родной тайге.

Один раз мы сидели в тайге у костра, и к нам подошел охотник и попросил местечко потеплее. Он рассказал нам историю про 30 белок.

В одном лесу жило 30 белок. Они, конечно, таскали к себе в дупла орехи.

В этом лесу лесничим был дикий кабан. Вот раз он собрал всех белок и сказал им:

– Гражданки! Вы берете себе слишком много орехов. Надо и о других подумать. Смотрите, а то я совсем воспрещу вам рвать орехи.

Белки пошептались, пошептались и ответили:

– Не сердись, лесничий! Давай условимся, сколько нам разрешается брать орехов.

– Берите по сто штук на белку, – сказал кабан. – Хватит с вас этого?

– Куда нам столько! – всплеснули хвостами белки. – Этой белке нужен всего один орех. А этой – два, этой – четыре, этой – восемь. Давай так условимся: первая белка возьмет один орех, а каждая следующая – вдвое больше предыдущей.