Александр Толстиков - Звезда Улугбека

— А почему Дом Звёзд уничтожен? Кто это сделал?

— Никто этого не знает, — сердито прервал беседу атабег. — Ты бы лучше военным делом интересовался, а не всякой чепухой.

Не хотел старый воспитатель говорить любознательному царевичу, что Дом Звёзд разрушили когда-то жестокие завоеватели, такие же, как и дед Улугбека — Тимур.

Улугбек, глядя на развалины, представлял себе здание, такое большое, что купол его терялся в облаках. А внутри — тихие светлые залы, там сидят учёные, окружённые мудрыми книгами, в которых есть разгадка звёздного неба…

Много восточных земель завоевал Тимур. А вот Китай не был ему подвластен, и смириться с этим Тимур не мог. Он пойдёт войной на эту страну, и в Самарканд потекут её богатства — хрупкий, как скорлупа яиц, фарфор, тончайший шёлк, искусное оружие.

Перед новым военным походом призвал Тимур своего лучшего звездочёта и предсказателя.

Улугбек, сидевший рядом с дедом, слушал их разговор.

— Что скажешь? — спросил Тимур, пристально глядя на старика. — О чём говорят тебе звёзды?

— Звёзды в созвездии Девы противостоят звёздам в созвездии Водолея… — монотонно затянул звездочёт, но Тимур нетерпеливо перебил его:

— Ну и что из того, что они противостоят, почтенный мудрец? Ты мне скажи прямо и просто: чем кончится мой поход на Китай?

— Поход будет благоприятным для повелителя, — ответил, согнувшись в три погибели, предсказатель. — Так говорят звёзды…

Но старый мудрец и звездочёт ошибся. Или звёзды ошиблись — кто знает? Зимой 1405 года, дойдя с армией до реки Сырдарьи, повелитель сильно простудился. Он лежал на стопке тонких ватных одеял, обложенный со всех сторон подушками, и хрипло, с надрывом кашлял. В шатре бесшумно, как тени, двигались придворные лекари…

Но ни придворные лекари, ни знахари, ни астрологи не сумели помочь — через несколько дней Тимура не стало.

Весенним утром 1409 года пятнадцатилетний Улугбек с дворцовой свитой и двумя десятками телохранителей нукеров поднялся на пустынные холмы Афросиаба. Отсюда был виден весь Самарканд. Солнце уже всходило, освещая голубые купола мечетей и мавзолеев, блестели их стены, выложенные бело-голубыми изразцами с ковровым рисунком. В тени чинар и персиков стояли чудесные дворцы с резными колоннами. Журчали фонтаны, давали прохладу зеленоватые бассейны.

Улугбек сидел в седле прямо, гордо расправив плечи, стараясь выглядеть старше своих пятнадцати лет. Вчера вечером он стал правителем Самарканда, государем. Отныне этот город принадлежит ему, любимому внуку Тимура. Отсюда, с холмов Афросиаба, он начнёт осмотр — всё ли в порядке в его любимом Самарканде? Да и народ должен увидеть своего нового повелителя.

Правда, у него нет такой пышной бороды, как у его приближенного Шах-Мелика, этого сурового воина с твёрдой рукой и тяжёлым взглядом.

Но борода — дело наживное. Улугбек чувствовал, как ладно сидит на нем дорогой парчовый халат, белая шапка, отделанная драгоценными камнями, а на острой верхушке её сверкает алый рубин!

Сейчас Улугбек старался не думать о пяти годах скитаний по белу свету, когда дети и внуки Железного Хромца, как цепные псы, дрались между собой за власть, когда Самарканд переходил из рук в руки, а малолетний Улугбек со своим опекуном Шах-Меликом скрывался то в Бухаре, то в Герате, у своего отца Шахруха. Всё это осталось в прошлом. Захватив власть, Шахрух отправился в Герат, назначив сына владыкой обширных земель, раскинувшихся между двумя реками — Амударьёй и Сырдарьёй.

Нет, не о военной славе думал сейчас Улугбек, не о новых походах и поверженных врагах. Он думал о прекрасном городе, раскинувшемся у подножия холмов. Этот город должен стать ещё краше, ещё величественней. И он, новый правитель, сделает это.

Улугбек даёт пир!

Не военных, не знатных вельмож пригласил государь на этот пир. Его гости — учёные, поэты, музыканты. Пусть все знают: отныне эти люди — самые уважаемые в Самарканде.

В осеннем парке у загородного дворца Баги-Майдан звучала прекрасная музыка. Это играл на флейте знаменитый самаркандец Султан-Ахмед. Поднимались чаши с золотистым вином во славу молодого правителя, смуглые танцовщицы били в бубны, кружась в быстром танце.

— Вон тот старик в зелёном халате, кто это? — вполголоса спрашивал Улугбек своего сарайбона — дворцового управителя.

— Великий Дурбек, он написал поэму «Юсуф и Зулейха». Скажу без преувеличения: эту поэму знает весь Восток…

— А тот, седобородый? Мне кажется, он всё время чем-то недоволен?

— О, государь, этот человек — гордость Самарканда! Математик и астроном Казы-задэ-Руми. Ваш дед Тимур хорошо знал его…

— Когда гости начнут расходиться, шепни ему — пусть останется. Я буду с ним говорить…

Эта беседа продолжалась всю ночь. Улугбек поражался: как много знает Руми и как мало знает он сам!

— Что вы скажете о Доме Звёзд в Мараге?

— Он стоял там полтораста лет назад, — отвечал Руми. — В Доме Звёзд была лучшая по тем временам обсерватория, её создал великий астроном Насиреддин-Тусси. Он составил самые полные карты звёздного неба… Правда, они уже устарели, многие звёзды там указаны неправильно. Нужны новые карты…

— А что требуется для этого?

— Хорошая обсерватория, не меньше той, что была в Мараге. Могу дать, государь, дельный совет. В городе Кашане есть прекрасный учёный, Гиясэддин Джемшид. Я несколько раз встречался с ним и беседовал, поистине — учёность его безгранична! Вы хотите чтобы в Самарканде была своя школа астрономов, — Джемшид будет в этом деле незаменимым помощником.

— Я пошлю в Кашан гонца с письмом. Завтра же.

— Но главное — нужны свои, самаркандские учёные. А чтобы они появились — людей нужно учить.

— Прошу вас, будьте моим учителем!

— Это великое счастье — быть вашим учителем, — с достоинством ответил Руми. — Осмелюсь только спросить: не помешает ли учёным занятиям ваша государственная деятельность?

— Нет! — твёрдо ответил Улугбек. — Не помешает!