Никас Славич - Восемь ступеней Силы

Игроки сидели за двумя широкими полукруглыми столами, составленными вместе. Они сделали приглашающие жесты – всё интересней, нечасто к ним в глушь забираются гости, да ещё и воины.

Когда Эймел уселся на деревянную скамью, он посмотрел на собравшихся строгим, но вместе с тем спокойным и добрым взглядом. Он взял в руки кости; немного потряс их, – кубики приятно массировали ладонь, – вложил магической Силы и кинул. Среди выпавших чисел он не увидел ни единицы, ни шестёрки 2 2 Правила игры описаны в примечаниях к роману. , и Весельчак облегчённо вздохнул – самая слабая комбинация. Гость проиграл.

– Бывает, – сказал Эймел и улыбнулся. – Хозяин, – обратился он к владельцу таверны, который сидел среди игроков и выделялся поварским костюмом, – всем по две пинты, угощаю!

– Молодца, вот это я понимаю! – уважительно произнёс Хитрый Весельчак и вмиг проникся к гостю самыми тёплыми чувствами.

Деньги изготовляли на бумаге зелёного цвета, сделанной из твёрдого мха – он рос во всех лесах мира Алеаннэ и перерабатывался вручную (что, естественно, занимало больше времени). На купюрах изображали лучших магов прошлого; на самой ценной располагался портрет Великого. Могучие волшебники творили деньги из ничего. Купюры, созданные с помощью волшебства, ценились больше: они никогда не исчезали бесследно, не рвались и не мялись.

Эймел теперь узнал, что изображённые маги – его предки и потомки Великого. Он незаметно наколдовал три банкноты (наконец-то понял, откуда взялась Сила создавать деньги!), вытащил их из кармана и протянул хозяину со словами:

– Возьмите, я получил их от одного из магов на заградительной стене.

Мужчины за столом присвистнули: воин на короткой ноге с сильнейшими чародеями мира! Нечасто к ним в деревню заглядывали подобные гости. Все придвинулись поближе. Они ожидали от незнакомца интересного рассказа.

Вскоре принесли заказанные волшебником пинты хара. Игра возобновилась с удвоенной силой; пока другие делали ходы, Хитрый Весельчак спросил Эймела:

– А ты кто и откуда будешь, гость нежданный?

– Эх, долгая история, – вздохнул маг и глотнул хар из кружки. Напиток терпимо горчил. – Я состоял в армии и боролся на войне с троллеорками. – При этих словах Весельчак вздрогнул: он не хотел, чтоб страшные враги добрались до деревни. – В одной из недавних битв меня серьёзно ранили.

Эймел поморщился: в руке саднило, и неудивительно: магические раны всегда доставляют сильную боль.

– Вскоре меня уволили из войск. Пригорюнившись, я пошёл, куда меня понесли ноги, и встретил… кого бы вы думали? – Эймел сделал интригующую паузу. – Знаменитого эльфа-вещуна Айина! Не представляете, что он мне сказал!

В кабаке воцарилась благоговейная тишина, и её нарушал лишь стук пинт по столу; про кости мужики забыли. За рассказом гостя внимательно следили все игроки.

– Что? – с любопытством спросил хозяин, седоусый старик.

– Он сказал, чтобы я отправился в вашу деревню и нашёл женщину – свою судьбу. Ибо Айин напророчил, – с этими словами маг важно поднял указательный палец вверх, – сын, родившийся у нас, вырастет могучим воином и сокрушит троллеорков! – С этими словами Эймел снова выкинул кости. Выпала одна из сильнейших комбинаций. Но игра никого больше не интересовала.

Мужики зашептались между собой. Один спьяну назвал желание гостя оскорблением, но его утихомирили товарищи.

– А я знаю достойную женщину! – воскликнул Весельчак восторженно. – Ирель наверняка не против завести ребёнка.

Все потрясённо уставились на него. Мужики зашептались, но вскоре пришли к единому мнению и согласились: лучшей кандидатуры, чем Ирель, в их деревне не найти. Но будет ли она согласна? И почувствует ли истинную любовь к незваному гостю?

***

Утомительный жаркий вечер для завсегдатаев полутёмного кабака плавно и незаметно перешёл в ночь, и просторный зал опустел. Под тусклым светом бесчисленных ночных звёзд и нарастающих трёх лун появились гротескные жуткие тени. Их отбрасывали ветви деревьев. Это ничуть не пугало мужиков: они возвращались домой и гнева жён опасались больше.

Весельчак заявил, что он готов принять гостя у себя, и Эймел шёл вместе с ним. Звёзды не смотрели пронзительно-колюче, а светили мягко и не вызывали рези в глазах. Три тусклых месяца плохо освещали путь двум мужским фигурам, что пробирались по дороге к западной окраине деревни – там жил новый знакомец Эймела. Весельчак на ходу рассказывал с заиканием:

– Ирель хор-рошая, умная женщина. Но выйти зам-муж ей так и не свелос-сь – попадал-лось одно хулиганьё. А ей хот-телось ром-мантики, но, увы! Откуда ей взяться в нашей дер-ревне?

– Из столицы, она в пяти днях пути.

– Да, тем и живём, что Хос-сток р-рядом, а летом устраив-вается лесная ярмарка.

Эймел сделал себе мысленную пометку, чтобы жители деревни не выходили за её пределы, иначе вернутся через много лет.

– Но не в том дело, – продолжал Весельчак. – Ирель над-деялась найти достойного кандидата среди нас. Не выш-шло. Так она и осталась… ик… одна. К-каждое утро сидит на крыльце дома да с-смотрит тоскливо на дорогу. Ирель не над-деется на б-большее, просто мечтает о с-семье и реб-бёнке. Ты, воин, стан-нешь для неё наход-дкой! – смело высказал свои полупьяные мысли Весельчак.

Он привёл спутника к ничем не приметной маленькой хижине у края деревни – за неухоженным огородом виднелся непроглядный лес.

Весельчак постоянно сбивался с говора, пришепётывал, чересчур твёрдо выговаривал «р». Возникало ощущение, что неподалёку снуют и ведут неведомую ночную жизнь дикие звери. Впрочем, Эймел не обращал внимания: он прислушивался к смыслу слов.

Маг в ответ на длинную тираду Весельчака усмехнулся и подумал: «Воин, ха! Надо до такого додуматься – воин! Никогда раньше не полагал, что я наглый врун!»

Эймел зашёл в скромную хижину и заметил, что обстановка в ней холостяцкая; неудивительно – Весельчак не обращал внимания на женщин. Ни на одну. Возможно, за этим скрывалась личная драма, но вероятнее, что мужчина не познал романтики и любви, о чём он миг назад разглагольствовал с наигранно-умным видом.

Мужчина соорудил для гостя грубый лежак из сушёных трав и старого матраца. Привычный к трудностям маг не завопил, что ему жёстко, – чай, не изнеженный аристократ. Эймел разделся и улёгся спать под перелатанным одеялом.

Весельчак присел на деревянную кровать. Ему поначалу не хотелось спать. Он смотрел сквозь раскрытые ставни на мерцающие звёзды и впервые в жизни задумался не о себе, а о судьбах мира. Его одолевали мысли: «Неужто война до нас докатится? А если меня убьют? Если в один день – р-раз! – и не станет всего привычного мира: деревни, кабака, леса, жизни? Нетушки».