Лейна Шак - Дети Света

– Тогда свободен, – отчеканила она и отвернулась.

Уже по дороге к ожидавшему их на поверхности пикапу, Герд, загораживая слезящиеся глаза от палящего солнца рукой, снова осмелился взглянуть на Сандал.

– Разрешите обратиться с вопросом, командир?

– Разрешаю. – Она легко и мягко ступала по жесткой потрескавшейся земле, не производя никаких звуков и следя за трусившей впереди них Стартой.

– Вы сказали, что были свидетелем того происшествия месяц назад, но ведь этого просто не может быть, – нерешительно начал он. – Вас не было в коридоре, когда все случилось, вы подошли позже.

– И? – Сандал продолжала смотреть только перед собой.

– Значит, вам потом просто пересказали мои слова?

– Никто мне ничего не пересказывал, – фыркнула Сандал, сразу понимая, к чему Герд клонит, – делать им больше нечего, как жаловаться на тебя еще! Мы больше не возвращались к этому вопросу. Никому вообще нет нужды что-либо мне пересказывать, это я людям обычно пересказываю, что видела и слышала, – не без гордости заявила она, скосив на него глаза. – Водить, ты, конечно же, не умеешь, – резко меняя тему разговора, снова утверждала, не спрашивала генерал-полковник.

– А вот и умею! – чересчур рьяно выпалил Герд, тут же испугался и воспользовался предложенным ему методом – зажал кончик языка зубами.

Сандал без предупреждения, резким взмахом руки бросила чем-то в него. Герд, ожидая удара, ловко перехватил предмет в воздухе.

– Вот и проверим, – весело сверкнула она на него глазами.

– Как же так, я не понимаю, – осторожно продолжил Герд, радуясь, что гнева командира можно не бояться хотя бы на этот раз, и разглядывая предмет, оказавшийся ключами, – как вы могли что-либо слышать или видеть, если вас там даже не было?

– Меня действительно там не было, это раз, – открывая дверцу кабины пикапа, сказала Сандал. – Но я действительно видела и слышала все, что ты там болтал, – она вскочила на пассажирское сидение, – это два. И ты действительно ничего не понимаешь, это три, – с удовлетворением закончила она, хлопая дверцей.

Герд помедлил секунду, а потом взобрался на водительское сидение.

– Но я же помню, как вы сказали главнокомандующему, что не знаете, что там произошло!

Сандал простодушно пожала плечами и зевнула, прикрывая глаза.

– Я соврала.

Герд вставил ключ в замок зажигания, прислушиваясь к тому, как возится в кузове Старта, и решил отложить все свои новые вопросы к многочисленным старым и сосредоточиться на том, чтобы не опозориться перед командиром за рулем. Предварительно вытерев о штанины вспотевшие ладони и выжав сцепление, он повернул ключ.

Когда они подъезжали к фабричному поселку, солнце уже садилось. Герд заглушил мотор и неуклюже вылез из кабины, на ходу разрабатывая задеревеневшие от долгой езды плечи и шею, Сандал же выскочила наружу одним гибким прыжком, словно и не было всех этих часов в одной позе.

Они как раз миновали контрольно-пропускной пункт, когда одно из окон верхнего этажа стоящего тут же офицерского корпуса распахнулось и его проем полностью заполнила собой огромная фигура. Герд едва подавил непрошеную дрожь, когда главнокомандующий перегнулся через карниз и зычно крикнул:

– Эй!

Сандал, уже было взбежавшая на крыльцо, недовольно поморщилась, но все-таки сделала несколько шагов назад и выглянула из-под козырька подъезда.

– Ну, чего тебе? – лениво протянула она, запрокидывая голову и встречаясь с исполином взглядом.

Герд внутренне сжался от такой фамильярности и от всей души пожалел, что сам скрыться под спасительным козырьком так и не успел.

– Где тебя носило? – спросил главнокомандующий, как и в прошлый раз пропуская мимо ушей тон генерал-полковника и немало удивляя этим Герда.

– Ездила за солдатом в учебку. – Сандал широко зевнула и сложила руки на груди, всем видом демонстрируя скуку. Отчего-то сама она отнюдь не торопилась руководствоваться собственными взглядами на вопросы субординации.

– Ты что, ухлопала свой единственный в этом месяце выходной, чтобы лично забрать новобранца из учебной части? – глаза главнокомандующего сначала округлились, а затем резко сощурились на Герде.

Герд отчаянно выругался про себя.

– Ну и что? – теперь Сандал разглядывала коротко подстриженные ногти на руках.

– Он ведь даже обучения еще не закончил, так? Когда он поступил к нам? Месяц назад? – На лбу главнокомандующего собрались угрожающие складки, а брови съехались на переносице в одну дугу.

– Около того, – пробормотала генерал-полковник, настойчиво продолжая выражать непочтение.

– Что ты там бубнишь? – гаркнул тот, сминая карниз ладонями.

– Зарли, чего тебе надо? – уперев руки в бока и снова удостаивая главнокомандующего взглядом, с вызовом вскинула на него подбородок Сандал. – У меня шея затекла уже.

Лицо великана перекосило от злости, а карниз под его пальцами хрустнул и разлетелся на куски.

– Свободна, – процедил он сквозь зубы и захлопнул окно, чудом его не выбив.

У Герда по спине прошла нервная дрожь, а Сандал преспокойно снова взбежала по ступенькам крыльца и нырнула в темный коридор корпуса.

– Ты угрожала мне язык оттяпать, если я буду дерзить, а сама что? – еле поспевая за ней, выдохнул Герд.

Сандал потрясла головой.

– Во-первых, я не при исполнении, – жестким голосом, будто это Герд провинился, а не она, отвечала командир. – Во-вторых, у нас с ним есть твердый уговор, что он не вмешивается в мои дела без особой на то надобности. А в-третьих, – и тут Сандал резко поворотилась к Герду лицом так, что тот не успев затормозить, ткнулся носом прямо в отвороты ее расстегнутой кожанки – выше он не доставал, – не вздумай это повторить! – Она вперилась в него своими магнетическими глазами. – Ни с Зарли, с ним так только я одна могу разговаривать, ни с кем бы то ни было еще, понял?!

– Понял, – выдавил из себя Герд обиженно.

Сандал устало опустила плечи и уже более миролюбиво добавила:

– Пойдем, тонну бумаг на тебя еще заполнять.

Герд понуро брел вслед, недоумевая, по каким таким причинам его командир может позволить себе так разговаривать с главнокомандующим, да еще и «одна» из всех. И с чего вдруг главнокомандующий должен не вмешиваться в «ее» дела?

«Зарли, значит», – напомнил себе Герд и потер переносицу перед тем, как сесть за стол и придвинуть разбросанные по нему документы. Когда с ними было покончено, он люто ненавидел весь документооборот в общем, и самую бумагу в принципе.

Оказавшись наконец в той самой комнате, которую он в спешке покинул месяц назад, только успев в нее заселиться, Герд подошел к единственной незастеленной койке и внезапно понял, что ему еще нужно тащиться в тыловое обеспечение получать на себя вещи, включая матрац, который в прошлый раз был, а сейчас почему-то отсутствовал. А для этого нужно было еще сначала взять у Сандал очередную бумажку, чего он, разумеется, заранее не сделал. Сдавленно стеная и проклиная весь белый свет, Герд развернулся и поплелся обратно.