Клэр Твин - Лунный шторм

– Мне обязательно с ней видеться?

Женщина сделалась строгой и одновременно мягкой, будто говорит «перестань вести себя как ребёнок, это не смешно, но я тебя понимаю».

– Рэйчел, ты не можешь вечность дуться на неё. Прошло много времени…

– А вот и могу, – тихо заверила я, затем говоря громче: – Не думаю, что мы с бабушкой найдём общий язык. Иногда мне кажется, словно она говорит со мной на китайском.

– Милая, – умоляющее поглядела на меня черноволосая, поджав губы.

Она специально корчит такой жалостливый вид, чтобы моя упёртость треснула, и, на удивление мама своего добивается. Я закатываю глаза и поднимаю руки над головой, мол, сдаюсь.

– Если она возьмётся за своё, честное слово, я встану и уйду, – предупредила я, проходя на второй этаж, дабы принять душ и смыть с себя сонливость.

Мама согласно кивнула и скрылась в гостиной, набирая, судя по всему, бабушке. Ох, день обещает быть насыщенным. Пришёл час примирения или это пыль в глаза?

***

Торговый центр, кажется, собрал в одном месте почти все население города. Гул стоит такой, что не слышно даже собственных мыслей, отчего становится некомфортно, будто в твою голову взобрались тараканы.

Куда бы ты не пошёл повсюду что-то да блестит: это и елочные украшения, игрушечные Санты и эльфы, яркие и разные гирлянды, горящие то ли желтыми, то ли красными либо же всеми цветами радуги огоньками. Рождественские носки для подарков любых размеров встретят вас на каждом шагу, а фарфоровые статуэтки с оленями и санями Санты Клауса любезно пригласят присесть, мечтая отправиться в долгожданную для всех ночь в путешествие по всему миру, дабы раздать заветные для детей и взрослых подарки.

Я смотрела на это прищуренно улыбаясь, поскольку блеск товаров ослеплял, мозоля глаза. Как я и сказала, народу здесь многовато, из-за чего образовывались очереди не только на кассах, но и у витрин: каждый хотел заполучить то, зачем сюда явился. Людей можно понять и даже оправдать их местами дикое поведение, однако на определённые моменты закрыть глаза мне не удаётся, да и не хочется. Нагло толкать? Хм, почему бы и нет? Эти мамочки, ну, знаете, которые лебезят перед своими чадами, обещая достать самую лучшую игрушку, устроили забастовку, требуя работников центра достать из запасов (между прочим, их исчерпали) оставшиеся товары. Поэтому игрушечный отдел все старались избегать, боясь попасть под горячую руку разгневанных мамочек. И я не исключение.

Прикупив нужные украшения и фартук для мамы, я со спокойной душой и колотившимся от нервов сердцем направляюсь к кассе, застряв в длинной цепочке очереди, меж тем наслаждаясь ароматами духов и пота, вслушиваясь в крики и бурчание недовольных покупателей. Боже, это была ошибка… Не стоило вообще выходить из дома. Сейчас сидела бы на диване или пекла бы с мамой шоколадные печенья. Да, Рэйчел, почти все твои затеи – полное дерьмо. Что может быть хуже происходящего? Оказывается, много чего…

В следующий момент все будто вышло из-под контроля. Толпа сошла с ума, взревев и покидая «Таргет», задевая меня плечом. Я кое-как устала на ногах, крепко держа в руках коробку с игрушками, но беда не приходит одна: зазвонил мой телефон, и, когда я захотела достать его из кармана куртки, одновременно сунув покупку под мышку, какой-то человек, стремительным шагом, проходящий мимо, больно врезался в меня, отчего мы оба ударились лбами и чуть было не упали на грязный кафель… К слову, сработал чертов рефлекс, по вине которого моя рука мигом расслабилась, коснувшись головы, и несчастная коробка плюхнулась прямо на пол. Только Небо знает как сильно хотелось мне кричать в ту секунду… Боже правый, я пережила столпотворение, достала нужную вещь, проторчала в очереди целый час, а тут… тут это! Нет, вы прикалываетесь?!

Гулкие удары сердца смогли заглушить не менее оглашающие пульсации в висках. Казалось, словно капилляры в глазах полопались, как водяные шары. Время замерло, и я, стиснув челюсть до дрожи, медленно подняла шокированные глаза на предмет всей катавасии и еле заглушила внутренний рёв. Передо мной стоял высокий (почти на голову) молодой шатен в шапке-ушанке, в ладонях которого находился шлем от мотоцикла. Тем не менее одет он совершенно не как любитель погонять на «железном коне»: обычные потертые широкие джинсы, чёрный свитер с горлышком и кожаная утеплённая куртка. Значит, судя по всему, шлем – это подарок.

Знаете, что первое мне не понравилось в нем, не считая того факта, что этот дурак толкнул меня? Взгляд. Такой пофигистический, насмешливый и одновременно высокомерный, аж тошно стало. Просто, если бы у меня была раковина, как у улитки, непременно бы захотелось раздавить ею этого грубияна. А что? Вы подумали, я захочу спрятаться? Ох, нет. Так могла с легкостью поступить Рэйчел Милс из прошлого, но я, нынешняя, бежать не стану.

– Ты что наделал?! – выдохнула я, своим тоном намереваясь передать всю свою ярость.

Наклонившись к красной коробке с елочными игрушками, некоторые из которых, к сожалению, разбились, я сдвинула густые брови к переносице и фыркнула, продолжая рассматривать неудачную покупку грустными очами.

Парень со смешанными чертами лица захлопал кофейными глазами и облизал нижнюю губу.

– Расслабься. Ты же не думаешь, что я специально налетел на тебя? – как я и предполагала, ответил самодовольно он.

Вы это слышите? Спятить можно.

Я нервно усмехаюсь, отказываясь верить в сказанное этим придурком и разворачиваю лицевой стороной игрушки.

– Из-за тебя они разбились! А ты даже не в силах просто извиниться?

Его не очень пухлые губы дрогнули, явно сдерживая насмешливую улыбку, а сам высокий незнакомец подошёл ко мне ближе, наверняка считая меня пылью на старом шкафу. Как я это узнала? Опять же – глаза. Запишите себе куда-нибудь одну полезную вещь: глаза способны рассказать о человеке больше, чем сам язык.

– Ладно. Извини. Довольна? – хмыкает шатен.

Держись, Рэйчел…

– Засунь своё одолжение куда подальше, – огрызнулась я, после чего парень устало закатил свои большие глаза и, не поверите, прошёл дальше.

Слова от возмущения застряли в зобу, этим самым не позволяя кислороду поступать к легким. Точно пар из ушей выходит!

Я раскрыла челюсть, ахая, и развернулась всем телом к шатену, сверля его спину раздражённым не на шутку взглядом. Я и забыла, что в Митсент-Сити живут одни дикари.

– Стой! – окликнула того. – А кто возместит ущерб?

– Ты о своём характере? – не растерялся кареглазый, обернувшись на мгновение. – Об этом переживать уже поздно, не думаешь?

Не успев даже дать достойный и колкий ответ, грубиян смешался с толпой, оставив после себя одно только испорченное настроение и сломанные игрушки. Что ж… Придётся платить за них мне, раз уж этот австралопитек поступил настолько низко. Аж извинения пришлось клешнями вытягивать. С ума сойти просто.