Татьяна Горячева - Тест на дружбу. В поисках дома

Остановить поток красноречия Вероники енотику мешали отнюдь не скромность и такт. В горле стоял комок: как поведать своей возвышенной подруге о надвигающейся катастрофе. Глотнув воды из озера, Жорик собрался с духом и осторожно начал:

– Вероника, тут такое дело…

План по деликатному сообщению Веронике грустной новости провалился почти сразу. Услышав о беде, грозящей пруду, цапля закатила глаза, взмахнула крыльями и рухнула в глубокий обморок. Растерявшись от такого поворота событий, Жорик решился на то, чего никогда за время дружбы с Вероникой себе не позволял: принялся щекотать её. Спустя мгновение Вероника приоткрыла один глаз и прошептала:

– Георгий, оставь меня. Я не хочу возвращаться в эту жестокую реальность! Спасайся, а мне, видимо, суждено выпить горькую чашу до дна.

Отчаяние Вероники вместо здравых идей заставило Жорика взять ситуацию в свои руки, а точнее лапы.

– Завязывай гундеть! – скомандовал он. – У нас есть вечер, чтоб собраться, а утром двинемся в путь!

Но Вероника не торопилась расставаться с меланхолией:

– Злой рок оборвал мою безмятежную, полную простых радостей жизнь… Свет вспыхнул на миг, озарил тьму, и вот он меркнет… меркнет… меркнет… Знать, такова моя доля – сгинуть в цвете лет… Кстати, а куда мы пойдём?

Как раз обо этом-то Георгий и не успел ещё подумать. Однако, чтобы Вероника вновь не потеряла сознание, ляпнул первое, что взбрело в голову:

– К тётке моей пойдём. Троюродной. Енотовидной собаке. Она нас приютит.

– Итак, мне в дороге не обойтись без моего шагомера, – начала перечислять Вероника. – А там тепло? Если да, то захвачу солнечные очки и соломенную шляпу…

Жорик подумал о том, как же всё-таки загадочна женская душа. Ведь ещё минуту назад его подруга прощалась со всем белым светом, а сейчас она спорила сама с собой – взять ли полное собрание сочинений Шекспира или только любимый сборник сонетов.

– Вероника, вся твоя девчачья чепуха останется здесь. Мы отправимся в путь налегке.

На самом деле за категоричностью и строгостью Жорика скрывалась растерянность. Ведь о своей тётке он знал только по рассказам матери, и где она живёт, толком не помнил. А потому совершенно не ведал, как она встретит непрошеных гостей. Единственное, в чём он был уверен, – что Веронике не стоит говорить об этих сомнениях, а также в том, что обратного пути у него нет.

Несмотря на свою тонкую душевную организацию, цапля уснула точно по расписанию и провела во власти Морфея положенные восемь часов, иногда интеллигентно всхрапывая. А вот Жорик тревожно проворочался до восхода солнца. Заслышав первых дачных петухов, он рванул за съестными припасами в дорогу. Его маршрут был очевиден – до участка бабы Розы. Нужно поторопиться, пока усердная огородница спит. Каково же было удивление енота, когда он увидел знакомый силуэт, бодро ползающий вокруг грядки с редиской. И тут впервые Жорик посмотрел на бабу Розу не как на досадую помеху… И даже шмыгнул носом, понимая, что, вероятно, это их последняя встреча. Нахлынувшая волна нежности, однако, не отбила у Жорика желание как можно больше утащить с огорода. Ведь и с ним полосатый расставался навсегда.

К пыльному шоссе енот и цапля вышли с полным плодово-ягодным ассортиментом.

– Жорик, я чувствую, что это тупик, выхода нет… Куда идти, кто подскажет дорогу?.. Я от этой неопределённости определённо схожу с ума!

– Вероника, успокойся, вон видишь впереди дымящиеся трубы? Это город. И нам нужно туда попасть.

Стоит ли объяснять, что, несмотря на убедительность ответа, в сказанном Георгий был совсем не уверен. И ноша душевных терзаний была гораздо тяжелее, чем морковка, кабачки и огурцы, которые он тащил. Вероника же шла налегке: она то сверяла количество шагов с пульсом, то напевала любимые романсы, то грезила вслух о городских благах: тайском массаже, кино и мороженом. Ближе к вечеру они подошли к промышленной окраине.

– Ой, какая прелесть, – восклицала Вероника, то и дело припадая к земле.

Золотинки от шоколадок, сломанный циферблат, проволока – всё это вызывало у неё восторг и желание прихватить с собой на память об удивительном путешествии. Но более практичный енот охлаждал её пыл, категорически отказываясь тащить на себе все эти безделушки. Чего-либо нужного и полезного, с точки зрения Жорика, а именно еды, они пока на городских улицах не встретили.

Вдруг нос-навигатор повёл Жорика в сторону большой деревянной скамейки, на которой какой-то растяпа оставил чёрный пакет. Полосатый обжора не видел, что лежит в пакете, но точно знал: этим можно поживиться. Совершенно не изящно, но вместе с тем довольно проворно Жорик вскарабкался на скамью. Вероника при этом иронично заметила:

– Делал бы со мной зарядку по утрам, попа не тянула бы гирей вниз.

Енот пропустил эту дружескую колкость мимо ушей, так как уже находился в сантиметровой близости от благоухающей цели. Он нащупал лапкой в пакете какой-то мягкий предмет, потянул его на себя и очень удивился, почувствовав несильное, но упорное сопротивление. Тогда Георгий решил действовать по-другому: хвостом, как крюком, он зацепился за край лавочки, а в манящий вкусным запахом предмет вонзил зубы. Да и дёрнул что есть мочи! Эффект был крайне неожиданным. В комплекте со сдобной булочкой из пакета вылетело что-то мохнатое и свалилось на Жорика. Кубарем они полетели на землю и вот таким шерстяным клубком покатились по асфальту… БУМ! Конкурентам понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя от сногсшибательной, а точнее «шишконабивательной», встречи с железным основанием фонаря. Потирая лоб, Жорик обнаружил у себя только половину булочки. Вторая же её часть была крепко зажата зубами белого пушистого существа.

– Эй ты, белобрысая ворюга, булку гони мою, а то врежу.

С достоинством, даже надменно, чего вряд ли можно ожидать от морской свинки, новая знакомая сняла булочку со своих длинных передних зубов, чопорно сплюнула крошки в сторону и только после этого вступила в диалог:

– Значит так. Во-первых, добрый день. Во-вторых, не «ты», а «вы». В-третьих, извольте представиться, сэр, ведь я не имею чести знать вас. И, наконец, что дало вам право считать этот десерт частной собственностью?

Не удивительно, что у Жорика отпала челюсть от возмущения: впервые он столкнулся с таким вежливым, но твёрдым отпором. Но больше всего его бесило, что со второй половинкой булочки можно попрощаться прямо сейчас. Вероника сидела на лавочке и испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она видела, что свинка настроена недружелюбно, а любая агрессия противоречила её натуре. С другой стороны, цапля была готова рукоплескать европейским манерам незнакомки. Затянувшееся молчание прервала морская свинка: