Дарья Эпштейн - Сказки для Яна

– Огонь, огонь, огонь…

И вдруг вспыхнуло что-то под его курткой, у самого сердца, будто горящий уголь попал. Заплясал огонь по воротнику, по рукавам, так, что едва успел охотник из куртки вывернутся. И вот чудеса: лишь сбросил он ее на пол, рассыпалась куртка пеплом. А из пепла вылетело маленькое пламя – перо жар-птицы. И легло к ногам охотника.

«Ничто мое пламя не загасит, пока я того не захочу. Все в нем сгорит, что я пожелаю», – вспомнил охотник слова жар-птицы.

– Мне ведь ты сгореть не пожелаешь? – Спросил охотник в темноту и поднял перышко.

Оно было чуть теплым. Но когда он поднес его к дубовой двери темницы, перо разгорелось ярче, и дверь обратилась в пепел. Освещая себе путь пером, Беренс шел по подземному коридору, пока не добрался до лестницы. У самой лестницы стоял страж. Перо снова вспыхнуло, да так ярко, что пришлось зажмуриться, и, казалось, стало больше, будто огненный щит вдруг вырос в руке. Страж бросил оружие и побежал, куда глаза глядят. А охотник отправился в тронный зал.

Во дворце было темно, почти все спали, а те, кто не спал, бросали все и в страхе убегали, когда Беренс подходил ближе. Двери тронного зала распахнулись перед ним, и он увидел клетку, а в ней – жар-птицу. И почти уже дошел до нее, когда дворцовая охрана, которая собралась в большой отряд и набралась, наконец, храбрости, его схватила. Выпало перышко из рук охотника, улетело, так, что не достанешь. Но клетка была совсем близко, и жар-птица в ней расправила сияющие крылья.

– Огонь, огонь, огонь, – пропел охотник.

И вспыхнуло пламя, и понеслось по дворцу, разгораясь все ярче, все горячее. Взобралось оно на крышу, опустилось в подвалы, сожгло роскошные шелка занавесок, дорогую древесину столов, расплавило царскую корону. И развеялся шикарный дворец по ветру, будто его и не было. А все его обитатели, сонные и напуганные, остались стоять на пепелище. Пламя не причинило им вреда, потому что жар-птица не хотела им зла. Взвилась птица в небо, отыскала царя и села перед ним на землю.

– Ты наказан за жадность и обман, но ты все еще царь на этой земле, – сказала жар-птица. – Построй себе новый дворец, но пусть он будет скромнее сгоревшего. Продолжай править, но не вздумай отбирать у людей то, что им дорого. И впредь держи данное слово. А не то снова окажешься на пепелище.

Царь огляделся вокруг и заплакал. А птица уселась охотнику на плечо, и они ушли прочь.

Говорят, что охотник покинул царство, и выстроил себе другую избушку, на краю другого леса, женился, и живет, горя не знает. И перышко до сих пор у него. По вечерам он ставит его не стол, вместо свечки.

А царь? Царю, пока не выстроил себе дом, пришлось жить у добрых людей. И люди были действительно добрые, потому как жадный царь, пока царствовал, много дел натворил, и только по-настоящему добрый человек мог его простить. Пока он так жил, много думал, много учился. И когда дворец был готов, царь вошел в него уже совсем другим человеком. В памяти людей он остался умным, добрым и справедливым правителем.

Далеко отсюда, то ли на юге, то ли на севере, было когда-то королевство. Были в королевстве густые леса, широкие поля, глубокие реки и чистые озера. Земля его была щедрой, а люди – счастливыми. Правил тем королевством Добрый король.

Он был маленького роста, лицо его покрывали веснушки, жесткие волосы торчали из-под короны в разные стороны. Никто точно не знал, сколько ему лет, но люди не помнили другого короля.

Король жил в маленьком, почти игрушечном замке, вместе со своими министрами и единственной дочерью. Ее звали Аврора. Она была такой же веснушчатой, как и отец, и на всю страну славилась живым умом и непоседливостью. Говорили, что ее мать – могущественная колдунья, которая живет в Волшебной стране, потому что не может долго жить среди людей. Еще говорили, что каждый год, с приходом лета, Аврора садиться на крылатого коня и уезжает навестить мать. Коня никто никогда не видел, но принцесса действительно каждое лето куда-то исчезала.

В южной стене замка была неприметная деревянная дверь. Шел слух, что эту дверь подарила Доброму королю его загадочная жена. Кто-то в это верил, кто-то – нет, но все точно знали, что дверь эта волшебная. Потому что каждый житель королевства хоть раз да входил в эту дверь.

А вела она в счастье. Когда кому-то становилось по-настоящему плохо или грустно, человек приходил к Доброму королю, и король открывал для него дверь. За дверью могла быть тишина, или бурное веселье, или добрый совет, или хорошая книга – все, что угодно, и именно то, что необходимо. Можно было провести за дверью какое-то время и с новыми силами вернуться к повседневным делам.

Знали о двери и за пределами страны. Многие приезжали в страну, чтобы побывать за дверью не потому что им это было нужно, а просто из любопытства. Они приходили к Доброму королю, но тот качал головой.

– Я не смогу ее открыть, – просто отвечал он.

И это была правда. Даже Добрый король, о котором говорили, что его женой была могущественная колдунья, а дочь летала на крылатом коне, не мог открыть замок по своему желанию.

Время шло, и о волшебной двери узнал Злой король. Он был великим завоевателем, покорившим уже половину мира, но не ведавшем счастья. В покоренных им странах людям жилось тяжело, потому что Злой король умел лишь пугать и воевать, но не умел управлять. И вот он все шел и шел вперед, порабощая народы, сжигая леса, вытаптывая поля и иссушая озера. И не было во всем мире героя, способного остановить его. Так на его пути оказалось королевство Доброго короля.

– Я завоюю эту землю и возьму себе волшебную дверь. Тогда все поймут, что я – самый могущественный человек в мире! – решил Злой король. Он развернул свою огромную армию и двинулся на Доброго короля.

Дочь Доброго короля, Аврора, как раз возвращалась домой с очередных летних каникул. Она летела высоко в облаках на белоснежном крылатом коне (все-таки, это была правда), и заметила внизу грозное воинство. Аврора спустилась ниже, чтобы лучше разглядеть, что происходит. Она увидела Злого короля, и в этот же миг Злой король увидел ее.

Что-то произошло с ними обоими. Принцесса замерла в воздухе, и щеки ее покрыл яркий румянец. Злой король застыл на земле, и его лицо стало бледным, как снег. И, наверно, случилось бы что-то важное, если бы в эту минуту не запела походная труба, созывая войско на обед. Злой король обернулся на звук, и принцесса тут же нырнула обратно в облака.

Всю дорогу домой она вспоминала лицо Злого короля и его полные страха глаза, а лишь войдя в замок, помчалась к отцу.