Елена Поддубская - Нинка задрыга. Книга первая: Знакомство с Ниной

Наконец мы нашли моего котика в спальне. Он залез далеко под кровать и даже не мяукал. Я объяснила Нине, что так Тимоша играет с нами в прятки, и что коты вообще хорошо умеют прятаться. Если бы не глазки Тимоши, которые блестели в темноте, то мы бы его вообще не нашли. Девочка тут же обрадовалась, потому что, как любой ребёнок, любила играть. Она быстро легла животом на пол и стала рассказывать коту, что он должен вылезти, так как мы его нашли. После нескольких минут уговоров котик всё же решил вылезти. Тем более, что я сказала ему, что принесла поесть, а такие слова понимают все животные. Осторожно высовывая мордочку, Тимоша косился на гостью. Как только он показался, Нина бросилась к нему. Ей очень хотелось поскорее подружиться, но Тимоша этого тоже не знал. Он испугался, зашипел и даже надулся. Шерсть его встала дыбом. От страха Нина остановилась, а волосики на её голове стали опять лохматыми, как в первый день нашего знакомства. Прижав кулачки к лицу, девочка спросила:

– Он у тебя тлусиска?

– Да. Он у меня трусишка, – объяснила я Ниночке, улыбаясь. Она уже снова смотрела с интересом. Я стала гладить Тимошу, успокаивая его. Кот мне верил и втянул коготки. Но девочку взглядом он не отпускал. Я решила пошутить: – Знаешь, Ниночка, мне кажется, что Тимоша испугался потому, что он узнал тебя.

– Разве он меня знает? – удивилась Нина, всматриваясь в кота повнимательнее.

– Конечно, – уверила я её, забирая кота на руки, – он ведь тоже слышит, как ты громко плачешь.

– И поэтому боится?

– Конечно, – уверила я.

– Котик, котик, я не стласная, – прошептала Нина, протягивая к Тимоше ручку. Мой кот тихо мяукнул.

– Он хочет , чтобы я его погладила? – спросила Нина, приближаясь. Девочка была уверена, что так оно и есть, но я ответила иначе:

– Он хочет есть, Нина. Давай мы его сначала покормим, а потом уже будем гладить. Хорошо?

– Холосо, – ответила девочка и, следуя за мной на кухню, принялась рассуждать, словно сама с собой, вспоминая сказку. Она говорила по-прежнему смешно и не всегда понятно. Но я дальше буду писать все её слова правильно, чтобы вы всё сразу понимали.

Итак, Нина вспомнила сказку про Ивана-Царевича и стала приговаривать: «Сначала ты меня, Баба-Яга, костяная нога, напои, накорми, спать уложи, а потом и будешь спрашивать».

Рассказывая, она минуту не могла устоять на месте и крутилась в разные стороны.

– Ты любишь сказки? – спросила я, выкладывая Тимоше еду из пакетика.

Вместо ответа девочка зажала нос и сморщилась:

– Фу. Мама говорит, что это котячьи вонючки, – указала она на пакет и села на корточки. Подперев щёки ладошками, она опять стала говорить, как взрослая: – Тимоша, как ты их ешь? Вкусно? Вон ты как мурчишь.

– Это он урчит от удовольствия, а не мурчит, – уточнила я и поманила девочку в сторону стола. Там стояла вазочка с конфетами, – пусть Тимоша поест спокойно, а ты пока попробуй конфеты.

Нина подбежала к столу и потянулась за конфетами. Я помогла ей сесть на стул. Её головка едва виделась над поверхностью. Я пододвинула вазочку поближе. Девочка взяла обеими пригоршнями столько конфет, сколько могла ухватить.

– Мне можно только одну. Иначе аппетит пропадёт, – объяснила она совершенно серьёзно.

– Сколько тебе лет? – спросила я у неё.

Девочка быстро сложила конфеты в карманы своего халата, чтобы не мешали. А может быть, чтобы я не забрала их. Также быстро она развернула ещё одну конфету, которую взяла в вазочке, сунула её в рот, а бумажку бросила на пол. Я молча ждала, пока она ответит. Растопырив одну руку полностью, на другой Нина большим пальцем нажала на кончик мизинца:

– Вот стоко.

– Пять с половиной? – уточнила я.

Девочка решительно замотала головой. Рот у неё был занят:

– У-у, – не согласилась Нина, – только вот стоко, – обратила она моё внимание на маленький пальчик. Я догадалась, что это значит и улыбнулась:

– Значит только пять и совсем немножко?

Нина радостно кивнула. Она так смешно жевала конфету, что мне тоже захотелось. Развернув конфетку себе, я, как моя гостья, сунула её в рот целиком и тоже стала смешно жевать. Наверное, потому, что дети не умеют обижаться, Ниночка потянулась к моей набитой щеке пальчиком:

– Нельзя набивать рот. Можно подавиться.

– Ты почему во двор не ходишь гулять? – спросила я.

– Мне не с кем. Мама и папочка всегда на работе. Бабуля в магазине и по дому крутится, а прабабушка сидит в своих толстых штанах у батареи.

– Твоя прабабушка старенька и ей трудно ходить? – Спросила я. Слова тёти Маши про то, что у соседей «все толкутся друг у друга на головах» стали теперь понятнее. Девочка, жуя конфету, помотала головой:

– Нет. Просто она ленится вставать.

– Это кто так говорит?

– Бабуля и мама.

– А ты как сама думаешь?

Нина несколько раз прокрутила глазами, как стрелками часов, и пожала плечами. Тимоша за это время уже поел и теперь мыл лапки.

– А он почему не гуляет? – ткнула девочка на кота и стала сползать со стула. Про ответ она тут же совершенно забыла. Догадавшись, что Нина хочет погладить животное, я поторопилась преградить ей дорогу. Усевшись на корточки, так, чтобы быть похожей на неё, я стала объяснять малышке про кота:

– Понимаешь, Ниночка, у нашего Тимошеньки болят лапки.

– Почему? Он такой красивый котик, – девочка заглядывала на Тимофея через моё плечо. Кот, чувствуя себя в безопасности, продолжал умываться.

– Я нашла его зимой на улице, когда он был совсем ещё маленький. Люди выкинули его на мороз, и он долго пролежал на снегу. Поэтому у него болят лапки. Понимаешь?

Эта девочка понимала абсолютно всё. К тому же у неё было доброе сердечко. Рассказанная история так разжалобила её, что она заплакала:

– Плохие люди. Плохие.

Она упала на меня и готова была рыдать. Я стала успокаивать её, поглаживая по головке:

– Не нужно плакать, Ниночка, а то Тимоша сейчас опять испугается и убежит под кровать. Ты же помнишь, что он маленький трусишка.

Наша гостья тут же выпрямилась, вздохнула и, вытирая глаза кулачками, сказала вполне решительно:

– Не бойся Тимоша, я больше никогда не буду плакать.

– Ну, вот и хорошо, – похвалила я девочку и предложила, —

давай ты сначала поднимешь фантик из-под конфеты и отнесёшь его в ведро, а потом мы с тобой можем пойти в садик за домом и погулять с Тимошей.

Нина, выпучив глазёнки, тут же кинулась к бумажке и сделала, как её просили. Она очень хотела гулять. Выбросив обёртку в ведро, девочка стояла и ждала, что я скажу дальше. Я её похвалила и снова предложила пойти на улицу.