Вальдемар Бонзельс - Пчела Майя и ее приключения

— Прощай! — крикнула Майя и полетела быстрее ветра, едва переводя дыхание.

Она даже не поблагодарила своего спасителя. У нее не было времени!

Майя напрягала все силы, всю свою волю и настойчивость. Оналетелабыстро, как пуля из охотничьего ружья. Пчелы умеют летать быстрее, чем все другие насекомые. Майя спешила долететь до леса. Там можно укрыться! Вдруг шмель раскается в том, что освободил ее?

C деревьев срывались холодные капли и падали на опавшую листву. У пчелы мерзли крылышки. Все было покрыто туманом, словно покрывалом. Солнце будто забыло о земле и все живые существа умерли, так тихо было вокруг. Майя летела так высоко, как только могла. Для нее было важно одно: скорее добраться до улья! Она должна предупредить своих, чтобы они успели подготовиться K битве. Пчелы сильны и умеют сражаться. Только бы успеть вооружиться и подготовиться! Если шмели нападут на спящих пчел, улей погиб! Ho Майя верила в могущество своего народа и всем сердцем распалялась против врагов. Готовность к самопожертвованию, любовь к своєму народу, смелость все более воодушевляли ее.

He так-то легко было отыскать дорогу домой! Майя давно забыла те приметы, по которым пчелы, возвращаясь в улей, узнавали путь. Ей казалось, что она еще никогда не летала так высоко. Холод терзал маленькую пчелу. Она едва различала, что происходит внизу, на земле.

«Как мне найти дорогу? Я забыла все приметы! Ho я должна искупить свою вину! Когда-то я покинула улей, теперь мне предстоит спасти его!»

И вдруг словно какая-то неудержимая сила подхватила ее и понесла. «Это тоска по родине ведет меня!» — И Майя предалась этой неведомой силе.

Она вскрикнула от радости: вдали блеснули в рассветном зареве густые кроны замковых лип. Майя опустилась ниже.

Над лугом поднимались росные испарения. Майя вспомнила об эльфах, нашедших блаженную смерть в это раннее утро. Сердце ее наполнилось надеждой, страх исчез. Пусть близкие презирают ее за ее давнее бегство из улья, пусть царица накажет ее, лишь бы удалось спасти пчелиный народ!

У высокой каменной стены покачивалась сосна. Это дерево защищало улей от холодного западного ветра. Майя увидела родной улей! Ей показалось, что она задохнется от радости! Она опустилась на площадку у входа.

Двое стражников тотчас хотели схватить ее. Она не в силах была говорить, так она устала. Стражники уже хотели убить ее, потому что пчелам под страхом смерти запрещено входить в чужой город без дозволения царицы.

— Назад! — крикнул один из стражников и грубо толкнул Майю. — Прочь отсюда, или мы убьем тебя!

Он обернулся к другому стражнику и сказал с удивлением:

— Что за странное вторжение! И к тому же на рассвете!

Тогда Майя произнесла пароль — слово, по которому все пчелы одного улья распознают друг дружку. Стражники тотчас впустили ее.

— Как же так? Ты, оказывается, из наших, почему же мы не знаем тебя?

— Скорее приведите меня к царице! Народу угрожает гибель!

Стражники не верили и противились.

— Царицу нельзя будить прежде, чем взойдет солнце.

— Если вы не впустите меня к ней, царица не проснется никогда! — в отчаянии закричала Майя. — Я — вестница смерти! Немедленно проведите меня к царице!

Стражники взволновались и послушались ее.

Они быстро двигались. Майя узнавала знакомые тесные улицы и коридоры. Она чувствовала, что теряет силы, сердце ее трепетало от волнения — успеет ли она?

— Я снова дома! — шептала Майя побелевшими от волнения губами.

B приемной зале царицы она едва не лишилась чувств. Один из стражников поддержал ее, другой заспешил в покои царицы. Оба уже поняли, что случилось что-то неожиданное.

Работницы, занимавшиеся воском, поднимались рано. Вскоре они с любопытством толпились в коридорах. Весть о нежданной гостье распространилась по улью.

Из покоев царицы вышли два дежурных офицера. Майя тотчас их узнала. Молчаливые и сдержанные, они стали по обеим сторонам двери. Скоро должна была выйти и сама царица.

Она появилась без свиты. Ee сопровождали только две прислужницы и адъютант. Царица поспешно шла прямо к Майе. Лицо властительницы выражало строгость и сдержанность, но увидев, в каком состоянии Майя, она смягчилась.

— Ты принесла важные вести? Кто ты? — спокойно спросила царица.

Майя собралась с силами и произнесла с трудом:

— Шмели!

Царица на миг побледнела, но тотчас овладела собой. Это успокоило Майю, вдохнуло новые силы.

— Всемогущая царица! Прости меня за то, что я не оказываю тебе подобающих почестей! Когда-то я бежала из улья, но я раскаиваюсь! B эту ночь я чудом освободилась из-под власти шмелей! Я слышала! Сегодня на рассвете они хотят напасть на улей и разорить наше царство!

Все были в ужасе. Обе прислужницы принялись горестно рыдать. Офицеры и адъютант едва сдерживались — надо скорее поднять улей по тревоге!

Ho спокойствие и душевная сила царицы были удивительны. Она как будто сделалась выше ростом. Майя задрожала от воодушевления. Царица спокойно распорядилась. Майя услышала, как властительница сказала офицерам:

— B вашем распоряжении одна минута! Если вы не успеете исполнить мои приказания, вы ответите головой!

Офицеры тотчас исчезли. Они вовсе не испугались, но были искренне воодушевлены.

— O моя царица! — воскликнула Майя. Царица склонилась к ней. Майя увидела близко ее милое лицо, лучащееся нежностью.

— Благодарю тебя. Ты спасла нас! Ты искупила свою вину. A теперь ступай отдохни, сердечко мое! Ты так измучена, твои руки дрожат!

— O царица, дай мне умереть за тебя!

— He тревожься! Каждый из моих подданных готов пожертвовать жизнью ради общего блага. Отдыхай спокойно!

Царица поцеловала Майю в лоб. Затем приказала своим прислужницам позаботиться об отдыхе измученной пчелы.

Майя позволила вести себя. Ей казалось, что она пережила самый возвышенный миг своего бытия. Как сквозь сон, слышала она сигналы тревоги, видела, как теснятся у входа в покои царицы ее советники. Улей зашумел.

— Воины! Наши воины! — шептались прислужницы.

Последнее, что она расслышала из маленькой тихой комнаты, где ее уложили, был строевой шаг многочисленного войска. Она уловила уверенный голос военачальника. До нее долетала старая боевая песня пчел:

B пчелином царстве царило неслыханное возбуждение. Даже в дни революций не бывало такого волнения. Улей гудел. Пчелы были объяты гневом и горячим желанием дать отпор врагам. Ho не было ни растерянности, ни беспорядка. Каждый знал, в чем его долг и где он может быть полезен.