Ирина Карнаухова - Повесть о дружных

- Негодяй,- кричит Таня,- вор!

Она выхватывает колбасу у Марфута и бьет ею кота.

- Вот тебе! Вот тебе, воришка!

Марфут оскорблен и перепуган насмерть. Его вообще никогда не били, а тут еще так странно, колбасой!

Но Тане не до кота. Она отрезает обкусанное место, тщательно моет колбасу под краном и несет на стол Щеки ее пылают. Но никто ничего не заметил.

Как будто все были уже в сборе.

Большинство гостей - девушки. Из мужчин только юноша в выпуклых круглых очках, видимо очень близорукий, и пожилой человек. Таня знает: это любимый преподаватель Леночки - Николай Николаевич.

Из гостей Тане больше всего нравится Мира, которая приходила с Леночкой заниматься: высокая, статная, сильная, с черной косой, обвитой вокруг головы. Она напоминает Тане сказочную королеву.

Таня подкрадывается к Лене и спрашивает:

- Еще кто-нибудь придет?

- Мы ждем еще студента Колю,- шепотом отвечает Лена, а вслух говорит:

- Как, ребята, с Колей? Ведь четвертый этаж, а он еще очень слаб.

- Что ж,- говорит Николай Николаевич,- вот мы с Васей ему поможем. Пойдем, Вася!

Но Мира плечом оттесняет Васю.

- Я пойду с вами, Николай Николаевич,- говорит она, опуская глаза.

- Вы?

- Да.- Мира краснеет и протягивает вперед круглые, сильные руки.- Я сильнее Васи...

Николай Николаевич смотрит на нее секунду и, почтительно наклонив голову, распахивает перед ней дверь:

- Пойдемте.

Остальные не садятся за стол и ждут чего-то и смеются не так уж весело.

Снова звонок, и снова Таня бежит открывать. Николай Николаевич и Мира боком протискиваются в дверь.

Они поддерживают худого паренька в военной форме, опирающегося на костыли. Одной ноги у него нет. На груди блестят два ордена и ряд золотых и красных нашивок.

Таня распахивает дверь в комнату. Лена подвигает самое удобное кресло.

Все усаживаются за стол. Николай Николаевич подливает в рюмки вино и встает.

- Дорогие мои! - говорит он.- Сегодня мы еще вместе, а в ближайшие дни разъедемся в разные стороны. Но я уверен, что, где бы вы ни оказались, вы оправдаете доверие страны, которая и в такое тяжелое время дала вам возможность учиться! Мы сейчас вспомним тех, кто далеко-далеко от нас бьется за нашу жизнь, за наше счастье, за свободу всех народов!

Все встают.

- Ребята,- говорит Коля позже,- мы дружно прожили годы учебы, не будем же забывать друг друга. На первых порах, верно, всем будет нелегко. Давайте будем делиться и радостями и горем.

- А самое главное,- перебивает его Мира,- будем всегда помнить, что мы должны так работать, чтобы нам не стыдно было поглядеть в глаза любому бойцу.

- Мы будем так работать! - говорит Лена.

Потом все говорят разом и наперебой спрашивают друг друга:

- Ты когда едешь?

- Через неделю.

- А я завтра.

- А мне повезло: я еду в деревню, где живут мо;1 старики.

- А Коля остается в городе...

- И Мира,- говорит Коля и улыбается.

- А я,- говорит Лена,- еду в деревню, которой нет на карте.- Таня пугается: как это - нет на карте? Куда же их с Леной пошлют?

Она уже открывает рот, чтобы спросить, но в это время снова раздается звонок, и Таня бежит открывать.

На пороге стоит высокий моряк, подтянутый и стройный. Он смотрит на пальто, на калоши и говорит:

- Ну, я, кажется, правильно попал. Здесь вечеринка выпускников?

Таня кивает.

- А Леночка здесь?

Таня снова кивает.

Он открывает дверь и останавливается на пороге. Все вскакивают с мест.

- Андрюша!

- Андрей!

- С фронта?

- На сколько дней?

Все вскочили, один Коля сидит в своем кресле да Лена стоит у стола.

Андрей на ходу отвечает на вопросы и идет прямо к столу.

- Леночка,- говорит он,- здравствуй! - и через стол протягивает ей руку.

И вдруг Таня видит, как Лена краснеет. Краснеют лоб и щеки, и пунцово рдеют маленькие уши под золотистыми волосами.

- Здравствуй, Андрюша,- говорит она ему.

А все гости почему-то очень заинтересовываются картинкой над диваном, начинают рассматривать ее и спорить. А картинка-то совсем никакая!

Все это Тане не нравится...

Деревня, которой нет на карте

У Тани болят бока. Она сердита. Не очень-то весело трястись в телеге. Чемодан все время наползает на ноги. Какая-то палка вонзается в спину. Не помогает и сено, наваленное на телегу. Колеса скрипят жалобно и раздражают Таню.

Таня лежит, положив руки под голову, и смотрит то на бледное небо, то на синюю в крапинках рубаху возницы, дяди Егора.

Она устала, ей все надоело; скорее бы приехать!..

Тане кажется, что она выехала из дому давным-давно, а прошло только два дня. Два дня, как их провожали друзья, и Андрей смотрел на Леночку не отрываясь и просил ее беречься и писать ему часто.

За эти дни Таня ехала немного пароходом, а теперь вот на телеге.

Надоело, вот она и сердится.

А Леночка, как будто так и надо, сидит, свесив ноги, чистенькая, аккуратная, смотрит по сторонам и все расспрашивает дядю Егора:

- А большой ли у вас колхоз? А какой у вас председатель? Много ли в деревне ребят?

И дядя Егор охотно ей все рассказывает. Он уже называет ее "Лена Павловна", а то и "дочка".

"Как это Лена умеет так быстро со всеми знакомиться?"

Телега катится с горки на горку, с горки на горку, полями, лугами, лесом, через горбатые мостики, по зеленой мураве, по белому песку. В гору лошади идут медленно, иногда останавливаются, тяжело поводя боками.

Тогда дядя Егор соскакивает на землю и говорит сочувственно:

- Эх, орлы! Остарели! Ну, война кончится, отдохнете! У нас раньше хорошие кони были, да тех мы в армию отдали, а эти, конечно...

Тут Лена тоже встает и идет пешком, а Таня остается лежать, из упрямства, оттого что надоело.

Зато под гору лошаденки бегут быстро. Чемоданы начинают подпрыгивать, что-то дребезжит, звякает.

Таня садится и крепко прижимает руки к животу.

- А то у меня кишки перемешиваются,- говорит она Лене.

Сейчас ночь, а совсем светло. Только свет какой-то особенный, зеленоватый. На светлом небе не видно звезд. И если бы не тишина вокруг, никто бы и не поверил, что это ночь.

Дорога идет лесом. От нависших еловых лап пахнет хвоей, терпкой смолой, и на ближних соснах отчетливо видна каждая веточка. Птицы не поют. Наверное, спят в теплых гнездышках, а одна, неугомонная, сообщает всей округе: "сплю-сплю". Ну и спи себе!.. А она вон, Чижик, не может спать, трясется на телеге.

Таня надувает губы, собирается всплакнуть. Но в это время лес кончается, и дядя Егор говорит:

- Смотри, Лена Павловна, вон и наша деревня видна. Теперь уже недалеко.

Таня садится и всматривается вдаль. Перед ней луга, прикрытые пушистым туманом, речка, а за речкой, на холме, маленькие-маленькие домики, словно игрушечные, взбегают на холм и прячутся в лесу.

Вот, наконец, и околица.