Хольгер Пукк - Как поступишь ты?

Волли и Валли вошли в нее и увидели ребят, гурьбой столпившихся у окна. Они рассматривали альбом с фотоснимками экскурсионной поездки.

Ребят было не так много, поэтому Волли и Валли поздоровались со всеми за руку.

— Здравствуйте, — Валли протянула руку худенькой девочке и добавила: — Меня зовут Валли Мете.

— Здравствуйте, — ответила девочка и назвала свое имя: — Аннэ Кару.

Причем обе девочки сказали свои имена ясно и громко.

Потом Валли подошла к мальчику в пионерском галстуке и отдала ему пионерский салют. И только после этого подала руку.

Точно так же Валли и Волли приветствовали салютом других пионеров. Вскоре тетушка Малле пригласила ребят к столу.

«Главнокомандующим» за детским столом была единодушно выбрана тетушкина дочка Сальме. Она разливала кофе, предлагала бутерброды, пирожки, пирожные — словом, вела себя как настоящая хозяйка, на которой лежала забота о том, чтобы все гости чувствовали себя за столом хорошо и отведали бы все угощения.

И надо сказать, что Сальме прекрасно справилась с этой задачей. Кончится ли кофе у кого, опустеет ли сахарница или кувшинчик со сливками — Сальме тут как тут.

Один мальчик обронил ложечку на пол, и Сальме тотчас подошла к нему и сказала:

— Пожалуйста, Лембит, вот тебе другая ложка.

А мальчик подал Сальме поднятую с пола ложку.

На краю стола лежали полотняные салфетки, сложенные треугольником. Это было ново для Волли. Что делать с ними? Салфетки занимали хлебную тарелочку, а куда их класть во время еды, он не знал.

Волли украдкой посмотрел на других. Один мальчик слева заткнул угол салфетки за воротник, и теперь она болталась у него на груди, словно огромный белый галстук, как у клоуна в цирке. А сосед справа вообще пренебрег салфеткой, отбросив ее чуть ли не на самую середину стола. Тогда Волли посмотрел на сестру. Валли развернула салфетку и постелила ее себе на колени. И вот тут Волли вспомнил, что мама говорила ему, как надо обращаться с салфеткой. Вот так, как это делает сейчас Валли: расстелить салфетку на коленях, чтобы во время еды не запачкать брюки случайно оброненной крошкой или каплей.

И время от времени этой же салфеткой можно вытирать рот. Ведь на губах часто остаются всякие крошки, жир. «А когда кончишь есть, — сказала тогда мама, — салфетку аккуратненько сверни и положи обратно на хлебную тарелочку». Волли вспомнил, что этому же их учила и старшая пионервожатая. Это было в лагере, в тот день, когда все пионеры их звена после сбора ужинали за одним столом…

Ребята покушали, встали из-за стола и поблагодарили юную хозяйку за угощение. Затем одни снова принялись листать альбом, другие сели за шахматы, а некоторые просто разговаривали о всякой всячине.

Один мальчуган вбежал в комнату, где сидели взрослые, схватил своего отца за рукав и, выпятив губы, сказал:

— Па-ап, а па-ап! А у Сальмы тоже велосипед есть!

Отец в это время разговаривал со своим соседом. Рассердившись на сына, он обернулся к нему и строго, но не громко сказал:

— Разве ты не знаешь, что вмешиваться в разговор старших неприлично? Потерпи, пока я не кончу.

Гости встали из-за стола, чтобы «поразмяться» немножко, как сказала тетушка Малле. Мама Волли тут же направилась в комнату к детям. Около двери стояла Валли и оживленно разговаривала о чем-то с худенькой девочкой.

— Ну, девочки, о чем же, интересно, вы тут беседуете?

Прежде чем ответить на вопрос, Валли взяла за руку свою собеседницу и сказала:

— Мама, это Аннэ Кару. Она живет недалеко от нас.

Валли знала, что своих новых знакомых надо всегда представлять родителям, а не наоборот: родителей — знакомым. Право же, было бы довольно неприятно слышать, если бы кто-нибудь сказал такое: «Эй! Послушай-ка, Вольц, а вот это моя мама!» При знакомстве младших представляют старшим, мальчиков — девочкам.

Лишь после знакомства Валли рассказала маме, что у нее с Аннэ много общих интересов: и теннис, и естествознание, и пионерские походы…

— Ах, вот оно что! Тогда вам действительно есть о чем поговорить, — улыбнулась мама и поздоровалась с Аннэ за руку.

Некоторое время мама говорила с девочками, а потом кто-то из взрослых отозвал ее в другую комнату.

В народе говорят: «В гостях сидишь, за временем не углядишь». Глядь — и домой пора. Так было и в этот вечер.

Валли и Волли казалось, что мама с папой просто ошиблись во времени, когда те стали собираться домой: прощаться, передавать приветы общим знакомым…

Волли на всякий случай взглянул на большие стенные часы. Да, к сожалению, родители не ошиблись. Девять часов!

Муж тетушки Малле — дядя Юхан — вместе с гостями вышел в прихожую. Он помог одеться, пожелал всем счастливого пути и притом, проводив семейство Метсов до двери, просил не забывать и почаще навещать.

По улицам ярко светились фонари, отражаясь в мокром асфальте сверкающими дорожками. Утихла дневная суета. Людей на улицах было мало. Город погружался в сон.

— Тетушке всегда удаются все праздники, дни рождения, — поделилась мама своими впечатлениями о проведенном вечере. — Всегда так весело. А главное, она сама…

— Да, она умеет поднять настроение всей компании. Слушаешь — и диву даешься: и откуда она только берет все эти забавные истории? — дополнил отец.

Тут Волли вдруг что-то вспомнил.

— Папа, у Сальме есть фотоаппарат, а когда ты мне купишь?

Отец недовольно нахмурился.

— Ты видишь, что мы с мамой разговариваем. Стало быть, перебивать не смеешь. Другое дело, если у тебя есть что-нибудь очень важное сказать.

Отец снова обернулся к маме, так и не ответив на вопрос Волли.

На углу улицы стоял молодой человек, растерянно поглядывая по сторонам. Видно, не знал, в какую сторону ему идти.

В этот момент из-за угла показался другой молодой человек: кепка на затылке, руки в карманах и зачем-то поднятый воротник пальто.

Первый приблизился к нему, приподнял шляпу и спросил:

— Простите, как пройти на улицу Койду?

— Не знаю! — не сбавляя шаг, буркнул через плечо второй и затопал дальше.

Теперь уже и наши друзья подошли к месту «происшествия». Молодой человек опять приподнял шляпу и спросил:

— Извините за беспокойство. Скажите, пожалуйста, как пройти на улицу Койду?

Отец с сыном в ответ приподняли свои головные уборы, и отец объяснил, как удобнее пройти на улицу Койду.

— Спасибо, — снова приподнял шляпу молодой человек.

— Пожалуйста, — ответил отец.

Местами город казался совсем тихим и дремлющим, но за этим спокойствием скрывалось много всяких неожиданностей. Справа в небольшом скверике вдруг послышался треск ломаемых веток.