Станислав Рассадин - В стране литературных героев

Мезальянсова Бонжур, гутен таг, хау ду ю ду! Пардон, молодой человек, не знаю вашего имени...

Адуев Честь имею представиться. Адуев... Александр Федорович!

Мезальянсова Ай эм вери глэд... Я слышала, вы говорили тут удивительно верно! Вот и мой шеф Победоносиков... слыхали, конечно?.. Он тоже всегда говорит: искусство должно ласкать, а не будоражить!

Адуев (пылко). Я счастлив, что вы со мною согласны!

Мезальянсова Натюрлих! Искусство должно отображать красивую жизнь, красивых людей! Покажите нам красивых живчиков на красивых ландшафтах! Сконапель ля поэзи! Ву компрене? Сделайте нам красиво!

Адуев Как это верно! Ах, как это верно!

А.А.: Простите, мадам, вы позволите задать вам один вопрос?

Мезальянсова Плиз, май дарлинг!

А.А.: Вам нравится Владимир Ленский?

Мезальянсова Ленский? О, еще бы! Тре шарман! Эти кудри, это благородное лицо, этот тембр...

А.А.: Тембр? Какой тембр? При чем тут тембр?

Мезальянсова Ну как же! Ленский? Ведь это из оперы? Тенор?

А.А.: Нет, я вас спрашиваю про того Ленского, что у Пушкина...

Мезальянсова Ну да! И я про него! (Напевает.) "Куда, куда, куда вы удалились..."

А.А.: Как вам кажется, Ленский - настоящий поэт?

Мезальянсова О, йес! Он такая душка!

Козьма Прутков и Владимир Ленский

А.А.: А как вы относитесь к Пушкину?

Мезальянсова Пушкин?.. Ну... Он - классик, гений, основоположник, е цетера, е цетера... Но если совсем тет а тет, так сказать, антр ну суа ди... Надеюсь, это не для печати?

А.А.: Нет, всего лишь для эфира.

Мезальянсова Тогда я буду с вами вполне откровенна! Пушкин хорош для того, чтобы его изучать, уважать, ценить, цитировать, отмечать годовщины со дня его рождения или смерти... Наконец, для того, чтобы повесить его портрет... Разумеется, в изящной рамке... Но для себя, для души... я решительно предпочту Ленского... Или Бальмонта!.. А еще лучше - Северянина! (Напевает.) "Это было у моря, где ажурная пена, Где встречается редко городской экипаж..." Шарман? Не правда ли?

А.А.: Благодарю вас. Я вполне оценил вашу откровенность.

Мезальянсова Не стоит благодарности... Ну, мне пора... Мсье Адуев, надеюсь, вы меня проводите?

Адуев Ах, с величайшим удовольствием! Это такое счастье - найти единомышленника!

Мезальянсова Гуд бай, адье, ауфвидерзеен, прощайте! (Уходит вместе с Адуевым, напевая.) О, баядера, пред твоей красотой!..

Гена: (смеясь) Вот это да! Ну и единомышленника нашел себе наш Александр Федорович!

А.А.: Вот как ты заговорил, Геночка! А ведь только что он и тебя называл своим единомышленником. И ты с ним соглашался...

Гена: (смущенно). Ну... Не совсем... Нет, вообще-то, конечно, я должен признать, что вы победили... В общем, вы сумели доказать, что Ленский - не настоящий поэт... И все-таки я остаюсь при своем мнении!

А.А.: То есть?

Гена: Я все-таки считаю, что Ленскому в этой самой Провинции Эпигонии не место!

А.А.: Как - не место? Почему? Ведь ты же сам сейчас признал, что он - не настоящий поэт?

Гена: Ну и что ж, что не настоящий! А в Эпигонии ему все-таки не место. Или уж тогда Козьме Пруткову там не место! Ленский, может, и эпигон, но ведь пародиями его стихи вы не назовете. А про Козьму Пруткова вы сами в прошлый раз говорили, что его стихи - это не настоящие стихи, а пародии. Вот и надо было тогда уж Ленского в Эпигонию поместить, а Козьму Пруткова - совсем в другую область, которую так прямо и называть бы - Пародия... Вот! Попробуйте это опровергнуть!

А.А.: А я и не собираюсь тебя опровергать.

Гена: Ага! Значит, сдаетесь?

А.А.: Нет, я просто перепоручу это другому.

Гена: Кому?

А.А.: Да самому Козьме Пруткову!

Едва Архип Архипович произнес эти слова, как рядом с нашими героями прозвучал величавый и громкий голос.

Голос Кто здесь назвал мое славное имя?

Гена: Глядите, Архип Архипыч! Он уже тут!

Прутков (величественно). Я всегда следую своему знаменитому правилу.

Гена: Какому правилу?

Прутков "Бди!" Вы произнесли мое имя - и вот я здесь! Ответствуйте: что заставило вас нарушить мое творческое уединение? Надеюсь, вам известен мой афоризм: "Бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые; иначе такое бросание будет пустою забавою!"

А.А.: Нет-нет, любезнейший Козьма Петрович! Ваши опасения напрасны! Мы побеспокоили вас совсем не ради пустой забавы. У нас к вам дело. И весьма серьезное. Мы хотим поговорить с вами о ваших творениях...

Прутков (глубокомысленно). Никто не обнимет необъятного.

А.А.: О, разумеется. Поэтому мы, с вашего поколения, ограничимся только вашими стихами... Скажите, что побудило вас взяться за перо?

Прутков Отвечаю: я хотел славы. Слава тешит человека!.. Придя к такому сознанию, я решился писать.

А.А.: А вам не приходило в голову, что для тото, чтобы писать стихи, надо обладать поэтическим талантом?

Прутков Усердие все превозмогает.

Гена: А вот некоторые говорят, что все ваши стихи - это не настоящие стихи, а пародии...

Прутков (гневно). Вакса чернит с пользою, а злой человек - с удовольствием... Кто-то утверждает, что я пишу пародии? Я никогда не писал пародий! Откуда он взял, будто я пишу пародии? Пожелав славы, я избрал вернейший к ней путь: подражание именно тем поэтам, которые уже приобрели ее... Известны вам творения моего сослуживца Владимира Бенедиктова?

А.А.: Ну разумеется!

Гена: (смущенно). А мне неизвестны. Я даже и про поэта такого не слышал...

А.А.: Ну что ты, Геночка... Бенедиктов был в свое время очень знаменит Многие его ставили даже выше Пушкина!

Гена: Выше Пушкина? Это надо же!.. А вы не могли бы прочесть какие-нибудь его стихи?

Прутков Внимай, невежда! (Читает.) "Кудри девы - чародейки, Кудри - блеск и аромат, Кудри - кольца, струйки, змейки, Кудри - шелковый каскад..." Увидев, как легко подобными стихами господин Бенедиктов снискал себе славу, я решился подражать ему и создал одно из великолепнейших моих творений, именуемое "Шея". (Читает, явно любуясь каждым словом.) "Шея девы - наслажденье; Шея - снег, змея, нарцисс; Шея - ввысь порой стремленье; Шея - склон порою вниз. Шея - лебедь, шея - пава, Шея - нежный стебелек; Шея - радость, гордость, слава; Шея - мрамора кусок!.." (С достоинством.) Ну?!.. Каково?

А.А.: Браво, Козьма Петрович, браво! Ваша пародия на Бенедиктова отличается завидной меткостью.

Прутков Что?! Опять вы за свое?! Я ведь уже сказал, что отродясь не писывал никаких пародий. Сие не пародия, но подражание! Вижу, что вы не впитали в себя мудрость, заключенную в известнейшем моем афоризме: "Рассуждай только о том, о чем понятия твои тебе сие дозволяют". Прощайте!..

Гена: Ушел... Архип Архипыч, по-моему, он на нас обиделся.

А.А.: вряд ли, Геночка!.. Его самоуважение так велико, что он даже и обижаться не способен.

Гена: Архип Архипыч!.. А ведь вы так ничего и не доказали!.. Козьма Прутков, значит, подражал Бенедиктову и разным другим знаменитым в то время поэтам. А при чем же тогда тут Ленский? Он - то ведь никому не подражал!