Артем Маневич - Синий Колодец

Пятьдесят или сто коров похрустывают в стойлах траву.

Кто это приближается в белом? Коровий доктор? Повар?

Белоснежная женщина говорит:

— Здравствуйте, девочки.

— Здравствуй, Галя… Это Женя из Москвы, приехала к нам в гости со своим папой.

Коровы поворачивают к говорящим большие любопытные глаза.

— Вы наверняка пришли посмотреть, как доят коров электричеством? И сами собираетесь стать электрическими доярками?

Дуся хмыкает в кулак.

Белая женщина ждет Жениного ответа. А что Женя скажет? Надо посмотреть, что и как.

Ладно…

Припрыгивая от нетерпения, сторонясь коровьих хвостов, девочки спешат за Галей по бетонной дорожке.

Что это? Поляна? Аэродром? И вовсе нет… Обыкновенный доильный зал. Стены из белых блестящих плиток. Коровы в новеньких алюминиевых стойлах, словно приготовились к полету на другую планету.

Галя надевает коровам на вымя резиновые соски. Коровы поворачивают к Гале рогатые головы, жуют, что-то шепчут: дают полезные советы или спрашивают: откуда эти девочки? Впрочем, с Дусей коровы знакомы, они интересуются Женей.

— Скоро твоя двоюродная сестра начнет доить?

Дуся спешит закрыть ладонями рот. Однако смех проскочил между пальцев в доильный зал. Коровы укоризненно покачивают рогами: нехорошо… неудобно…

— Тише, тише, — предупреждает Галя. — Коровы не выносят постороннего шума. Они рассердятся и не отдадут все молоко.

Дуся проглатывает смех.

— Так ведь их уже доят, коров-то… Слышишь, как бежит молоко по трубам.

Но, кроме хлопанья коровьих хвостов, Женя ничего не слышит. Зато она видит, как по прозрачным пластмассовым трубам бежит молоко.

Теперь Женя и Дуся в комнате огромных бидонов. Из неполного бидона Галя наливает в эмалированные кружки молоко. Оно пенится, словно молочный коктейль.

Подождав, когда девочки выпьют, Галя спрашивает:

— Тебе нравится наше электрическое молоко, Женя?

Женя собирается ответить: «Да, очень, замечательное молоко, спасибо, тетя Галя», а в эту минуту в комнату огромных бидонов входит великан в хромовых сапогах, в военной гимнастерке.

Едва Дуся успела шепнуть:

— Наш председатель товарищ Сурвилло, — как сверху зарокотало:

— Кто такие? Откуда? Зачем?

— Пришли помогать, Анисим Данилович, — объясняет Галя.

Великан поднимает руку к потолку, и на ладони появляется третья девочка. Она сидит на великанской ладони, болтает ногами, а ее косички торчат, как семафоры. Женя знает одного человека, у которого косички торчат, как семафоры… Да, но Ленка Овчинникова гостит у бабушки, а до Ленкиной бабушки ехать день и ночь поездом, лететь на самолете, шагать пешком по лесам и оврагам… Так рассказывала сама Ленка, а уж она-то врать не станет.

Великан Анисим Данилович опустил новую девочку на пол.

— Еще одна помощница с потолка свалилась.

— Ленка! Овчинникова!

— Салют, Орлова!

Радостные носы девочек сталкиваются, а великан гремит:

— Встретились подружки, встретились!

— Этот великан мой дядя со стороны матери, — говорит Ленка Жене и Дусе.

Ленкин дядя со стороны матери советует:

— Гуляйте, школьницы, не теряйте драгоценных минут. Несмотря ни на что, каникулы идут семимильными шагами.

Женя уже рассказывала Дусе о своей подружке Ленке Овчинниковой, и теперь Дуся смотрит на Ленку с тайным ожиданием: вдруг та обернется кошкой, взлетит на воздух.

Вместо всего этого Ленка Овчинникова говорит:

— Вы, надеюсь, заметили, что мой дядя со стороны матери Анисим Данилович Сурвилло — великан.

Дуся и Женя согласно кивают: да, они заметили.

— Между прочим, мой дядя Сурвилло еще и знаменитый силач — двумя руками он легко поднимает «Москвича».

— Подумаешь, — говорит Женя, — мой папа одной рукой поднимает «Москвича». — И добавляет: — Левой рукой…

Дуся в изумлении раскрывает рот.

— Ха-ха-ха, — смеется Ленка, и ее косички с оранжевыми ленточками прыгают вверх-вниз. — Я наврала… Я больше не буду… Извините, пожалуйста. Ой, не могу, как я наврала.

— Попалась, — радуется Женя, — сама говоришь: наврала… все наврала.

Ленка становится серьезней учебника математики.

— Слушайте, девочки, чистую правду: мой дядя со стороны матери великан Анисим Данилович Сурвилло одной рукой поднимает «Волгу».

Дуся продолжает, разинув рот, молчать, вместе с тем у Дуси испуганно вздрагивают ресницы.

Ленка улыбается.

Однако Женя довольно быстро приходит в себя и, стараясь увидеть свое отражение в Ленкиных зрачках, говорит:

— Мой папа, правда, не великан, врать не стану, но двумя руками поднимает трактор или танк по кличке «тигр». Что надо, то и поднимает. Я сама видела.

Ленка Овчинникова срывает длинную травинку и задумчиво ее обкусывает.

Дуся молчит.

Ленка бросает сладкую травинку и как ни в чем не бывало спрашивает:

— Куда пойдем?

— На пруд, — неуверенно предлагает Женя.

— Пошли-ка лучше на кукурузу, — говорит Дуся.

Пыльная дорога приводит в лес, густо населенный тонкими соснами в рыжей чешуе. Пахнет земляникой, хвоей. Сосновые иголки стукаются об иголки, по старой хвое ползут жуки, хвоя вздрагивает под тяжелыми жучьими лапами.

Едва девочки вышли из леса, солнце принялось жечь. И никуда от лучей не спрячешься: справа — поле, слева — поле, впереди — поле и телеграфные столбы.

— Тебе жарко, Дуся? — спрашивает Женя.

Дуся смеется.

— Нет, скажи, жарко? — допытывается Женя.

Дусе что: она привыкла к жаре.

— Жи-жа, жа-жи, побежали, побежим!

— Догоню! — пустилась за Дусей Ленка.

И Женя бежит.

Темно-зеленые глянцевитые листья касаются девочкиных платьев, будто очищают от пыли.

Конца-краю не видать кукурузе.

— Со мной не заблудитесь, — успокаивает подруг Овчинникова, — у меня компас.

На руке у Ленки настоящий компас, а все думали: часы.

— И так не заблудимся, — говорит Дуся.

— Ты уверена? — не спускает Ленка глаз с компаса.

— Я тут каждый куст знаю, — отвечает Дуся. — А куда сейчас твой компас показывает: на юг, на север, на запад, на восток?

— Не важно куда… Главное — идти точно по компасу, а уж он не подведет, — твердо говорит Ленка и стукается лбом в высоченную кукурузу.

— Ладно, Лена, ты шагай строго по компасу, а мы с Женей уже пришли.

— Где ты была все это время? — спрашивает Женя.

— В Стране послушных родителей, — отвечает Ленка Овчинникова.

Девочки стоят у речки Огневки, рядом с колхозным дворцом. Во дворце пятнадцать тысяч двести восемьдесят шесть книг, из них две тысячи четырнадцать сказок с цветными иллюстрациями, широкоэкранное кино, цветной телевизор, двадцать две трубы духового оркестра.