Андрей Неклюдов - Звезда по имени Алголь (сборник)

Мать Коли Сечкина попросила Колиного отца проверить, как их сын подготовился к природоведению.

– Тема – горизонт, – вполголоса предупредила она мужа и, наклонившись к его креслу, шепнула: – Сам-то ты знаешь этот вопрос?

– Ну, а как же! – отозвался тот. – Помню еще со школьных лет.

– Коленька! – окликнула мать Колю и ушла на кухню.

Борис Семенович сложил газету и повернулся к дверям комнаты, где уже появился, не переставая нажимать на кнопочки электронной игры, маленький Сечкин.

– Что ж, ответь мне, пожалуйста, что такое горизонт, – обратился Борис Семенович к сыну.

Коля вскинул голову и бойко произнес:

– Горизонт – это видимое вокруг нас пространство!

Отец задумался.

– Неверно, – сказал он после паузы.

– Так в учебнике написано! – возмутился мальчишка.

– Прости, но такое не могли написать. Ты сам посуди: видимое вокруг нас пространство – это и вот эта комната, и небо за окном, и двор. Двор – это горизонт ?

– Не знаю, – хмуро ответил Коля. – Может, и горизонт.

– Вот так знания! – рассмеялся отец. – Двор стал горизонтом! Коля, – уже серьезно проговорил он, – ты же видел горизонт. Горизонт – это линия. Линия , а не пространство!

– Линия, – повторил мальчишка и, полагая, что вопрос решен, сделал шаг к дверям.

– Погоди, это не все. Линий всяких много. Горизонт – линия особая. Вот ты и подумай, в чем же ее особенность?

Коля не понимал, чего добивается от него отец. Похоже, он просто вздумал его помучить.

– Что это за линия?

– Это линия неба, – ляпнул Коля наугад.

– То есть, эта линия проходит по небу? Над нашими головами? Коля, ты не думаешь! Ты ленишься думать. Ведь так?

Коля и вправду не думал, однако признаваться в этом ему не хотелось, и он принялся усиленно тереть лоб.

– Может, линия атмосферы?

Борис Семенович отрицательно покачал головой.

– Я не знаю, чего ты от меня хочешь! – Коля готов был разреветься. – Нас в школе так не спрашивают. Нас не заставляют придумывать то, что и так есть в учебнике.

– А зря, – сказал отец. – Зря вас не учат размышлять. Ладно, давай размышлять вместе. Представь себе, что ты стоишь посреди ровного поля. Где, по-твоему, будет проходить эта линия – линия горизонта ?

– По земле, – буркнул Коля, не глядя на отца и чувствуя себя незаслуженно наказанным.

– Скорее, по краю земли, – уточнил отец. – А есть ли вообще у Земли край?

– Нету.

– А нам кажется, что есть? Ведь так?

– Так.

– Значит, горизонт – это край земли, который нам только кажется . Верно? Или: горизонт – это линия, которая словно бы разделяет небо и землю. Сложно?

– Нет, – признался Коля, заметно повеселев.

– Ну, теперь ты сможешь объяснить, что такое горизонт?

– Горизонт – это линия земли… то есть, это линия края земли.

– Ладно, хоть так, – согласился отец.

Мальчишка убежал, но через минуту вернулся и положил отцу на колени раскрытый учебник.

« Видимое вокруг нас пространство называют горизонтом», – прочел Борис Семенович жирным шрифтом отпечатанные строки.

– Странно, – пробормотал он и взглянул на обложку. – «Природоведение. Учебник для третьего-пятого классов… Издательство «Просвещение», девяносто второй год. Авторы: Мельчаков Л. Ф., Скаткин М.H….» Да не может быть! – воскликнул он, снова заглянув внутрь книги.

Коля с интересом наблюдал за родителем.

– Коля, – проговорил наконец Борис Семенович. – Вот тебе пример, что ничего нельзя принимать бездумно. Это неудачное определение. Ты сам убедился в этом. Мы с тобой нашли более точное и более понятное определение. Ты согласен?

Коля согласился, тем более что ему приятно было сознавать, что он участвовал в выведении правила – не такого, как в книжке, а даже лучшего. То-то он завтра удивит одноклассников и учительницу. И он лег спать с этой задорной мыслью.

Борису Семеновичу снилось в эту ночь, будто он школьник и должен ответить, что такое горизонт.

– Горизонт – это… – повторял он в десятый раз, стоя перед классом. – Горизонт – это…

Он помнил во сне, что знал верное определение, однако на языке крутилась лишь всякая чепуха, вроде: «горизонт – это линия атмосферы».

– Так что же такое горизонт? – послышался грозный голос, и Борис Семенович увидел, что за учительским столом сидит его сын Коля.

– Это… – вновь безнадежно промямлил он во сне и неожиданно для себя вдруг выпалил: – Это видимое вокруг нас пространство!

– То-то же, – погрозил пальцем Коля-учитель.

Утром, собираясь на работу, Борис Семенович имел такой вид, будто он всю ночь учил уроки.

А Коля, прекрасно выспавшись, отправился в школу, и когда на уроке природоведения учительница сказала: «Кто ответит, что такое горизонт?» – он смело вытянул руку и, вскочив с места, отчетливо произнес:

– Горизонт – это край земли, который нам кажется!

Никто не захлопал в ладоши, и даже учительница не ахнула от радостного изумления.

– Как-то не очень… – поморщилась она. – Лучше послушай, как будет правильно: «Горизонт – это видимое вокруг нас пространство». Повтори, пожалуйста.

– Горизонт – это видимое вокруг нас пространство, – повторил Коля и задумчиво посмотрел в окно – в пространство пустого школьного двора.

«Выходит, двор – это все-таки горизонт», – подумал он.

В 4-ом «Б» писали сочинение на тему «Как я провел лето». Сережка Шихов развернул тетрадь, закрепил в пальцах новенькую, красную с белым, ручку и записал: «Летом я с отцом был на ночевке». Тут он остановился и прикрыл глаза, словно обдумывая следующую строку или прислушиваясь к чему-то.

В классе шуршали, шушукались, шелестели страницами. Сливаясь, эти звуки навевали что-то знакомое, приятно волнующее… Постепенно до Сережки дошло, что это шорох камышей. Затем он уловил запах реки, сырой, свежий, смешанный с ароматом прибрежных трав. Он весь потянулся за этим запахом – и воображение с готовностью подхватило его и вынесло из класса.

Глазам стало просторно, блеснула впереди река, темной стеной стал за рекой лес, заслоняя собой гаснущее солнце. Всей кожей Сережка ощутил прохладу. Еще бы! Ведь он только что выбрел из воды. Он нетвердо ступает по охладевшей траве. После долгого купания земля колышется и плывет под ногами. Он опускается на корточки у костра, зябко прижимая к бокам локти. В мокрых ресницах вспыхивают рыжие огоньки. Раскаленные, пульсирующие угли завораживают взгляд. Костер, еще недавно такой беспокойный, похожий на бьющуюся Жар-птицу, к вечеру присмирел и лишь сонно пошевеливает своими огненными перьями. Как странно и хорошо – сидеть вот так и смотреть на огонь, забыв обо всем.