Владимир Устинов - Осколки Красного солнца

– Вот что, ребята, есть у нас возможность кое-что увидеть самим!

«Эдефор»

– А сейчас – практическое занятие. – Учитель открыл шкаф, достал большой серебристый зонт и чемодан. – Кто мне поможет? Миша и Сеня? Мы с Сеней установим излучатель, а Миша смонтирует изоляторы: надо разложить их по номерам!

Павел Николаевич закрепил ножку зонта в чугунной крестовине, нажал кнопку. Раздался легкий щелчок, и зонт покачнулся, стал раскрывать купол, сверкающий белыми искрами. На его внутренней стороне тускло замерцали медные шарики, расположенные концентрическими кругами. По краям зонта повисла бахрома из тонкой медной проволоки. Ее рисунок очень походил на дуги магнитных силовых линий. Под зонтом Миша укладывал белые кафельные плиты-изоляторы.

Это, – учитель поправил бахрому зонта, – подарок моего друга, большого ученого и фантазера. Я пользуюсь установкой, когда мне нужно детально рассмотреть небольшую вещь. Сегодня мы будем разглядывать Викин янтарь, – Павел Николаевич положил его под зонт, накрыл кружком из полиэтилена с привязанной ниткой.

– А куда мы будем смотреть? – спросила Вика. – Где тут глазок или окошечко?

– Перед вами не электронный микроскоп! Это «эдефор» – электронный трансформатор роста: он уменьшает человека до размеров пылинки.

– Р-раз – и ты лилипутик! – воскликнула Катя.

– Именно так! – кивнул учитель. – Собирайтесь вокруг меня, только поплотнее, и мы начнем трансформироваться!

– А потом мы снова станем большими? – Катя с опаской смотрела на установку. – До кнопок-то будет далеко.

– Ну-у, это совсем простое дело! – Павел Николаевич покрутил маленький штурвал, и в зеленом кружке замелькали цифры —5… 8… 15. – Думаю, четверти часа нам хватит? – И щелкнул тумблером.

Послышалось негромкое гудение. На медных шариках заплясали разноцветные искры, проволочная бахрома засветилась соломенно-голубым светом. Вика прижалась к подруге, прошептала: «Ну как тебе?» – «Ничего пока!» – ответила Катя.

Раздался мелодичный звон, и все вокруг пришло в движение. Купол зонта, стены, потолок шевельнулись, поползли вверх, вниз, в стороны, увеличиваясь с каждой секундой. Катя с удивлением посмотрела на Вику: Вика все дальше и дальше «отъезжала» от нее, словно на эскалаторе. Под ногами растекалась во все стороны блестящая гладь кафеля.

– Быстро подходите к янтарю! – проговорил Павел Николаевич. – Иначе нас так рассеет, что за день не соберемся!

Но Катя не могла пошевелиться. Такое ощущение бывает во сне, когда летишь в бездонную пропасть и не можешь ни вздохнуть, ни крикнуть. И вдруг стало легко, Катя вздохнула всей грудью.

– Сюда, ко мне! – откуда-то издалека кричал Павел Николаевич.

Катя огляделась, увидела Вику, учителя, ребят, рассеянных по белоснежному волнистому полю, крикнула Вике «Догоняй!» и пустилась бежать к янтарной горе. Ее обогнал Миша, потом Сеня.

Ребята по команде учителя взялись за толстую веревку, дернули, но круг-изолятор стал слишком тяжелым. Подбежали Катя, Вика, еще несколько девочек, и круг, наконец, пополз вниз.

Вот и справились! А теперь вперед, на штурм янтарной горы!

Ребята приблизились к прозрачной стене, отвесно уходившей вверх. Прижав носы к полированной тверди, разглядывали неведомую «землю». Широко расстилались пустынные просторы, освещенные густым солнечным светом. Сверкали рубиновым и желтым огнем округлые валуны. Справа густо переплетались волокна тумана, между «небом» и «землей» повис черный ствол могучего дерева.

– До чего же красиво! – ахнула Вика.

Тут вещи очень интересные и разглядывать их можно часами! – подхватил учитель. – Взгляните, какие глубокие и густые царапины покрывают эту стену. Это следы полировки, следы войлочного диска. Вот они, правильные концентрические круги! То, что человек видит зеркально сияющим, на самом деле изрезано ущельями и пиками. Причина – в молекулярном строении любого вещества.

– А почему янтарь в одном месте прозрачный, а в другом мутный, туманный? – спросила Вика.

– Вглядитесь попристальнее – из чего состоит туман? – Это же маленькие шарики прилепились друг к дружке! Много- премного шариков! – воскликнула Вика.

– Вот, вот мельчайшие пузырьки газа и пустотки! Они-то и окрашивают янтарь в желтый матовый тон, образуют туманные дымки и тучки.

– Но ведь воздух и эти пузырьки, – Сеня кивнул в сторону стены, – совсем прозрачны!

– Суть дела такова – прозрачен один, два пузырька, но скажи мне, что там, за этими прозрачными шариками? Не видно? Трудно увидеть – их скопилось в этой туманности немало: шестьсот пустоток и пузырьков на одном квадратном миллиметре. Вспомните, как закипает вода в чайнике. Перед закипанием вода мутнеет. Потому что в ней образуются и всплывают тысячи пузырьков газа. То же самое и в тумане. Одна, другая совершенно прозрачные капельки-невидимки собираются вместе, и вот уже парок стелется над землей. Дело в том, что капельки воды или пузырьки воздуха, как маленькие линзы, рассеивают свет во все стороны. Такая же картина и в янтаре. В костяном, совсем непрозрачном, таких газовых пузырьков девятьсот с лишним тысяч на один квадратный миллиметр!

– Целый миллион! – взглянув на Вику, сказала Катя. – Настоящая муть из прозрачных шариков!

– Кстати, не жаловали мутный янтарь и древние римляне, – продолжил свой рассказ Павел Николаевич. – По словам Плиния Старшего, они использовали его для курений, то есть сжигали в храмах перед алтарями. Ценился у них янтарь прозрачный, гранатовых и золотистых тонов. Видимо, им тоже хотелось видеть его насквозь. В Риме из лучистого самоцвета делали украшения для женщин, статуэтки, флаконы для духов, снадобий, мазей. Ну, а в наши дни художники успешно используют весь янтарь. Поэтому, Шурик, отличаются бусы твоей бабушки от Викиного янтаря.

Пока учитель рассказывал, Сеня с трудом взобрался на гладкий каплевидный бугорочек. Но тут он качнулся и поехал вниз.

– И здесь забаву нашел! – развел руками Павел Николаевич. – Уж с вами не заскучаешь!

– Сюда! Сюда! – откуда-то сверху позвал Миша. – Пещеру отыскал!

Школьники стали карабкаться вверх. Павел Николаевич едва поспевал за ними.

Пещера была просторной и светлой. На ее сводах мерцали бурые зернистые натеки, под ногами поскрипывали черные песчинки.

Катя заглянула в какой-то закоулочек, где теплился желтый полумрак, и обомлела. Два огромных глаза неподвижно уставились на нее со стены.

– Ой, что это? – прошептала она.

– Эх ты! – выглянул из-за ее плеча Миша. – Зерна смолы светятся! Нашла чего пугаться… Ты в угол посмотри.

Там, выгнув спину, стояло страшное животное, растопырив лапы и оскалив пасть. Миша подбежал к нему и похлопал по загривку.