Энид Блайтон - Тайна холма Билликок

Передохнув минут десять, наша Пятерка двинулась дальше, ощущая тепло снаружи и приятную прохладу внутри. Все вокруг - расцветающая весенняя природа - усиливало чувство безотчетной радости: деревья и трава были такими нежно-зелеными, поля сверкали и кивали им тысячами и тысячами золотистых лютиков - как тут было не радоваться?

На пустынном проселке, по которому они сейчас шуршали шинами велосипедов, почти не было движения: изредка могла встретиться повозка фермера, еще реже - автомобиль. Наши путешественники предпочитали двигаться именно по таким полузаброшенным дорогам - с кустами, высаженными по бокам, с прихотливыми внезапными извивами, - а не по широким и пыльным трассам, прямым, как палка, шумным и неинтересным...

- Не раньше четырех, - сказал Дик, что-то подсчитав в уме, - мы сумеем добраться до фермы Билликок. А когда же как следует поедим? А, Джулиан? И где?

- В час дня, - решительно ответил тот. - И ни на минуту позднее. Но до тех пор ни слова о еде, договорились? Сейчас, - он посмотрел на часы, двенадцать ноль три.

- Я больше хочу пить, а вовсе не есть, - сказала Энн. - А бедный Тимми, ручаюсь, просто умирает от жажды. Давайте остановимся у первого ручья.

- Да вон же он! - крикнул вскоре Дик. - На том поле. - Эй, Тим, валяй, старина! Живо беги!

Тима не нужно было упрашивать. Он кинулся к ручью со всех лап и начал громко, чуть не на всю округу, лакать. Остальные спешились и ждали, пока он напьется. Энн сорвала ветку жимолости, просунула в петлю своей куртки.

- Буду нюхать всю дорогу, - сообщила она. - Красота!

- Эй, Тим! - позвал Дик. - Оставь немного воды для рыб! Джордж, останови его, он раздулся, словно дирижабль!

- Совсем нет, - сказала Джордж, но все-таки позвала Тима. - Довольно! Иди сюда! Поехали!

Тимми сделал последний... глоток (а как это произнести от слова "лакать"?) и подбежал к хозяйке. Питье ему понравилось, он это подтвердил довольным лаем.

И снова они отправились в неблизкий путь, кряхтя и издавая стоны на крутых подъемах и оглашая воздух восторженными воплями, когда дорога шла под уклон и они мчались по ней так, что ветер свистел в ушах.

Джулиан наконец выбрал место для полдника - на самой вершине очередного холма, который был выше всех предыдущих. Оттуда они видели всю местность на много миль вокруг, и там гулял свежий, но не резкий ветер.

- Привал! - объявил Джулиан, ко всеобщему удовольствию. - Целый час на отдых.

- Наконец-то, - проворчала Энн. - Завтра ноги у нас будут как деревяшки!

- Отсюда можно увидеть целых пять графств, - сказал Джулиан, вертя головой во все стороны. - Только не спрашивайте, какие, - я забыл... Давайте поваляемся немного на вереске, прежде чем возьмемся за еду. Возражений нет?

Ни у кого, кроме Тимми, возражений не было, и все с удовольствием растянулись на мягкоупругом ковре из вереска.

А Тимми настойчиво требовал чего-то. Чего именно? Конечно, кости! Он учуял ее запах на багажнике велосипеда своей хозяйки. Оглянувшись и увидев, что никто за ним не наблюдает - все предались блаженному покою, - он начал действовать более решительно по отношению к бумажному пакету, в котором лежала кость и кое-что еще, собранное для них Джоанной в дорогу.

Энн, находившаяся ближе других к Тимми, первой услышала подозрительный шорох бумаги и приподнялась посмотреть, что происходит.

- Тимми, - крикнула она. - Ты решил закусить нашими бутербродами?

Джордж тоже привстала, и Тимми молча отошел в сторону, виновато подрагивая хвостом, как бы желая сказать: "Извините, но ведь все-таки это моя кость!".

- Тимми прав, - заступилась за него Джордж. - Он требует только свое. Уж не думаешь ли ты, Энн, что он покушается на наши бутерброды? Даже одна такая мысль оскорбительная для Тимми! Никогда в жизни он бы не взял чужой сандвич!

- Но я, пожалуй, возьму свой, - сказала Энн. - И всем советую. Джулиан, давай приступим! И пить, я хочу пить...

Слова Энн пробудили у всех еще сильнее желание есть и пить, и они принялись разворачивать пакеты и свертки, вынимать бутерброды с ветчиной и помидорами и гигантские куски фруктового пирога. Джулиан нашел у себя в мешке картонные стаканчики, наполнил фруктовым соком.

- Важнецкая пища! - проговорил Дик, прожевывая сандвич. (У него получилось: "ванека пича".) Он оглядел весь горизонт - вересковые пустоши, зеленеющие куски обработанной земли, холмы, холмы... - и добавил: Смотрите, вон тот, самый дальний... Джулиан, видишь? Это не холм Билликок? У него такая форма... чудная.

- Сейчас посмотрю в бинокль, - сказал Джулиан. Он достал его из кожаной сумки, поднес к глазам, долго всматривался - как вахтенный на носу заблудившегося парусника, готовый радостно крикнуть: "Земля!" Но не крикнул "зем-ля!", а проговорил не вполне уверенно: - Да, пожалуй, тот, к северу... Похож немного на сдвинутый набекрень котелок... Хотите посмотреть?

Все по очереди приложили к глазам бинокль и внимательно оглядели "холм-котелок", который на какое-то время сделался в десять с лишним раз ближе к ним, а потом снова удалился на то же расстояние.

- Не так уж далеко! - сказала Джордж, не отнимая бинокля от глаз. Хочешь взглянуть, Тимми?

Но тот наотрез отказался.

- Недалеко, если добираться по прямой - как летит вон та ворона, сказал Джулиан, укладывая обратно в сумку свой оптический прибор. - Но если крутить, как мы, по всем тропкам и дорожкам... Кто-нибудь еще хочет сандвичей?

- Ха, - сказал Дик, - были да сплыли. И от пирога одни воспоминания... Для голодных остались только леденцы. Налетайте!

Голодными оказались все. Тимми тоже досталось - но только один леденец: собакам вредно много сладкого.

- Кроме того, ты ведь не сосешь, а прямо глотаешь, - объяснила ему Джордж. - Так что никакого удовольствия.

- Еще полчаса на отдых, - распорядился Джулиан. - Не знаю, как вы, а я сейчас повернусь на бок и буду давить ухо...

Они уютно устроились на вереске, как на теплых пружинных матрасах, и все, как один, уснули. Даже Тимми задремал, хотя одно ухо оставалось у него настороже, на случай, если появится кто-то чужой. Однако никто не появился. Вокруг было так тихо и они так натрудились, крутя педали на гористых дорогах, что проспали на четверть часа дольше отведенного для сна времени. И кто знает, если бы не жук, который пополз по руке Энн, их отдых затянулся бы наверняка еще дольше. Но именно жук разбудил ее, и она крикнула:

- Ой, какой большой и черный! - А сбросив его, поглядела на часы и снова закричала: - Дик! Джу! Вставайте! А то опоздаем к вечернему чаю!

Вскоре они уже неслись с гиканьем вниз по холму, и Тимми, сытый и отдохнувший, лаял как сумасшедший. Начало каникул все-таки, наверное, самое лучшее время из всех!

НА ФЕРМЕ БИЛЛИКОК

Весь этот день они жали на педали велосипедов, может быть, как никогда в жизни! И, несомненно, прибыли бы намного раньше к холму Билликок, если бы не Тимми... Бедняга так тяжело дышал от беготни и от жары, что приходилось останавливаться чуть не каждые двадцать минут, если не чаще.