Любовь Чабина - Сказки-притчи для детей и не только

– Разве я молодец? Это ж мамин голос был. Я таких слов и не знаю даже! – задумчиво ответил мальчик. – Слава Богу, что так всё получилось.

Затряслась земля, заметались пылающие невидимки, застонали камни, завопил бес:

– А-а-а! Жжётся! Не говори так больше! Кощей услышит – обоим не поздоровится!

– А что я такого сказал? Ой! Ой, гадость какая! Дед, что это?!!

Наступив на какую-то гнилушку, Коля поскользнулся и угодил в склизкий жёлоб. Помчался невесть куда, как в аквапарке по чёрной трубе, потом вылетел из жёлоба и плюхнулся в бассейн, по дну которого ползали уродливые червеобразные твари: они пожирали друг друга, проникали друг в друга, переплетались друг с другом…

Увидев Колю, черви дружно поползли в его сторону.

– Дед, ты где?

– Тута я, – Домовой завис в воздухе, брезгливо поджав лапы, – помочь не могу – не имею права!

– Что за гадость это?

– Это мытарства разврата начались: содомское, прелюбодеяние и блуд. Это – содомское, самое мерзкое.

– Я и слов-то таких не знаю!

– Однако виновен уже! Вишь, сколько мразей насобирал-навыращивал? Хотя другие и вовсе тонут в этом на вечные веки, да и черви там разнообразнее и покрупнее. У тебя так только – мелочи!

– Ага, мелочи! Лезут везде! Тьфу! – попытался выплюнуть червя, да не тут-то было: скользкий гад, как кляп раздулся и не выплёвывался. Другие на пальцы натянулись, в уши полезли, под одежду. Присасываются везде, прогрызать кожу начинают…

Побежал Коля: поскользнётся, упадёт, поднимается, бежит, опять падает…

А в памяти почему-то картинки замелькали: вот он с мальчишками в телефоне картинки мерзкие рассматривает и замечания с видом знатока делает; вот украдкой карты с голыми тётками домой принёс и вечером разглядывает их, затаив дыхание, а вот на экран компьютера внезапно выскочила раздетая девка и трясёт телесами, а он не удаляет картинку сразу – сидит, любуется…

– Ух, вроде миновал! – И верно, другой бассейн перед ним оказался, но пустой, хоть и вонючий. Мухи жужжат, вьются над головой, но это не страшно.

Домовой тут как тут:

– Вырвался? Не ожидал я, что столько мерзости ты успел насобирать в своей жизни. Маленький же ещё. Думал, что эти мытарства мы с тобой запросто пробежим.

– Вот и бежим. В этом видишь – ни одного червячка нет!

– А мух видал, сколько?

– А что – мухи? Тут вонь, вот они и налетели!

– Да нет, это мытарство прелюбодеяния – осквернения супружеского ложа. Ты пока маловат для него, но ведь растёшь, развиваешься. Мухи – это помыслы мелкие. Если прикормишь их – они столько яиц нанесут, потом таких личинок выведут! Лет через двадцать ты бы это мытарство точно не прошёл. На мух погляди – уже жирные какие!

– Когда я их раскормить успел?

– Да это не ты, это телевизор твой – там же все только и делают, что семье своей изменяют. А ты посмотришь и вПИТАЕШЬ… Береги-и-ись!

Огромная жёлтая личинка змеёй обвила Колю и стала буквально выдавливать его из самого себя.

– Ты же сказал, что я не мог изменять семье – я же маленький!

– Ты жене изменять не мог, а это – другая какая-то измена! Вспоминай!

– Мама, прости, что я других слушал, а не тебя! – прошептал из последних сил Николай.

– Солнышко моё, где же ты? Обманули тебя приятели твои новые, заманили в беду. Как ты ошибся, выбрав их в свои наставники! Как я предупреждала тебя, а ты не слушал! Дитятко моё, прости меня, что не уберегла от беды, и прости Бог тебе твоё непослушание, как я тебе всё всегда прощала! Исправь, Господи, все ошибки наши! – Мамина слеза упала на фотографию.

Солёным дождём ожгло страшную личинку и разогнало назойливых мух, омыло от вонючей слизи одежду мальчика. Встряхнувшись, он бегом-бегом побежал от страшного места.

Остались позади червивые ямы, впереди свежо и зазывно зеленели деревья.

– Пойдём туда! – позвал Коля Домового.

– Туда и пойдём. Больше и некуда – не назад же!

– Наконец-то позади страхи эти. А лес я люблю.

– Этот лес все любят, – усмехнулся бес.

– А что в нём не так? – насторожился Николай.

– В нём всё – не так. Это блудный лес. В нём заблудиться легче, чем не заблудиться. Кто загуляет по лесу по этому, тот своей семьи никогда не увидит. Там знаешь, сколько народу пропало? Даже семилетние дети сидят под кустами и ревут, мамок зовут, потому что заблудились. Мамки побегут на их рёв и тоже плутать начинают. В этом лесу друг на друга люди охотятся, встречаются, расстаются, убивают, опять встречаются, но долго быть вместе не могут. Из зверья там водятся только черви – видимые и невидимые, их там видимо-невидимо.

– В этом мире, кроме червей, животных никаких больше нет?

– А ты зайцев ожидал встретить? Не забывай, что это Подземное царство, поэтому и живность соответствующая: черви, змеи, насекомые.

– И как пройти этот лес?

– Прямо ходить и налево не сворачивать.

– А направо можно?

– В этом лесу только налево и прямо есть. Короче, надо верным быть.

– Кому?

– Будущей жене!

– Э, а где лес-то? – Коля замер от неожиданности.

– Ух ты, позади остался! Мы вроде и не подошли к нему даже, а уж миновали! – бес не скрывал своего удивления. – Ты что, даже не целовался ещё ни разу? В детсад, что ли, не ходил?

– Меня туда не отдавали – со мной бабушка нянчилась.

– Повезло!

Такого Иван-дурак даже в сказках не встречал: обилие царей, полководцев и гениев в одном месте! Каждый старается тайну тебе рассказать, предупредить о готовящемся нападении! Интересно всё – не соскучишься! Люди вокруг добрые, только спорить с ними не надо: сердятся сразу, буянить начинают.

Особо сердитые из них, когда успокоятся, потом или на кроватях лежат неподвижно, уставив глаза в потолок, или ходят, как зомби, по коридору из конца в конец и не замечают никого – наверное, разговаривать ни с кем не желают. Потом отойдут немного и опять всё сначала.

Особенно Ивану понравились три Наполеона: похожи как близнецы, но спорят, вызывают на дуэль друг друга и из невидимых пистолетов стреляются. Слава Богу, что промахиваются всё время!

Требуют, чтобы им все подчинялись, а сами ни с кем не считаются. Философ, правда, управлять ими научился: подкрадётся к ним незаметно сзади, хлопнет по коленям ладонями и как крикнет: «Бородино!» Они про дуэль сразу забывают, на кровати залазят и смотрят вдаль, команды отдают. А он им: «Москва горит!» Они в одеяла закутаются, печенюшку с тумбочки схватят и убегают.

А он вслед: «Скорей, скорей, Кутузов догоняет!» И хохочет-заливается!

Иван хмурится, глядючи на такое, – он и в сказках на заморских принцев с жалостью смотрел: колготки носят; перьями, как петухи, украшаются; ногами шаркают при встрече; говорить нормально не могут… Одно слово – не повезло людям! Зачем же их ещё обижать? Так он Философу и сказал.