Софья Прокофьева - Приключения Кота в сапогах и шляпе (сборник)

«Как бы обмануть его? – лихорадочно подумал Людоед. – А, вот что!»

– Дорогой Людоедоед, какое совпадение! – торопливо сказал он. – У меня в подземелье как раз сидит один молодой людоед, свеженький, кудрявый, глаза голубые, чистые. Никакого сравнения со мной! Я такой жёсткий, жилистый!

– Что ж, я, пожалуй, не прочь взглянуть на него, – ответил страшный людоедоед, пряча за пазухой свой список. – Но вы мне тоже нравитесь.

– Никакого сравнения! – Людоед сорвался с места и бросился к двери.

Послышался топот тяжёлых сапог по лестнице. И через несколько минут слуги втолкнули на кухню упирающегося Жака.

– Забирайте его, я вам его дарю! – поспешно проговорил Людоед. – Он вкусный, вкусный, вкусный! И не смею вас больше задерживать.

– Так и быть, беру его, – согласился гость.

И тут произошло непредвиденное!

– Кот! Дружище! Я узнал тебя по сапогам! – радостно воскликнул Жак.

– Что? – зарычал Людоед.

Он уставился на кончик хвоста, торчащий из-под плаща. Затем Людоед, протянув руку, сорвал с гостя шляпу, и ему в нос фыркнула нахальная кошачья физиономия.

Так вот перед кем он унижался, ползал в ужасе по кухонному полу. Какой обман!

– Сорвалось!.. Эх, хозяин! Ну что же ты?! – вне себя от досады воскликнул Кот.

– Кот! Самый обычный кот! – Людоед просто не мог прийти в себя. – Заковать их обоих в цепи!

Но не тут-то было.

Жак схватил большую сковородку и, размахивая ею, бросился вперед.

Кот подскочил и ухитрился проехать когтями по щеке Людоеда.

На кухне началась свалка. Но дюжие слуги навалились на Жака и быстро скрутили Кота. Тяжёлые цепи зазвенели у него на лапах.

Из норки выглянула Королева-мышь. Злорадные огоньки вспыхнули в её глазах. Она поправила на голове корону и с гордым видом прошлась прямо перед носом Кота. Но этого показалось ей мало. Она хвостом пощекотала ему нос. Это было так оскорбительно, что вся шерсть на Коте встала дыбом.

– Кот в цепях – очаровательная картина! Я и мои подданные непременно навестим тебя в подземелье. Будем тебя щипать, кусать, дергать за усы. Ты получишь огромное удовольствие.

Людоед подошёл к медной сковороде, которая была так начищена, что сверкала не хуже зеркала.

– Проклятье! Как я теперь покажусь на глаза принцессе? – в ужасе воскликнул он. – Жених с расцарапанной щекой! Сейчас же принесите припарки, примочки, подорожник! Слышите, бездельники, чтобы к полудню и следа не осталось! О! – Людоед погладил себя по животу. – Однако я проголодался. Готовьте самую большую кастрюлю.

Принцесса плакала. Нет, она не плакала, она безутешно рыдала. Птичка Кстати крылышком заботливо смахивала прозрачные слёзы, бегущие по её щекам. А король Бамбар с горестным видом стоял рядом и не знал, чем утешить свою любимую дочурку.

«А я ещё разговаривал с этим чудовищем, с этим Людоедом! – думал он, полный раскаянья. – Это я виноват. Впрочем, что я мог сделать!..»

– Жак! Мой любимый Жак! Пусть он просто сын мельника, но я не перенесу, если с ним что-нибудь случится, – всхлипывала принцесса.

– Сын мельника? – с сомнением проговорил король Бамбар. – Надо же что делает любовь! Впрочем, моя жена тоже была пастушка.

– Жак, мой любимый Жак, он мне дороже всех на свете! Я отправлюсь в замок Людоеда! Пусть он съест нас обоих! – рыдала принцесса.

– Ну, уж это слишком, – в ужасе возразил король Бамбар, его глаза тоже были полны слёз. – Я тебя не пущу туда одну. Ни за что! Придётся мне, старику, надеть доспехи и взять свой боевой меч. Правда, его надо ещё почистить. Он изрядно заржавел.

– У нас нет на это времени, папочка! – воскликнула Флоретта. – Седлайте коней!

– Минутку, минутку, я всё же возьму с собой свою личную охрану. Они все в железных панцирях. Их не так-то легко разгрызёшь.

И тотчас во дворе перед замком началась суета. Появились рослые молодцы в сверкающих доспехах. Это была личная охрана короля.

– Ну, папочка, отдай приказ выступать, – торопила принцесса.

– Так, так… Я слышал, что его слуги – такие головорезы!.. Давай возьмём на всякий случай всю мою армию.

И тут же перед дворцовыми стенами выстроились в походные колонны гвардейцы и гренадёры. Полки заняли весь луг до самой реки.

– Ну, папочка, скорее! – нетерпеливо топнула ножкой принцесса.

– Однако неприступный замок, могучие башни… – с сомнением протянул король. – Пожалуй, без артиллерии нам не обойтись.

По подъёмному мосту загрохотали пушки. Проворные пушкари на ходу чистили жерла, грузили на повозки круглые ядра.

– Так мы и до завтра не соберёмся! – Принцесса выбежала из зала.

Армия растянулась по дороге на семь с половиной километров.

Позже говорили, солдат было так много, что сосчитать их не представлялось возможным.

Впрочем, птичка Кстати всё-таки всех пересчитала. Их оказалось ровно двести двадцать две тысячи двести двадцать три человека.

Там ещё была целая орава мальчишек, которых, правда, уже никто не считал.

Впереди на белом скакуне гарцевала принцесса. Рядом с ней на тяжёлом мохноногом коне ехал король Бамбар.

– Мы, кажется, заблудились. Этому лесу нет конца, – с беспокойством сказал король.

– Да вон, похоже, замок. Видите башни за верхушками деревьев? – сказал, подъезжая, молодцеватый генерал.

Белый скакун принцессы чуть замедлил ход.

– Но если этот ужасный Людоед уже съел моего жениха, – крикнула, обернувшись, принцесса, – тогда моё сердце всё равно разорвётся от горя, вот увидите!

Слуги разжигали огонь в огромном очаге. Людоед в сомнении ходил из угла в угол, время от времени поглядывая на Жака. Тот стоял, понурив голову, и тихо шептал про себя: «Прощай, Флоретта». Между тем Кот нетерпеливо посматривал вверх на узкое оконце, как будто оттуда могла прийти неожиданная помощь.

«Съесть-то я его съем, дело обычное, – думал Людоед. – А вдруг упрямая девчонка мне всё-таки откажет?» Аппетит в нём боролся с нежным любовным чувством.

Тонкий янтарный луч упал сверху на Кота, и глаза его вспыхнули пронзительным зелёным огнем. «Вот оно, вот оно! Пушистая мысль!» – встрепенулся Кот. И цепи звякнули на его лапах.

– Эх, не того я выбрал себе хозяина! – сокрушённо вздохнул Кот. – Ещё сосватал его с принцессой. А ведь мог оказать эту услугу кому-нибудь другому. Например, соседнему графу. Куча благодарностей и никаких неприятностей.