Камилл Ахметов - 125 лет кинодраматургии. От братьев Люмьер до братьев Нолан

Гнетущая атмосфера разыгранного, заранее спланированного процесса становится все тяжелее. Прокурор д’Эстиве (Андре Берлей) набрасывается на Жанну с бранью и оскорблениями, пару раз камера «качелями» подлетает к разгневанному британскому солдату с каской образца Первой мировой войны на голове, судья Кошон (Эжен Сильван) умело манипулирует собранием, заставляя всех голосовать «за» по критически важному вопросу (в XV веке не носили таких касок и не голосовали поднятием рук, это отсылки к современности, притом далеко не последние). Вице-инквизитор Леметр (Жильбер Даллю, в справочной информации часто неверно указывают Мишеля Симона, который появился в этом фильме на пару секунд в роли безымянного судьи) почти не участвует в действии, даже он здесь – лицо подневольное.

Оставшись в камере одна, Жанна видит на полу светотеневой рисунок в виде креста, отброшенный тенью оконной рамы. Неожиданный знак – крест, священный символ жертвенности и страданий во имя людей – приободряет ее, она берется за соломенный венок, который плетет в камере. Аллюзия на терновый венец и фигуру Христа очевидна! В камеру входят английские солдаты, они издеваются над Жанной и отнимают у нее кольцо, выкрутив ей руку (перед распятием у Христа отняли последнее). Появляется Луселер (Морис Шюц), он возвращает девушке кольцо, вызывая ее доверие. Это завязка – Луселер обманывает Жанну, представившись посланцем короля Карла VII. Входят судьи… В конце второй части снова появляются солдаты и продолжают свои насмешки, они надевают на голову Жанны ее венок и дают ей в руки перо, повторяя: «Дочь божья!» – так же как Пилат саркастически называл Иисуса «Царем иудейским».

Эпизод в камере пыток – отдельный шедевр операторской работы Рудольфа Мате. Мы видим инструменты палача в самых противоестественных ракурсах, пару раз камера ныряет под пыточное колесо – точка зрения человека, который, увидев орудие пыток, падает в обморок. И Жанна лишается чувств. И судьи, и англичане опасаются за ее жизнь – подсудимая не должна умереть до приговора! Девушке пускают кровь, она приходит в себя, она готова к дальнейшей психологической обработке.

Наконец Жанну выводят на площадь. Она переводит взгляд с цветов, которые растут на церковном дворе, на могилу, которую только что выкопали на церковном кладбище. Усталость, ужас и давление судей ослабляют ее волю – девушка подписывает отречение. Командор Уорик (Камилл Барду) взбешен – ему не нужно было отречения Жанны, английская корона требовала от него смертельного приговора.

Жанну, теперь пожизненно заключенную, стригут наголо ножницами, явно сделанными в XX веке (в этой же части мы увидим священника в современных очках). Параллельный монтаж – жестокое выступление уличных акробатов. Вместе с состриженными волосами служитель выметает соломенный венок Жанны, ее терновый венец – и в этот момент она прозревает и осознает, что подаренная ей жизнь не имеет смысла, только смерть поможет ей выполнить ее предназначение и станет подлинной жертвой французскому народу. Она требует судей, она собралась с силами и отказывается от признательных показаний! Судьи возвращаются в камеру, их переживания искренни, даже д’Эстиве и Кошон плачут – по версии Дрейера, они не желали смерти подсудимой, им нужно было лишь защитить собственную правоту перед лицом Церкви. Жанна д’Арк наконец-то получает желанное причастие – и теперь ее смерть неминуема.

Осужденную снова выводят на площадь. К столбу, на котором ей предстоит сгореть, приколачивают табличку «Еретичка, богохульница, вероотступница, идолопоклонница» – с тем же успехом там могло быть написано «Царь иудейский». Камера Рудольфа Мате не скупится на перевернутые ракурсы, в одном из кадров мы видим безногого инвалида; разгорается костер – и вместе с ним разгорается бунт, люди бегут, мальчик оплакивает лежащую на мостовой убитую мать, пушка поворачивается на лафете – все это приветы «Броненосцу „Потемкин“» Эйзенштейна.

Интересный пример псевдодокументального подхода: «Это случилось здесь» [58] Оригинальное название It Happened Here – парафраз названия романа американского писателя Синклера Льюиса It Can’t Happen Here – «У нас это невозможно». (реж. Кевин Браунлоу, Эндрю Молло, 1965) – фильм об оккупации Великобритании нацистской армией в годы Второй мировой войны.

Концепция псевдодокументального кино получила неожиданное развитие благодаря Орсону Уэллсу, который в 1970–1976 годах работал над фильмом «Другая сторона ветра»с участием своей последней жены и соавтора, красавицы-хорватки Ойи Кодар, и одновременно выпустил фильм «Фальшивка»(1973).

«Фальшивка» – формально документальный фильм, фильм-очерк, посвященный проблеме достоверности и мистификации. В начале фильма Уэллс обещает, что все рассказанное им в течение следующего часа будет правдой, а затем иллюстрирует заявленные темы историями художников-фальсификаторов Элмира де Хори и Клиффорда Ирвинга.

Усыпив бдительность зрителей этими широко известными реальными историями, которые Уэллс перемежал с историями из собственной жизни, он завершает фильм (обещанный час к этому времени уже прошел!) запутанной историей о том, как его жене достались 22 работы Пикассо. Оказывается, Ойа Кодар однажды отдыхала в той же деревне, что и Пабло Пикассо. Великий художник обратил внимание на прекрасную женщину и написал 22 ее портрета. Все портреты Ойа Кодар забрала с собой, после чего была организована выставка 22 неизвестных картин Пикассо. Пришедший на нее художник был в бешенстве, но потом обнаружил, что все выставленные портреты – подделки…

Далее следовал пассаж о том, что фальшивки написал дед Ойи Кодар, Уэллс и Кодар разыгрывали диалог деда и Пикассо, и наконец Уэллс признавался, что обещанный час правды уже кончился, а вся история про Пикассо была выдумана – не зря же сам великий художник говорил: «Искусство – это ложь, которая говорит правду»… Фильм не понравился широкой аудитории и получил противоречивые отклики критики, которые сегодня сменились полным признанием.

Судьба последнего полнометражного проекта Орсона Уэллса «Другая сторона ветра»сложилась еще менее удачно. Основная часть фильма, смонтированная как бы из десятков разных кинопленок разного качества, отображает ход вечеринки в честь 70-летнего юбилея классического голливудского режиссера Джейка Ханнафорда (Джон Хьюстон), который наутро после праздника погиб в автокатастрофе. На вечеринке Ханнафорд показывает собравшимся смонтированные части своего незавершенного экспериментального фильма «Другая сторона ветра» в надежде на то, что глава студии, увидев готовые кадры, обеспечит картине финансирование, необходимое для ее завершения. Но продюсер не является на вечеринку, так что замысел Ханнафорда заранее обречен.