Владимир Артыков - Обнаженная модель

— Я благодарна своему мужу Леониду Мирзоеву, что жизнь так сдружила нас с Володей. Мы больше родные, чем друзья. Мы узнаем всегда что-то новое на выставках Володи, это для нас большой праздник. Володе и Римме повезло друг с другом — это две половинки одного яблочка, они совпали и нам дали счастье общения с ними, которое не может сравниться ни с чем. Это глыбы такого масштаба и в творчестве, и в дружбе, и в любви друг к другу, что смотришь на них и радуешься, что они у нас есть. Я поднимаю бокал за то, чтобы тепло наше не давало им охладеть ни в искусстве, ни в дружбе, ни в любви.

Леня добавил:

— Когда мы были студентами, нам на новый год в Постпредстве выдавали по 1000 рублей. Обычно нормальные студенты покупали себе что-то из одежды. Я предложил Володе купить что-нибудь модное.

— Нет, — отвечал он, — лучше выпьем и закусим, здоровье — дороже!

Я думаю, что самая прекрасная и замечательная черта у тебя, Володя, — то, что ты никогда в жизни не предавал никого. Ты дружбу несешь всю жизнь и даже прощаешь людям маленькие изъяны, которые могли бы тебя подвести. Я хочу выпить за то, чтобы ты был всегда честен и не жаден!

Легкий юмор Лени вызвал оживление, одобрительный смех и аплодисменты.

Увидев направленный на себя объектив камеры Ахмата, фотохудожник Антонио Бальестерос поднялся и, держа в руке бокал шампанского, произнес:

— Владимир Аннакулиевич — прекрасный рассказчик. Книга воспоминаний, которую он сейчас пишет, и первым читателем которой я являюсь как редактор, это увлекательное повествование об истории нашей страны. Из рукописи я так много узнал о вашей жизни, о произведениях живописи, о работе в театре и кино. Книга начинается с довоенных времен и охватывает период до наших дней.

Жена Антонио, обаятельная и улыбчивая красавица Надежда дополнила слова мужа:

— Я хочу выпить за вас, Владимир Аннакулиевич и Римма Николаевна! За ваш союз, за ваше творчество и за вашу необыкновенную любовь друг к другу. Это всегда чувствуется, Римма Николаевна души не чает в вас, а вы в ней. Хочется, чтобы этот союз продолжался бесконечно.

Следом встал Юрий Борисович Леонов. Он сказал:

— Еще в 1916 году Борис Кустодиев в своей картине «Художники „Мира искусства“» увековечил русских живописцев нового направления. Это — Грабарь, Рерих, Бенуа, Петров-Водкин, Сомови другие. Ваша картина «Серебряный шар искусств» — это одно из событий современной живописи. Вы, Владимир Аннакулиевич, в своей картине тоже собрали наших известных современников: ученых, поэтов, художников. Это Церетели, Гладышев, Коржев, Ахмадулина. Не случайно, вы удостоены высокой награды Российской академии художеств медалью «Шувалов». Это дорогого стоит!

Обаятельная и улыбчивая Татьяна Леонова добавила:

— Сегодня мы встретились с настоящим искусством, что очень приятно. К сожалению, это случается далеко не на каждой выставке.

Ахмат перевел объектив камеры на Зарету:

— У каждого человека есть зеленая тропа и тропа желтая, я желаю, чтобы зеленая тропа сопровождала вас всегда. Созданный вами мой портрет, уважаемый Владимир Аннакулиевич, мне так понравился, что трудно найти достойные слова. Я увидела себя совсем другими глазами. Спасибо вам! Желаю, чтобы ваша жизнь процветала. Здоровья вам и счастья!

Застолье продолжалось. Я не присаживался и старался уделять внимание своим гостям. Юрий Иванович громко произнес, перебивая общий гомон:

— Урожай художник собирает с душ человеческих, когда пишет портреты, когда пишет пейзажи, когда пишет красивых обнаженных женщин, — он показал рукой на картину «Дочки матери», где на берегу моря отдыхали мамы с детьми.

И уже со свойственным ему юмором, держа в руке рюмку, добавил:

— В шутку я назвал эту картину «Безотцовщина», там нет ни одного мужчины. К сожалению, так бывает, особенно сейчас!

И уже серьезно продолжал:

— Переехав в Москву, Артыков нашел себе хорошего друга жизни, Римму Николаевну.

Ему повезло: в первый раз, когда остался жив в ашхабадское землетрясение, второй раз, когда спасся от московских невест, а в третий раз, когда нашел жену. Ему крепко повезло, он хоть и не очень верующий человек, но грехи ему были прощены, и был он удостоен счастья — он нашел жену. Семья продолжает сегодня работать. Выставки показываются в Москве и других городах и пользуется большим успехом, потому что в них есть не только понимание Туркмении и России, есть духовность, которая направляет нас на понимание существа человека. И когда Артыков пишет «Эдем», — Юрий Иванович опять показал рукой на картину, — художник мечтает, чтобы и на русской земле был рай. Будем, надеяться!

Юрий Иванович под аплодисменты выпил рюмку и показал рукой еще на одну картину:

— Вы видите, это — «Комсомольская свадьба», она плавно переходит в свадьбу ветеранов, — он провел рукой вдоль стола и грустно обвел взглядом сидящих и залпом выпил еще раз.

Когда вечер был в полном разгаре, дверь зала отворилась, и вошел Булат Мансуров.

Его поддерживал под руку помощник. Римма встретила их, поставила на стол чистые приборы и наполнила рюмки. Для меня приход Булата был полной неожиданностью, поскольку его супруга Елена Луначарская говорила мне, что он тяжело болен и находится в клинике. Я был счастлив видеть своего старинного друга, великого режиссера, с которым мы работали еще в 60-е годы на двухсерийном фильме «Утоление жажды»по роману Юрия Трифонова.

Мы обнялись.

— Володя, я неважно себя чувствую, я приехал к тебе прямо из больницы. Долго я находиться здесь не смогу, поэтому позволь мне сразу сказать о тебе теплые слова.

Ахмат навел объектив камеры на Мансурова.

Я представил его гостям:

— Мой друг Булат Мансуров. Народный артист России. Кинорежиссер. Академик.

Фильм «Утоление жажды», где Булат был режиссером-постановщиком, а я художником-постановщиком снимался в пустыне на трассе строящегося Каракумского канала. В этом фильме играл всенародно любимый артист Петр Мартынович Алейников. Для него это была последняя роль в жизни. В картине снималось созвездие замечательных актеров, таких как Олег Жаков, Артык Джалыев, Анатолий Ромашин, Леонид Сатановский, Раиса Недашковская.

Булат встал, пристально оглядел сидящих гостей, немного помедлил. Его рука слегка дрожала.

— О статусе нашей дружбы Володя уже все сказал, — бархатным баритоном начал говорить Булат, — прошло почти 50 лет, как снимался наш фильм «Утоление жажды». Дружба, зажаренная на песках Каракумов, она не ржавеет. — Голос Булата дрогнул и он не сразу продолжил говорить, — поэтому я, несмотря на постельный режим, несмотря на больную ногу, все-таки пришел, чтобы подтвердить, Володя, свою верность тебе как человеку и как художнику. Это самое главное, когда коллеги признают своего коллегу. Володя принадлежит к той категории художников, которые трудятся сердцем и душой, которые не требуют никакой компенсации, а компенсация сама находит его, и, прежде всего, уважением его коллег. Володенька, милый, дорогой! Я тебе желаю в твоем маленьком еще возрасте, быть таким всегда. Будь здоров!