Скотт Линч - Красные моря под красными небесами

На последних, самых роскошных этажах Реквинова чертога удачи приоров тоже не оказалось – опять же, случайность или доброе предзнаменование?

Наконец Селендри ввела их в кабинет владельца «Венца порока», который, стоя перед зеркалом, облачался в черный камзол, отороченный серебряной парчой. При виде Локка и Жана Реквин оскалился и гневно сверкнул глазами из-за алхимических стекол очков.

– Очи архонта собираются арестовать Косту и де Ферра, – объявила Селендри.

Реквин с глухим рычанием метнулся к Локку и наотмашь хлестнул его по лицу. Локк, сбитый с ног неожиданным ударом, шлепнулся на задницу и, скользнув по паркетному полу, въехал в письменный стол, откуда со звоном свалилось блюдо.

Жан рванулся на помощь другу, но два охранника схватили его за руки, а Селендри, щелкнув бронзовым протезом, угрожающе выставила клинки.

– Что вы натворили, Коста? – взревел Реквин и пнул Локка в живот.

Хрустальный бокал упал со стола и разлетелся вдребезги.

– Я не виноват! – простонал Локк. – Он сам обо всем догадался! Ему известно, что мы против него замыслили! Он за нами гвардейцев в погоню отправил!

– Очи архонта в «Венце порока»? – прорычал Реквин. – Немыслимо! Это нарушение священных традиций Золотой Лестницы. Вы ставите меня в безвыходное положение, Коста. Вы все провалили!

– Простите! – взмолился Локк, поднимаясь на четвереньки. – Простите! Нам больше некуда было деваться! Если он нас схватит, то…

– Вот именно, – вздохнул Реквин. – С вашими преследователями я сам разберусь. А вы меня тут подождите. Нам есть о чем поговорить.

«Как же, есть о чем поговорить, – подумал Локк. – Приведешь охранников, и мы с Жаном ненароком выпадем из окна…»

Пришло время действовать.

Как только на лестнице смолк стук Реквиновых каблуков, два охранника отпустили Жана. Селендри, угрожающе выставив клинки, оперлась о край письменного стола и холодно взглянула на Локка:

– Вы больше ничего не хотите сказать, господин Коста?

– Селендри, я…

– Господин де Ферра, а вам известно, что ваш приятель собирался вас убить? Вы живы лишь потому, что мы ему этого не позволили…

– Селендри, послушайте…

– Я сразу поняла, что с вами связываться не стоит, – сказала она. – Вот только не ожидала, что развязка наступит так быстро.

– Вы совершенно правы, – сказал Локк. – Со мной связываться не стоит. Наверняка после этого Реквин станет внимательнее прислушиваться к вашим советам. Дело в том, что Жерома де Ферра я убивать не собирался. Видите ли, Жером де Ферра – вымышленная личность. И Кало Каллас тоже. – Локк усмехнулся. – А с вашей помощью мы сейчас сделаем то, к чему готовились два долгих года, – ограбим ваше проклятое заведение.

Один из охранников с грохотом отлетел к стене – на скуле его заалел отпечаток Жанова кулака.

От стремительного выпада Селендри Локк увильнул без особого труда; ввязываться с ней в драку он не собирался, главное – не напороться на смертоносные клинки. Он легко перескочил через письменный стол – бумаги разлетелись во все стороны – и захохотал, глядя, как Селендри пытается до него дотянуться.

– Вам жизнь надоела, Коста?

– Так вы же все равно меня убили бы! Между прочим, Леоканто Коста тоже вымышленная личность. А вы и не знали… Вы много чего еще не знаете, верно?

Тем временем Жан обезвредил второго охранника: саданул его головой в лицо, раскровенив бедняге нос. Охранник упал на колени и, получив локтем по шее, гулко впечатался лбом в пол.

Локк сочувственно поморщился, а Жан уже зловеще навис над Селендри. Она замахнулась сверкающими клинками, но долго сдерживаемая ярость придала Жану не только сил, но и проворства. Он ударил Селендри в живот, а когда та согнулась от боли, перехватил бронзовый протез и, выкрутив руку, завел за спину. Селендри, тяжело дыша, безуспешно пыталась вырваться.

– Как здесь у вас красиво, – учтиво произнес Жан, всем своим видом показывая, что безмерно рад новому знакомству.

Локк недоуменно сдвинул брови, но времени на раздумья не оставалось.

– Селендри, смотрите внимательно, потому что этот трюк у меня больше одного раза не выйдет, – заявил он, картинно перетасовывая колоду алхимических карт. – У вас подают крепкие напитки? Из тех, что глотку обжигают? Ах, так вот же! – Он с притворным изумлением снял с полки бутылку, потом небрежно швырнул на пол цветы из серебряной чаши на столе, а саму чашу на три пальца наполнил бренди. – У меня в руках обычная, ничем не примечательная колода самых обычных, ничем не примечательных карт, верно? А давайте-ка проверим… – Он еще раз перетасовал колоду и уронил ее в чашу.

Алхимические карты взбухли, бренди вспенился, рисунок на картах расплылся радужными потеками, и в чаше оказалась маслянистая тягучая серая масса. Локк отыскал на столе серебряный ножичек, тщательно размешал им содержимое чаши. От карт не осталось и следа.

– Что это? – спросила Селендри.

– Алхимический цемент, – с улыбкой объяснил Локк. – Тонкие пластинки смолы, разрисованные под игральные карты. Растворяются при соприкосновении с крепкими напитками. О боги, вы и не представляете, сколько мне пришлось за эту колоду заплатить! И все ради того, чтобы ваше чудесное заведение ограбить.

– Зачем он вам?

– Мне очень хорошо известно, что, застыв, эта дрянь становится прочнее стали. – Он подбежал к двери подъемной клети, скрытой в нише, и обмазал едва заметные трещины. – Вот сейчас мы все это хорошенько законопатим, а еще в дверной замок зальем – и без тарана Реквин к себе в кабинет ни за что не попадет.

Селендри попыталась позвать на помощь, но сожженное горло издавало лишь жуткие хрипы.

Спустившись по чугунной лесенке, Локк запер двери главного входа, залепил замок комком цемента, вернулся в кабинет и весело объявил:

– А теперь – еще один фокус. На этот раз мы проделаем его с моим подарком вашему гостеприимному хозяину – вот с этими самыми прелестными креслами. Талатрово барокко – мне о нем кое-что все-таки известно, представляете?.. В частности, почему эту великолепную мебель смастерили из серпенного дерева – материала, как вы знаете, весьма непрочного.

Локк подошел к креслу, сорвал обивку с сиденья и откинул деревянную панель, под которой обнаружилось потайное отделение со спрятанными в нем инструментами и приспособлениями – ножами, кожаными поясами верхолазов, всевозможными кольцами и защелками. Все это он вытряхнул на пол, а потом приподнял кресло над головой.

– А все потому, что так их легче сломать!

Он с силой швырнул кресло на пол. Деревянный каркас с треском разломился, но не разлетелся на части, потому что тонкие веревки из полушелка скрепляли полые ножки, подлокотники, шпонки и планки обводов сиденья и спинки. Локк вытащил веревку и вручил ее Жану.