Вадим Панов - В круге времен

– Что случилось?

– Твой отец был тут, – неохотно ответил чуд.

– В Замке?!

– Все решили, что он прибыл тебя спасать, и переполошились.

– А на самом деле?

– То есть ты не веришь, что Тыц собирался тебя выручить?

Однако корявая попытка вбить клин в четырехрукое семейство провалилась.

– При чем тут вера? – холодно спросила Ива. – И повторяю: я маленькая, а не тупая. У папы куча своих дел, и мое спасение в их число не входит. Как он оказался в Замке?

– Влетел в двусторонний переход во время драки.

– И чем всё закончилось? Впрочем, можешь не отвечать – по твоей расстроенной физиономии всё видно.

Чуд засопел и отвернулся.

– Скольким он вломил, прежде чем смылся?

– Троим, – пробубнил Герберт после короткой паузы.

– Потому что поблизости больше никого не было? – невинно осведомилась четырехрукая заноза.

– Перестань!

Язвительность девчонки бесила до крайности, однако рыцарь вспомнил о приказе не только сторожить, но и попытаться разговорить хвану, и сдерживался изо всех сил. До сих пор все попытки «поболтать» оказывались неудачными, может, сейчас обрадованная новостями об отце девочка разговорится?

– Ива – это псевдоним?

На ответ Герберт особенно не рассчитывал, но неожиданно получил.

– Сокращение от Иветта.

И неподдельно изумился:

– Иветта? Странное имя для хванов.

– Маме понравилось, вот и назвала, – пожала плечами девочка. – А папа никогда ни в чем маме не отказывал.

– Как же они живут? – попытался пошутить чуд, судорожно прикидывая дальнейшее развитие разговора.

– Счастливо. Мама у меня умная и прекрасно знает, когда нужно уговаривать, когда требовать, а когда лучше промолчать. Твоя жена такая?

– Она меня слушает.

– Какой ты молодец.

– Это называется «традиционный брак», – сообщил сбитый с толку чуд. Так глубоко погружаться в семейные ценности он не собирался.

– Ты мужской шовинист?

– Родители напрасно пускают тебя в Интернет и социальные сети, – попытался стать строгим рыцарь. – Ты набралась там глупостей.

– Знаешь, почему наши мужчины предпочитают работать наемными убийцами? Это безопаснее, чем постоянно находиться рядом с женами. Вот это мы называем традицией.

– Да, конечно.

Гул являлся сторонником иного понимания счастливого брака и напряженно размышлял, стоит ли раздувать спор?

– И уж естественно, мы никогда не станем молча слушать, оставляя своё мнение при себе, – гордо закончила Ива.

– Потому что вы скандальные?

– Потому что ошибки допускают и мужчины, и женщины.

– Ага.

– И ты тоже, кстати.

– Я? – услышать подобное от сидящей взаперти девчонки Гул посчитал верхом нелепости. – Я допускаю ошибки?

– Ты считал себя особенным?

– Попробуешь меня удивить? – со всей, на какую был способен, снисходительностью поинтересовался чуд.

Он рассчитывал посмеяться, но получил серьёзный ответ:

– Ты допустил ошибку, которую папа называет «Классическим проколом двулапых кретинов», – спокойно произнесла юная хвана.

Из её глаз исчезла весёлость, но Гул этого не заметил. Он был слишком увлечен разговором:

– Какую же?

– Сколько моих рук ты видишь?

– Две.

– И тебя это не смущает, для тебя это нормально. Потому что у тебя самого две руки. Сказать, что я успела сделать, пока ты не обращал внимания на мою нижнюю пару?

Говорить не потребовалось – побледневший чуд увидел: перстень. ЕГО СОБСТВЕННЫЙ БОЕВОЙ ПЕРСТЕНЬ! Исчез с пальца и появился в руке соплячки. И почти активизирован, обещая плюнуть в бывшего хозяина раскаленным потоком «Дыхания дракона». А над перстнем – глаза. Не по возрасту холодные глаза малолетней хваны, и связываться с девочкой, которая способна на ТАКОЙ взгляд, рыцарь не решился.

– Я так понимаю, мне лучше не шевелиться?

– Выкладывай на стол оружие и телефон.

– И что будешь делать? – Чуд выдал нервный смешок, но подчинился. – Попробуешь сбежать?

– Зачем? – Среди вещей Герберта Ива с облегчением нашла искомое: маленькую «батарейку» с энергией «Карфагенского амулета», которую таскали с собой все уважающие себя маги Ордена. Обнаружила и тут же употребила по назначению, подняв опустошенный при аресте уровень.

– Что значит зачем?

Но ответа не услышал. Девчонка щелкнула рыцаря по голове: «Кузнечный молот» первого уровня отправил чуда в беспамятство, и, улыбнувшись, продолжила:

– Зачем бежать оттуда, куда я стремилась попасть?

– Так чей это схрон? – уточнил Артём, когда внедорожник свернул в последний, если верить навигатору, проезд, и совсем скоро из хитрого сплетения домов, деревьев, заборов и машин перед взглядом путешественников должен был появиться искомый ангар.

– Понятия не имею, – честно ответил Урбек.

– Как это?

– Что как? Вот так.

– Ты запихнул в неизвестно чей схрон спутник, который неизвестно сколько миллионов стоит? – изумился сидящий за рулем Кортес.

Такого раздолбайства опытный наёмник не ожидал.

– Знаю я, сколько он миллионов стоит, знаю, – сварливо ответил Кумар. – Но не мог же я его у себя на складе оставить? Вдруг навы нашли бы?

– И что?

– И ничего. – Урбек шмыгнул носом. – Вообще ничего. Мне, знаешь ли, запрещено спутники с орбиты стаскивать.

– За такие фокусы Тёмный Двор по головке не погладит, – согласился Кортес.

– В том-то и дело, – вздохнул Кумар. – Это вам не «чернильным клеем» посреди улицы облиться, тут дело серьёзным штрафом пахнет.

А терять большие деньги из-за ерунды приличные шасы не любили.

– Ещё хоть раз я услышу от тебя словосочетание «чернильный клей» – отрежу ухо, – ровным голосом пообещал наёмник. – И тебе не только штраф заплатить придется, но ещё и эрлийцам за пластику.

– Извини, случайно вырвалось.

– А машину чего внутрь не загнал? – продолжил любопытствовать Артём. – Из-за спутника не поместилась?

– Какую ещё машину? – Урбек подался вперёд, пару мгновений таращился на зелёный, как в фильмах про американскую армию, «М35», к которому медленно подкатывал внедорожник наёмников, после чего вытер рукавом пот и выдал сакраментальное: – Мля…

– Что мля? – не понял молодой наёмник. – Это же твоя тачка.

– Ты её прикрыть просил, – припомнил Кортес, останавливая внедорожник так, чтобы запереть грузовику выезд.

– Я не её прикрывал, а идиотов Красных Шапок, чтобы они на меня не навели! – взвыл барыга. – Вилар, зараза, прилип как банный лист, пришлось… Пришлось вам помочь. И Великому Дому тоже. А Биджар, собака, по-английски заговорил… Зиль, придурок малолетний, Циркулем грозится… Ты ухо обещаешь…

Явление «М35» стало камешком, вызвавшим у Кумара лавину лёгкого истерического припадка – естественный результат утренних переживаний. Урбек, не заканчивая бессвязно лепетать обиды и жалобы, стал стремительно фыркать, плеваться слюной и стучать кулаком по спинке пассажирского кресла. Ему было плохо, горько и обидно.