Вячеслав Черепанов - Песни Красных Ястребов. Том 2

Юрген сосредоточился, готовясь отразить нападение.

Противников было трое. В старые добрые времена он поднял бы на смех такую жалкую попытку. Во времена былого расцвета Юрген раскидал бы троих дохляков, даже не заметив. На восточном побережье Каармора боязливые имперцы произносили его имя суеверным шепотом. На Архипелаге Юргена славили как героя. Но стоило ему умереть, как имя последнего мага Аскерми оказалось забыто. Империи были не нужны народные избранники по другую сторону баррикад, и она стерла все, что Юрген пытался построить. Сперва это ужасно злило, но после долгих размышлений он решил, что в этом мире есть вещи и похуже. Например, когда тебя предает человек, которого ты считал своим учеником и соратником…

“Ты все еще хочешь моей смерти, Керрам?” – пронеслось в голове, но сейчас Юргену было не до размышлений.

К нему приближались двое нападающих, а третий отстал и деловито заряжал ружье. Тело Юргена было далеко не таким сильным и выносливым, как во времена его былых подвигов. Способность эмпата воспринимать и преобразовывать чувства других людей была еще слаба. Но где-то под сердцем Юргена по-прежнему сидел занозой рубиновый Осколок, дарующий ему власть над истинной магией. За последние полвека имперцы изобрели столько смертоносного оружия, но оно не смогло сравниться по силе с крохотным драгоценным камнем!

Все трое противников, конечно, были мужчинами. Даже больше – солдатами. Закаленными в боях следопытами-искоренителями. В последнее время они чаще сражались с помощью лошадей и кавалерийских пистолетов, и Юрген пока плохо понимал эту тактику. Сейчас полем боя был глухой дворик в городе-крепости Врата Альбрехта, и это место плохо подходило для лошадей. Видимо, поэтому каждый из нападающих вооружился по-своему.

Ближайший к Юргену следопыт держал в руках кавалерийский молот-клевец с хищным клювом и длинной рукоятью. Вышибить такой штукой чьи-то мозги – проще простого, если хватит сил замахнуться. Наверное, сейчас Юрген не смог бы даже поднять подобную железяку. Судя по телосложению горного медведя, у следопыта такой проблемы не было.

Парень чуть поодаль не лез на рожон и сжимал в руке боевой нож с листовидным клинком. По сравнению с кавалерийским молотом это оружие казалось почти незаметным, но Юрген не питал иллюзий: второй боец был так же опасен. Скорее всего, где-то в сапоге у него было припрятан еще один нож, который в самый неожиданный момент мог появиться у Юргена в боку.

И, наконец, третий нападающий, который только что закончил заряжать ружье и готовился упереть приклад себе в плечо. Этот паршивец не должен был сделать даже единственного выстрела – так решил Юрген.

Последний маг Аскерми сосредоточился на эмоциях этих мужчин. Их наверняка обучали, что при сражении с эмпатами нужно соблюдать хладнокровие. Поддаваясь эмоциям, ты вкладываешь оружие в руки своего врага, и он непременно использует его против тебя. Похоже, не все следопыты усвоили эту науку.

Самым несдержанным оказался парень с кавалерийским молотом. Он был из тех, кто бодрит себя перед боем гневными мыслями, а в сражении по-настоящему закипает. Вот и сейчас он чувствовал злость и боевой задор. Эмоции были достаточно слабыми, но Юрген ухватился за них. Он мог раздуть это пламя, заставить следопыта пойти в сумасбродную атаку, но вместо этого вытащил ярость наружу, раскаляя молот-клевец. Инстинктивно воин разжал обожженные пальцы, и массивное оружие упало на землю, едва не переломав следопыту пальцы ног.

Юрген почувствовал в своем враге смятение и испуг. Одно дело – изучать теорию, и совсем другое – реальная схватка с эмпатом. Да еще и таким, который способен прорывать эмоции в материальный мир. К чему бы не готовилась эта троица, Юрген найдет способ их удивить.

Следопыт с ножом двигался боком, стараясь не привлекать внимание мага. Это сработало, потому что ровно в этот момент воин-медведь взял себя в руки и устремился к Юргену в сокрушительном рывке. Последний маг Аскерми отклонился так, чтобы массивный следопыт перекрыл обзор стрелку. С этой тушей срочно надо что-то делать! Юрген не успевал коснуться эмоций воителя, не успевал пробудить собственные былые чувства, и уж конечно не собирался сражаться голыми руками! Он воспользовался тем, что было ближе всего – ощущением момента.

Прямо сейчас тело Юргена ощущало страх, боялось боли и унижения. Уклониться, избежать боя, скрыться в безопасном месте! Не задумываясь, Юрген подцепил это чувство и выставил стеной между собой и противником. Мутное марево страха заклубилось в воздухе, но следопыт-молотобоец его даже не увидел. Он словно попытался пробить плечом стену жесткой невидимой резины. Упругий ответный удар вывихнул ему плечо и отбросил массивное тело на пыльную землю, однако торжествовать было рано.

Стрелок выстрелил, и ружейная пуля просвистела над головой молотобойца. Все, на что мог надеяться Юрген – это стена вязкого страха, которая уже начала таять. Пуля двигалась намного быстрее, чем бегущий воитель. Юрген услышал грохот выстрела, а потом заметил маленький черный шарик на расстоянии вытянутой руки от себя. Пуля была намного меньше воителя, она пробила пелену, но начала в ней вязнуть, замедляться. И в тот момент, когда магия Юргена иссякла, металлический шарик упал на землю с глухим звуком.

– Ненавижу эти штуки! – презрительно рявкнул Юрген.

Его сердце билось, как бешеное. Еще бы – только что на него, словно бык, несся следопыт со здоровенным молотком! Но если человек еще мог его пощадить, то пуля и впрямь могла убить это никчемное тело! Чёртов стрелок ведь не знал, что Юрген остановит выстрел! Он стрелял, чтобы убить! Да, теперь Юрген чувствовал ярость. Он хотел направить ее на стрелка, прожечь дыру в его груди, но в последний момент остановился.

Ловкач с листовидным клинком куда-то исчез. Юрген потерял его из виду, и теперь было некогда рыскать глазами. Вероломный удар мог последовать в любую секунду. Тем временем молотобоец поднимался с земли, придерживая плечо, и в его маленьких глазах горела злоба. Стрелок стоял, как вкопанный, не понимая, чем кончился его выстрел. Если он не дурак, то поймет, что нет времени на перезарядку. Эти двое отвлекали Юргена, пока ловкач заносил свой убийственный нож…

– Нет! – яростно крикнул Юрген.

Вопль – лучший способ выпустить злость. Она вырвалась из Юргена волной слепящего, жгучего света. Глаза резануло болью, Юрген пошатнулся и упал на одно колено. Он почувствовал, как поспешный удар ножа прорезает ткань плаща у него на плече. Если бы тело Юргена осталось в том же положении, что секунду назад, листовидный клинок, наверное, вошел бы ему под ребро. Теперь же ловкач слишком сильно выбросил руку вперед и начал терять равновесие. Повинуясь рефлексу, Юрген перехватил руку с ножом и попытался перебросить противника через себя. В былые времена он бы легко бросил негодяя на землю, но теперь его сил не хватило. Воин с ножом повалился на землю, но и тело Юргена полетело вслед за ним.