Вячеслав Черепанов - Песни Красных Ястребов. Том 2

– Я не уйду отсюда без денег. А если вы меня выставите…

– И что же ты сделаешь, а?

Она была доброй, и он это знал. Но ее доброта тоже имела свои границы, как и самоуважение.

– Я много видела за две недели. Советников, судей, имперских чинуш – все поднимались на мансарду и творили там черт знает, что! Да если их жены узнают… они камня на камне не оставят от этого вертепа! Свежие новости: ночлежка Дирка сгорела вместе с драгоценной мансардой! – Келли разгневанно всплеснула руками.

– Что? Да ты не знаешь никого из моих гостей, приезжая дура!

Но все-таки голос Дирка неуверенно дрогнул. Келли запальчиво продолжила:

– Память на лица у меня хорошая, и язык подвешен. Стоит мне что-то затеять, и я иду до конца, так что не вздумайте меня испытывать. Платите, или каждая крыса в Тревейне узнает, что творилось на вашей мансарде!

В конце концов, Дирк принес ей несколько помятых банкнот. Меньше, чем она рассчитывала, но все же. Хватит один раз увидеть Феликса, а дальше они вдвоем что-нибудь придумают.

Келли с облегчением покинула ночлежку Дирка. Дело шло к утру, и небо над Тревейной начинало светать. Этот город оказался совсем не таким, как она его представляла.

Баронство, обозначенное на имперских картах как “Железные Рудники”, было одним из самых старых в Каарморе. В стародавние времена Тревейна была столицей крупного княжества, охватывающего весь гористый юг нынешней провинции. Словно символ великого прошлого, над городом нависал массивный княжеский замок. Он был будто слеплен из черных башенок и шпилей, которые служили мишенями для молний. Длинные узкие окна, листовидные арки, черепица цвета запекшейся крови – эта громада произвела на Келли неизгладимое впечатление, когда девушка увидела ее в первый раз.

Она думала, что Тревейна – гнездо аристократов со старомодными манерами. Город воспитанных, утонченных людей с перчатками и накрахмаленными воротниками. Келли не любила читать книги, но те несколько любовных романов, которые она все-таки прочла, выбрали своим местом действия именно Тревейну. На книжных страницах здесь лилась кровь и бушевали страсти, а в реальной жизни местные трущобы до боли напоминали Дагроссу. Вместо надломленных романтиков Келли встретила Дирка и полмесяца проработала в каком-то притоне.

Ей отчаянно нужны были деньги. Дело в том, что Феликс, возлюбленный Келли, отбывал наказание на местных каменоломнях. Ему грозил смертный приговор за преступление, которого даже не было, но Келли удалось убедить префекта Бальдвина смягчить решение суда. Феликса сослали на тревейнские рудники, а она последовала за тюремным конвоем. Впервые покинула Дагроссу, почти всю свою жизнь проведя в отцовской таверне. Оставила прошлое позади, лишь бы быть ближе к своему любимому и облегчить его страдания.

В представлении Келли тревейнские железные рудники были страшным местом, где заключенные работали на износ, погибали от изнеможения и жестокости надсмотрщиков. Воображение рисовало, как амбалы в масках палачей хлещут Феликса розгами по спине. Реальность оказалась куда как прозаичнее. Начальство на рудниках уведомили, что новый каторжник работал поваром в таверне, и Феликса распределили в кухонный отряд. Местная столовая должна была вовремя кормить несколько рабочих смен: нужно было готовить огромные чаны с незамысловатой едой и худо-бедно перемывать горы посуды. От складов с продовольствием до составления меню, на кухне было полно работы, и Феликс отлично для нее годился. Однако какое бы движение он не сделал, за ним наблюдали десятки глаз – за любую провинность можно было оказаться на передовой.

На рудниках работали не только заключенные, но человеку с улицы туда было не попасть. Келли попыталась устроиться туда уборщицей, но Феликс ее отговорил.

– Тюрьма не место для нежных девушек, – сказал тогда он.

– Я уже бывала в тюрьме, – напомнила Келли.

– Я не позволю этому повториться, – с улыбкой пообещал Феликс.

В итоге Келли все-таки пообщалась с возможным работодателем, но пришла в подлинный ужас от казарм, в которых жили каторжники. Она отказалась от работы и отдала почти все оставшиеся деньги за то, чтобы хоть полчаса побыть с Феликсом наедине. Человека, который оказал ей эту услугу, звали Хаген. Он проносил на территорию каменоломен спиртное, табак и прочие мелкие радости, а также занимался организацией коротких свиданий. Хаген быстро понял, что Келли не представляет жизни без Феликса, и спустя пару тайных встреч решительно поднял цену. Он объяснил это тем, что руководство начало к нему приглядываться. Келли была уверена, что все дело было в пресловутой жадности. Любой тюрьме необходимы двуличные барыги вроде Хагена, и начальство всегда закрывает на них глаза.

Келли села на незнакомое крыльцо и еще раз пересчитала все, что смогла заработать в гостинице Дирка. Койка в ночлежке оплачена наперед, если Хаген все-таки сделает скидку, то она сможет купить еще еды и протянуть до конца недели. В животе Келли постоянно урчало, но она не могла позволить себе ни мяса, ни сыра. С тоской вспоминались дни, когда Феликс творил чудеса на кухне отцовской таверны…

… таверны Кейры. Сколько уже она не видела свою сестру? Где она, жива ли? Келли отчаялась узнать. Кейра с матерью покинули Дагроссу и отправились в бега, но по крайней мере они были вместе. Что ж, ничего не поделать.

Келли поняла, что ей нужно увидеть Феликса сегодня. Происшествие с Дирком все еще не отпускало ее. Может, снова попытаться устроиться на работу где-то на рудниках? Они с Феликсом смогут видеться чаще, да и денег на дорогу уйдет меньше. Улыбнется ли ей удача, или придется драить полы до тех пор, пока наказание не истечет? Келли не знала ответов, и ей срочно требовалось с кем-то поговорить. Но кроме Феликса, в этом городе у нее не было союзников – а они были ох как нужны!

Откровенное платье не подходило для тюрьмы, поэтому перед путешествием за город Келли переоделась. Если сэкономить на проезде, к полудню она доберется до рудников своим ходом. Короткое свидание и снова дорога, только остались бы силы… Удивительно, но она ни разу не пожалела о своем выборе. Последовать за возлюбленным на юг было самым правильным решением в ее жизни.

Келли никогда не видела целиком рудник, на котором работал Феликс. Издали обзор закрывали ограждения, а вблизи всё было не разглядеть. Однажды она подошла к краю провала, и ей стало дурно. Огромные неестественные врата в темную утробу земли. Когда-то на этих камнях мог расти лес, по траве бегали молодые олени, а теперь пропасть оскалилась в небо ровными рядами ступеней. Ярус за ярусом они уходили все глубже, и землю сковывали лестницы, рельсы, подъемники. Келли отделяли от пропасти лишь деревянные перила сколоченной наспех ограды. У нее закружилась голова, и она опустилась на корточки, стараясь подавить панику и оказаться поближе к земле. На этом любопытство Келли было удовлетворено, и больше к краю провала она не подходила.