Наталья Антарес - Призрачное равновесие

– Я никому ничего не скажу, – торжественно пообещала я, – я даю вам обещание, сэр, всё, что я вчера увидела навсегда останется со мной. Я буду нема, как рыба.

– Я тебе верю, Айвори, – понимающе улыбнулся Леу, и его голосе неожиданно прорезались прагматичные нотки, – но в Эмайне с меня требуют более веские доказательства, чем твое честное слово.

–Я должна поклясться на крови? – хмыкнула я, – каких доказательства вы от меня хотите?

Леу со вздохом поднялся с кресла, и на некоторое время снова превратился в маячащее по всему офису пятно, однако уже вскоре на меня в упор взирали невероятные васильковые глаза. В руках Леу держал какой-то предмет, но в отсутствие очков я могла лишь смутно догадываться о его предназначении.

– Ты знаешь слишком много, Айвори, – не сулящим ничего хорошего тоном произнес Леу, – оставлять всё, как есть, полагаясь лишь на твою порядочность, в сложившейся ситуации совершенно недопустимо. В инструкции прописаны точные указания по данному поводу – это полное уничтожение всех нежелательных воспоминаний, которое проводится с использованием заклинания забвения. Не волнуйся, этот процесс совсем безболезненный, и у него нет никаких побочных эффектов. Ты забудешь о событиях минувших суток, я вычеркну их у тебя из памяти, и через пару мгновений ты не вспомнишь ни встречу с ван дер Страатеном, ни своего участия в спасении Бри. Но прежде, чем я прочту над тобой заклинание, я хотел бы спросить тебя, Айвори…

– Спрашивайте, сэр, – я понимала, что сопротивление бесполезно, и мне надо радоваться хотя бы оттого, что консул оставляет в живых свидетеля ночного происшествия. Я и в самом деле слишком многое увидела, и у Леу объективно не было другого выхода, кроме как принудительно избавить меня от части воспоминаний.

–Довольна ли ты своей должностью, Айвори? – озадачил меня консул,– тебя всё устраивает, или ты бы хотела более интересную работу, динамичную, увлекательную, иногда опасную, порой неблагодарную, но очень важную и ответственную? Скажи мне правду, тебе не скучно заниматься нудной бумажной волокитой и бесконечным согласованием моих аудиенций?

–Мне нравится моя работа, сэр! – торопливо заверила я в страхе, что Леу задумал провести сокращение кадров, и запоздало сообразила, что консул ждал от меня несколько иного ответа, и от этих слов напрямую зависела моя дальнейшая судьба. Я должна была сказать именно то, что Леу рассчитывал услышать, и, повинуясь зову интуиции, я это все-таки сказала, – по сравнению с университетской рутиной, даже бумажная волокита в консульстве кажется мне в сто раз веселее, но я чувствую, что способна на большее.

– У тебя есть выбор, Айвори, – после затянувшейся до ощущения взаимной неловкости паузы сообщил Леу, – первый и самый простой вариант я тебе уже озвучил: я читаю заклинание забвения, и твоя жизнь остается прежней. Второй путь намного сложнее, но я чувствую, что ты готова на него ступить. Я предлагаю тебе занять место Бри, так как даже после лечения она скорее всего никогда больше не сможет полноценно работать. Да, это повышение, но дело в том, что Брианна не только выполняла обязанности первого секретаря консульства, эта должность в большей степени формальна и образована для того, чтобы замаскировать настоящую работу, которая проводится под прикрытием дипломатической миссии. Бри – тасмант-класк, охотник на призраков, которые циркулируют между Эмайном и Олвэтом и представляют одинаковую угрозу для обеих миров. Если ты согласишься продолжить ее дело, мы заключим официальный договор и будем работать сообща, но тебе придется принести присягу Эмайну и ордену тасмант-класков. Ты не просто подписываешь контракт, ты клянешься в преданности и верности, а в случае нарушения присяги тебя ждет мучительная смерть. Хорошо подумай, Айвори, обратной дороги уже не будет.

ГЛАВА IX

Однажды моя жизнь неизбежно должна была совершить крутой вираж. Несмотря на то, что я давным давно разуверилась в перспективах светлого будущего и практически смирилась с нынешним положением дел, где-то в потаенном уголке моей души тлел слабый уголек неистребимой надежды на перемены. И пусть под переменами я подразумевала преимущественно вступление в счастливый брак с последующими произведением на свет наследников фамилии и в своих заведомо несбыточных мечтаниях рисовала себе пасторальную картину домашнего уюта с тихими семейными вечерами у камина, ежедневными прогулками с детьми и крайне ответственным подходом к исполнению супружеского долга, когда Леу внезапно озвучил мне свое шокирующее предложение, оно вовсе не показалось мне радикально противоречащим собственному видению дальнейшей судьбы. Знаете, в чем тут состоял абсолютно непостижимый парадокс? В невзрачной серой мышке, с порожденным бесконечными разочарованиями цинизмом взирающей на мир из-под очков, ни одна, простите за резкость, зараза, не сумела разглядеть идеальную кандидатуру на роль спутницы жизни, вынужденную коротать свой век в порядком опостылевшем одиночестве по причине тотального отсутствия претендентов на ее руку и сердце, однако, в том же самом непривлекательном внешне и не интересном внутренне существе, сэру Леусетиусу Лугусу на ровном месте удалось обнаружить необходимые для продуктивной борьбы с призраками качества. А вы говорите, женская логика, сделали из нее, понимаешь ли, притчу во языцех, а между тем, сначала посмотрели бы на себя, премногоуважаемые господа мужчины, и хотя бы на секунду задумались, а как выглядит со стороны ваше собственное поведение!

И все же, те, кто полагает, что я очертя голову бросилась подписывать индивидуальный трудовой договор, и с горящими от нетерпения глазами потребовала от Леу немедленно отправить меня на центральный фронт невидимой войны, бесспорно, ошибались. Не правы также и те, кто, автоматически поставив себя на мое место, решили, что первостепенной задачей для меня является выторговать себе такую баснословную зарплату, чтобы за нее не жалко было наведаться и в само чистилище. Ну и, наконец, фатально заблуждаются и многочисленные приверженцы широко распространенной точки зрения, гласящей, что во главу угла соискателю следует ставить наличие оплачиваемого отпуска и отдельную компенсацию за сверхурочные часы. Если откинуть стереотипы и посмотреть на ситуацию моими глазами, то в действительности все обстояло приблизительно так: я страшно растерялась, жутко побледнела и едва не задохнулась не то от избытка чувств, не то от недостатка воздуха, а во рту у меня до такой степени пересохло от волнения, что в течение нескольких минут я была способна лишь бестолково взмахивать руками и беззвучно шевелить губами.