Ксения Райза - Кошачье семейство. Эмпат

Моя оперативная деятельность тоже ограничилась минимальными двумя годами на границе. Еще в Академии я получила рекомендацию развиваться дальше как аналитик, и после этих двух лет меня назначили координатором в штаб МУР в столице.

Первым на тихую улочку влетел кар моего начальника. Кто бы сомневался, Тайрин еще оставался в конторе, когда я уходила. Браслет связи не дает возможности обрисовать ситуацию. Есть только стандартные коды. Я отбила код «нужна медгруппа, сверхкритично» – и дала свой маяк. Неудивительно, что он решил: помощь нужна мне. Следом за ним с отставанием в полтора десятка шагов оттормозился фургон медиков.

Я бросила взгляд на браслет связи. Семь минут. Однако! Надо поинтересоваться, что за лихач сегодня за рулем у дежурной бригады. Угнаться за Тайрином, который правил своим почти спортивным каром, на этом неповоротливом монстрике – это надо уметь.

Из фургона выпрыгнули двое – маг и санитар.

Встала им навстречу и указала на неподвижное тело наемника.

– Кто это его так? – удивился маг, разглядывая мою добычу и одним жестом подправляя наш нестабильный «стазис».

– Я, – улыбнулась.

Маг с сомнением покосился на меня и промолчал. Конечно, у меня нет сил на заклинание «стазиса», и он это просто видит, даже сканировать меня не обязательно. Однако у оперативников обычно полные карманы всевозможных артефактов на все случаи жизни, и потому маг мне поверил.

В отличие от Тайрина, который прекрасно знает, что артефакт «стазиса» – очень дорогая игрушка, которая выдается только под конкретную задачу лидерам оперативных групп.

– Что с ним делать? – спросил маг, кивая на обездвиженного наемника.

– Мне нужно его допросить. Однако, подозреваю, у него другие планы. Он собирался умереть, оставив меня в неведении.

– Яд или заклинание на смерть?

– Не знаю.

Маг кивнул и отвернулся от меня. Наемника погрузили в фургон, забрав заодно два трупа его напарников, и медики уехали. Дальше процедура стандартная: дежурная группа передаст наемника в наш лазарет, там его «почистят» от всех вредных для жизни сил и веществ, зафиксируют его поврежденное колено и поместят в камеру. Я смогу навестить его в лучшем случае завтра с утра, если на нем не обнаружится ничего заковыристого.

Тайрин жестом позвал меня за собой и открыл передо мной дверь своего кара.

– Поехали, прогуляемся.

Села в кар, и мужчина тронул его расслабленно, уже почти вальяжно.

– Рассказывай, – произнес он.

– Да ничего непонятно, – улыбнулась я, одновременно жестами складывая ряд «опасно, секретно, ложь», – иду себе домой, никого не трогаю, и тут на́ тебе, классическая «коробочка» с этим вот кадром во главе.

Магическая слежка могла охватить только звуки. Заклинание прослушивания навешивалось в любом месте на практически любую поверхность и могло транслировать звуки при их произнесении на небольшом расстоянии от «якоря» непосредственно в уши наблюдателя. Сам наблюдатель мог быть и далеко, «связующая нить», соединявшая «якорь» и ухо слушающего, это позволяла.

Визуальную слежку пока не изобрели, слишком огромный объем информации нужно было передавать, не каждый даже сильный маг на такое способен, тем более в течение более-менее длительного времени. Поэтому все секретные техники общения, в том числе и в спецслужбах, были основаны на жестах. Их мог увидеть только прямой наблюдатель, что было практически исключено ночью в движущемся каре.

Тайрин нахмурился, так же молча попросил повторить жесты.

Повторила, продолжая беззаботно вещать:

– Чего хотели, не поняла, гонору много, а по делу так никто ничего и не сказал. Как начали ко мне лапы свои тянуть, так пришлось вот этого оглушить, и остальных валить наглухо.

Тайрин слушал, периодически бросая на меня непонимающие взгляды.

Начальник, соображай быстрее, ночь не бесконечная!

«Секретно, секретно, секретно».

Тайрин наконец жестом предложил включить защиту.

Да!!

И следом показал жестом же «схема три».

Стандартных схем поведения, когда нужна была помощь напарника, но не было времени или возможности оговорить условия, у агентов было с десяток, все их отрабатывали и запоминали еще в Академии. Позже, в сработанных оперативных группах, эти схемы нередко заменялись своими, со своей же нумерацией, но я надеюсь, никакую экзотику Тайрин не имел в виду.

– Ладно, моя милая, я понял, – улыбнулся он и положил руку мне на колено. – Спокойно, все уже закончилось. Сильно испугалась?

Да, судя по всему, стандартная схема «три»: любовники.

Как серьезно он отнесся к моему предупреждению. Что ж, может, он и прав. Да и так наглядно разыграть другие варианты было бы довольно сложно.

Схема один подразумевает жесткую связку «хозяин-раб». По сути изображается тупой исполнительный служака и умный начальник, который только отдает короткие приказы, но никогда ничего не объясняет. Цель – вывести из-под удара того, кому досталась роль «служаки», и переключить внимание противника на «начальника».

Схема два называется «собутыльники». В каких-то ситуациях – друзья не-разлей-вода, в каких-то – закадычные приятели, способные трепаться часами обо всем на свете за кружкой горячительного, в каких-то просто интересные друг другу люди, имеющие общие дела или цели. Выглядит все это примерно одинаково на сторонний взгляд. В подавляющем большинстве случаев так удерживают на себе внимание противника, перескакивая с темы на тему и давая приманку в виде обрывков стоящей информации, и тянут время.

Схема три – «любовники». Любые вариации от интрижки на одну ночь до изображения жениха и невесты или даже супругов, связанных тайным браком, но с сексуальным подтекстом обязательно. Очень удобная схема, почти что угодно можно прикрыть ею, от немотивированной остановки «парочки» в странном месте при наблюдении за кем-то и до скрытой передачи информации под видом любовного шепота на ушко. Вот и нам сейчас удобно так обосновать желание уехать в безлюдное место и опустить непроницаемую защиту, мол, не терпится нам, адреналин играет, и мы собираемся сбросить напряжение самым банальным способом.

Схема четыре – «враги». Скрытая или явная ненависть между оперативниками, имеющая целью выманить на себя противника с предложением предать своего напарника, и дальше, в зависимости от специфики, или организовывать операцию против напарника, изучая людей и организацию противника и/или внедряясь в нее, или от представителя противника начинать разматывать через слежку, слухи и так далее.

Схема пять – «родичи». Связанные общим делом или родством, в зависимости от обстановки, люди, которые могут спорить и ругаться о чем угодно, но по сути всегда стоят друг за друга горой. Применяется в основном для дезинформации противника. На любое сомнительное предположение или фразу, хоть краем цепляющую «родича», не очень трезвый оперативник выдает кучу информации о нем в виде якобы историй из жизни.